Быть Корелли
Шрифт:
Джулиано перелистнул страничку.
— Данте. Странно, что он упустил это, — Джулиано задумался, и, кажется, расстроился. Алек расстроился тоже, почувствовал, что начинает злиться.
Помимо своей официальной деятельности — консалтинговые и экспертные услуги в управленческой, маркетинговой и юридической сферах, «Корелли консалтинг» выполнял и ряд условно-официальных услуг, проводя их в виде совершенно чистых сделок, пусть и по чуть завышенным расценкам. За вознаграждение Корелли продвигали интересы фирм, обратившимся к Семье за помощью: тендеры по благоустройству, перевозкам, в том числе железнодорожным и авиа, дорожным работам и жилому строительству в той части города, принадлежащей семье Корелли. Всё муниципальное строительство подмял под себя Фальконе, так как имел тесные дружеские связи с мэром, а так же некоторые ветки железнодорожного сообщения, в том числе те, которые пересекались с «Чикаго нейшенл рейлвей». После женитьбы Алека и Габриэле, Фальконе уступил Корелли свою часть железнодорожных путей и не чинил преград, если кто-то из частных фирм, подконтрольных Руссо и Алессандро Корелли вздумывали строить жилой дом на их «земле». После смерти Габриэле этим договорённостям пришёл конец. Но хуже было то, что Фальконе мстительно пытался подставить их. Сейчас «Корелли консалтинг» как никогда должны быть безупречны, и если Алек уже громко сел в лужу, прихватив из дома прокурора Изабеллу Бланко, то Данте разложил «мины» ещё задолго до этого. Простая невнимательность могла дорого им обойтись. И этот мальчишка мнит себя лучшим юристом Чикаго.
— Задай ему этот вопрос, Джулс.
— Сразу, как дозвонюсь. Он же в Дубае, — брат пожал плечами и раздражённо свёл губы. Аудитом он занимался один, потому что почти никому из наёмного персонала не стоило доверять эти схемы. Алессандро было его отчасти жаль.
— Нужна будет помощь, говори.
Джулиано слабо улыбнулся в ответ.
— Мистер Корелли, вас к телефону, — раздалось из коммутатора. — Прокурор Осборн.
Алек и Джулиано переглянулись. Джулс прекрасно был осведомлён об иске, но не о Изабелле, поэтому Алек поспешил покинуть его кабинет.
— Переведи звонок ко мне.
В груди снова полыхнуло. Алек шёл к лифту, с мстительным наслаждением думая, что заставляет господина прокурора ждать. Лифт проехал двадцать этажей вверх, раскрылся прямо в фойе, где Селеста уже ждала его, стоя с трубкой в руке.
— Доброе утро, сэр. Перевожу? Он звонит лично.
По ней было отчётливо видно — она нервничала. Не каждый день ей приходилось заставлять федерального прокурора Чикаго висеть на трубке. То, что Осборн звонил не через секретаря заставило Алека зло, хищно оскалиться, забыв о том, что Селеста смотрела на него во все глаза и наверняка пугалась его реакции. Он редко проявлял эмоции перед подчинёнными, но тут они захлестнули его. Снова.
— Через минуту ровно.
Алек с улыбкой закрыл за собой дверь. Стоило чуть прийти в себя. Вид на озеро Мичиган был всё таким же, но для Алека будто бы всё изменилось. Он вдруг стал отмечать детали: жёлтый парусник, серая опора моста, вереница одинаковых машин — удивительно, как автоконцерны, пытаясь угнаться за спросом, едва ли не воруют идеи дизайна друг у друга! — туманная дымка, испарения после дождя. Значит, будет потепление…
Коммутатор замигал, раздалась лёгкая, ненавязчивая трель. Алек присел на краешек стола, снял трубку. Он был спокоен и абсолютно уверен в себе.
— Внимаю, — с лёгкой издёвкой в голосе произнёс Алек.
— Господин Корелли, мне кажется, вы недавно забрали что-то моё, — Осборн не поздоровался, но в его голосе звучали заискивающие нотки.
— Да, у нас с вами есть некоторые вопросы, для обсуждения которых требуется личная встреча. Вы согласны?
— А давайте пообедаем, синьор Корелли? В «Гондола»? Думаю, вы знаток в итальянской кухне, подскажете мне, чем утолить мою боль?
Алек хмыкнул. Осборн неплохо играл в подхалимство и панибратство, и это было даже интересно — Осборну явно было чем ответить, и Алеку не терпелось узнать, чем.
— Идёт, — он спрыгнул со стола с какой-то необъяснимой юношеской прытью. Что бы ни было, Изабелла Бланко теперь у него, и господин прокурор ничего не сможет с этим поделать. Лишь оплакивать собственное поражение. — У меня сегодня окно в три часа дня, вам удобно?
— Мне удобно, когда вам удобно, господин Корелли.
Если бы Алек мог видеть сквозь трубку, то он наверняка наблюдал бы, как Осборн раскланивается, как раскланивался тогда, на мэрском балу. В этом было что-то напускное, нарочитое, двусмысленное. Это был новый этап игры, которая началась с выстрела в подвале фамильного особняка Корелли. И Алек готов был сыграть.
Глава 20. Маркези и телятина
В послеобеденное время в «Гондола» было не подтолкнуться. Вереницы машин стояли на парковке, словно дикие мустанги, загнанные в стойла: кто-то уезжал, кто-то заезжал на их место. Парнишки в бежево-терракотовой, повторяющей общую палитру заведения, униформе сновали туда-сюда, приглашая гостей занять свободные места, кто-то из служащих управлял дорогой машиной сам, потому что её хозяину не хотелось крутиться на паркинге самому, и эти ребята неумело сдерживали восхищение. Алек оставил свой бархатно-чёрный «Ягуар» — второго своего любимца после «Линкольна» — у входа, отдал швейцару ключи.
Двери заведения услужливо распахнулись перед ним. Белая мебель, терракотовый и бежевый текстиль, много света и зелени — остановка в «Гондола» была едва ли не торжественной, и Алек соответствовал ей. Тёмно-синий дизайнерский костюм из тонкой шерсти, белая рубашка, свободно расстёгнутая на два пуговицы, запонки из белого золота. Наверняка чертовски довольное лицо. Девица-хостес нервно замахала ресницами, увидев его ещё издали, и покраснела до кончиков ушей, выглядывающих из-под тёмного каре.
— Мистер Корелли, ваш столик, — она торопливо повела его вглубь зала, защищая от снующих, словно юркие рыбы в океане, официантов. — Вас уже ждут.
Хамфри Осборн грузно сидел за столом и со скучающим видом изучал бокал с красным вином. После их встречи на мэрском балу прокурор чуть осунулся и будто бы даже посерел лицом, или Алеку просто хотелось, чтобы так было. Алеку хотелось заставить его понервничать. Заметив Алессандро, Осборн отставил бокал, попытался подняться с места, но огромное брюхо помешало ему — стол качнулся, взбрыкнуло красное вино в бокале. Замерев в этой неловкой позе, прокурор сделал поклон и уселся обратно. Во взгляде его плескалась ненависть, надёжно прикрытая притворным подобострастием. Осборн боялся Корелли до чертей. Если бы не протекция Фальконе, он не посмел бы даже номер его набрать, не то что попросить об аудиенции. Фальконе выкинул Осборна на передовую, как пса с гранатой в зубах под танк, а господин прокурор и рад был, думая, что играет здесь важную роль.
— Ну вот, синьор, пока ждал вас, решил попробовать, — он снова взялся за бокал. Тонкая хрустальная ножка утонула, затерялась между его толстых, коротких пальцев. Этими пальцами он трогал его Изабеллу… — Как его там, я уже не помню…
— «Маркези ди Бароло». Его обычно предлагают здесь в качестве аперитива, — с деловым видом Алек взял винную карту, хотя она была не нужна ему, он неплохо знал местный ассортимент. — Хотя, на мой сугубо личный взгляд, оно больше походит для обеда.
— Тогда давайте закажем бутылку?! — преувеличенно радостно воскликнул Осборн. — Мне понравилось.