Буря Жнеца
Шрифт:
– Венит Сафад, добро пожаловать в Дрену.
Венит, не оглядываясь, махнул рукой и схватился за бутылку. – Найдите себе стул, Орбин Правдоискатель. – Затем он поднял глаза: – Я как раз думал о вас.
Жирный мерзавец улыбнулся: – Большая честь. Если, конечно же, вы думали именно обо мне. Если ваши мысли касаются всех истопатов… боюсь, никто из нас не счел бы их содержание честью для себя.
Хозяин пытался вытащить из-под разбитого стола второй стул, хотя было ясно, что хромота причиняет ему сильную боль. Венит Сафад поставил бутылку, поднялся
– Нижайшие извинения, милостивый господин, – пропыхтел старик. Лицо его побледнело, капли пота застыли на губе. – Вчерась на закате упал, господин…
– Должно быть, тебе было больно. Оставь поиски стула мне. Лучше найди нам еще одну бутылку – если есть не разбитые.
– Премного благодарствую, господин…
Подивившись мимоходом, где старик сумел найти такой прочный дубовый стул, вполне соответствующий размерам туши Орбина, Сафад протащил его по камням и поставил к столу напротив своего места.
– Если не «честь», – произнес он, снова беря бутылку и наполняя глиняный кубок, – то какое же слово приходит вам на ум?
Правдоискатель облегченно шлепнулся на стул, испустив тяжелый вздох. – Мы можем вернуться к этому позже. Я давно жду вашего приезда.
– Но я не нашел в городе ни вас, ни Летура Аникта, хотя меня так радостно ждали.
Орбин махнул рукой, прогоняя хозяина (тот принес им вторую бутылку вина Синей Розы). Старик склонился и отошел. – Фактор настаивал, чтобы я сопроводил его в поездке на ту сторону моря. В последнее время он меня не жалел. Уверяю, Венит Сафад, что подобная роскошь Аникту более не будет доступна.
– Подозреваю, сейчас он в нехорошем расположении духа.
– Беснуется.
– Не верит, что удастся подавить мятеж?
– Летур Аникт всегда верит в себя. Увы, последние события доказывают, что вера расходится с реальностью.
– Жаль, что смотритель Эдур уехал на восток, сопровождать Атрипреду Биветт.
– Возможно, это окажется роковым решением.
Венит Сафад поднял брови: – Выпейте, Орбин. И прошу вас объяснить последнее замечание.
– С войском отправились ассасины, – признался Правдоискатель, хмуря лоб в доказательство своего недовольства. – Не мои, уверяю вас. Летур играет со Смотрителем в собственные игры. Политика. Честно говоря, не ожидаю, что Брол Хандар вернется в Дрену. Разве что в виде просоленного, завернутого в саван тела.
– Понятно. Да, он выведен из игры – и это нам совсем не на руку.
Орбин кивнул и налил себе полный кубок. – Ну, раз Смотрителя нет поблизости, вина за происшествия ночи ложится целиком на фактора. Не сомневаюсь, последствия будут отзываться еще долго.
– Правдоискатель, бунт вовсе не завершен. Сегодняшней ночью он выльется из трущоб, став гораздо яростнее и беспощаднее. Снова нападут на особняк Аникта, а также на все его владения в округе. Он не сумеет их защитить. Казармы осадят. Начнется мародерство. Резня.
Орбин подался вперед. Схватился за лоб, массируя складки жира. – Значит, все верно? Финансовый коллапс.
– Империя
– Тисте Эдур выйдут из спячки.
– Да.
Орбин не сводил взора с Венита Сафада. – Есть слухи о войне на западе.
– На западе? О чем вы?
– Вторжение с моря. Похоже, оно направлено против самих Тисте Эдур. Каратели приплыли вслед за флотом. Далекая империя не пожелала терпеть истребление своих подданных. А теперь пришло донесение, что войска Болкандо скопились на границе.
Венит сухо улыбнулся: – Мы сами выковали их союз.
– Точно. Еще один блестящий план Аникта пошел вкривь и вкось.
– Едва ли это план его одного, Правдоискатель. Ваши истопаты внесли существенный вклад в распространение ложных слухов.
– Хотел бы возразить, но… Итак, в моем уме уже готово слово в замену «чести». Я нашел вас здесь, в Дрене. Венит Сафад, поймите меня. Я знаю, какую именно работу вы делаете для хозяина, и знаю, как хорошо вы умеете ее делать. Я знаю, что сам Карос Инвиктад этого не знает. И не желаю просвещать его относительно вас, господин.
– Теперь вы желаете говорить за себя, не от имени Истых Патриотов?
– Да. Хочу остаться в живых.
– Тогда придуманное вами слово явно не «честь».
Орбин Правдоискатель, человек, которого боится вся Дрена, залпом выпил кубок вина и склонился над столом: – Вы сидите здесь, на месте побоища. Люди снуют мимо и, увидев вас… хотя в вашем лице и фигуре нет ровным счетом ничего примечательного, посмотрите, что они делают. Замирают, и трепет страха охватывает их сердца. Они сами на знают, отчего. А я знаю.
– Тогда вы понимаете, что мне придется нанести визит Летуру Аникту.
– Да. И желаю успеха.
– К сожалению, Орбин, мы попали в сердцевину кризиса. В отсутствие Брола Хандара восстановление порядка выпадает на долю Аникта. Он вполне может проиграть – но ведь в наших силах дать ему возможность победы. Ради блага Империи, Орбин. Я ожидаю, что вы и все ваши люди всячески станете помогать фактору.
– Конечно! Но со вчерашнего дня я потерял тридцать одного агента. Среди них были люди из таких семейств… но никто не был оставлен в живых ради выкупа.
– Печальная истина, Орбин. Тот, кто вознагражден тиранией, должен быть готов разделить ее участь.
– Вы говорите почти с удовлетворением, Венит.
Должник Раутоса Хиванара позволил слабой улыбке прокрасться к губам. Отпил вина.
Лицо Орбина вытянулось. – Разумеется, – пробормотал он, – вы не верите, что толпа способна на справедливый суд?
– Пока что она вела себя вполне сдержанно.
– Это вы шутите?
– Орбин, они не тронули ни одного Тисте Эдур.
– Потому что мятежники – не дураки. Кто осмелится бросить вызов эдурскому волшебству? Именно пассивность местных Эдур и позволила толпе пуститься во все тяжкие – уверяю вас, Летур отлично понимает это.