Бывших любовниц не бывает
Шрифт:
– Ложкин… Лариса Сергеевна, где нам было бы удобно поговорить? Мне просто необходимо задать вам несколько вопросов. Кстати, вы не торопитесь?
– Теперь уже нет… Давайте пройдем вон туда, в скверик, народу там сейчас немного…
Мы сели на лавочку в тени раскидистой липы, Лариса сбросила туфли, поставила на них ноги, пробормотав: «Как жмут, заразы!», вынула из сумочки пачку сигарет. Я покосилась на нее. Ей было лет сорок пять, худощавая, одетая, как и вчера, в бежевый брючный костюм; минимум косметики на усталом лице, чуть тронутом первыми морщинками.
– Надеетесь найти убийцу Никиты? – начала она разговор, щелкнув зажигалкой.
– Найду, – уточнила я.
– Найдите! Хороший был человек, царствие ему небесное. Жалко его! Эта дура теперь все дело развалит…
– Вы о Свете?
– О ком же еще! Ни хрена… извините…
– Вы у него кем работали?
– Начинала-то я как бухгалтер, когда у него еще только первая кафешка открылась, на Весенней. Там помещение совсем маленькое было, всего-то три столика умещалось. Этот бизнес Никита у одного алкаша купил, причем практически за бесценок…
– У алкаша? – удивилась я.
– Да. Прежний хозяин спился, у него какое-то несчастье случилось… Короче, допился он до того, что все развалил, кафешка его пришла в упадок, вот он и выставил заведение на продажу, а Никита прочитал объявление в газете – и купил. Поваром он мою маму взял, она так готовит – пальчики оближешь, хотя на кулинара никогда не училась. Это я ее Никите порекомендовала, и он не пожалел, что взял ее, потом еще сто раз «спасибо» мне сказал. Так мы и начинали – втроем: вместе помещение убирали после работы, вместе в налоговую службу бегали, вместе поставщиков искали, связи налаживали. За пару месяцев смогли кафе таким уютным местечком сделать! Аквариум, цветы, занавесочки, как дома, в клеточку, с оборкой… Мы с мамой сами их шили. К нам люди и повалили, тесно стало. Со временем я другое помещение подыскала, побольше, зато к центру поближе. Никита сомневался: осилим ли? Аренда дороговата. Мы с мамой его уговорили: осилим! День и ночь работать будем, раскрутим такое кафе!..
– Раскрутили?
– Еще бы! Правда, больше полугода вкалывали как негры. Пришлось еще людей набрать: столиков-то было уже шесть, и не таких маленьких, как в старом помещении. Зато клиентов – хоть отбавляй! Дело в том, что это кафе находится в одном здании с гостиницей. Она небольшая, там всего-то номеров двадцать – двадцать пять, зато постояльцы к нам и обедать, и ужинать бегали, у нас же очень вкусно и недорого. Для мамы моей в кухню помощницу взяли, опять же, официантку наняли, бармена – мы там барную стойку установили, пришлось даже перепланировку сделать… А как нам это все интересно было, вы представить себе не можете! Я работала как проклятая, и не только как бухгалтер, но и вообще, как помощник директора во всем. Так работала, что даже о своем горе забыла.
– О каком горе?
Лариса грустно посмотрела куда-то вверх, на крону дерева, и протяжно вздохнула.
– Давно, больше десяти лет тому назад, еще перед тем, как я с Никитой работать начала, мои муж и дочка в аварии погибли. Пьяный придурок в них врезался, они с дачи на нашей старенькой «шестерочке» ехали, а он, гад, на самосвале… В лепешку их раздавил… Я тогда с ними на дачу не поехала: я беременна была вторым ребенком, токсикоз меня донимал просто жуткий, я в машине вообще ездить не могла. Осталась дома, ужин приготовила и прилегла. Не заметила, как уснула… А утром меня разбудил звонок из ГАИ: такие-то – ваши родственники? Погибли, говорят, ночью в аварии, приезжайте на опознание… Я тогда и ребеночка потеряла от сильного нервного потрясения. Долго лечилась, депрессия у меня была, жить не хотела…
– Никиту вы откуда знаете?
– Он с моим мужем работал, они не сказать, что друзья, но в одном отделе трудились, в хороших отношениях были. Вы не представляете, какое он участие в похоронах принял! А как меня утешал! Если бы не он… Хороший был человек, отзывчивый, сейчас таких не часто встретишь. Какая же сволочь его?.. Своими руками удавила бы…
– Значит, он вам предложил с ним работать?
– Да. Решил свое дело начать, ему бухгалтер требовался, а я тогда в одной фирме как раз бухгалтером и работала, опыт у меня имелся. Приехал Никита ко мне домой, стал уговаривать, хватит, мол, на диване лежать, в потолок пялиться, твоих
– А Светлана этого не знала?
– Светка? Откуда?! Она о его делах вообще ничего не знала, он ее не посвящал, – деликатно выпуская дым в сторону от меня, невесело усмехнулась Лариса Сергеевна.
– Почему?
– Говорил, нет у нее коммерческой жилки, нет нужной работоспособности, и с людьми она как-то не очень ладит… Она же часто конфликтовала со всеми подряд, он мне сам говорил. А потом, Никита домой приходил отдыхать от работы, зачем же ему в собственной кухне производственное совещание устраивать? Он с нами советовался, со специалистами.
– А почему вы теперь не бухгалтер?
– После того как Никита второе кафе открыл, то, где вы вчера со Светкой встречались, он меня оставил в старом, а сюда взял другого бухгалтера. Поверьте, трудно два предприятия тянуть, документации много… Вот мы, чтобы не путаться…
– А Света, значит, вас уволила. Почему?
– Вы будете смеяться, но она меня ревновала! И не как женщина женщину, я ведь Никиты намного старше, да и не первая я красавица на свете, как видите. А ревновала она меня к работе: ее муж со мной во всем советовался, а не с ней. Дура она, вот что я вам скажу! Редкая дура. Другая радовалась бы, что у ее мужа есть такой помощник и финансовый консультант. Что, разве не так, скажете мне? Я ни одного плохого совета Никите не дала ни разу, мы все деньги с умом вкладывали, даже смогли скопить столько, чтобы второе кафе открыть. Он ведь в кредит тогда взял совсем небольшую сумму. А еще я советовала ему один склад выкупить, разделить его на секции и сдавать их мелким оптовикам в аренду. Это очень выгодно, поверьте! А Светка бесилась оттого, что Никита по всем финансовым вопросам советовался со мной, постоянно звонил мне, я ведь не только бухгалтером в первом кафе была, я же говорю, я – его помощник во всем… Была… Меня тоже все наши уважают, как и Никиту, по имени-отчеству зовут, я это говорю без ложной скромности. Когда Светка сюда заявилась и объявила, что теперь она здесь хозяйка, когда начала свои порядки устанавливать, я ей в глаза сказала: не с того ты, подруга, начала! Не в том суть, как тебя подчиненные называют, не тем ты авторитет себе делаешь. Здесь же все хорошо работает, здесь – отлаженный механизм, так не надо его по-своему переделывать, еще неизвестно, во что это выльется. Другой бы человек – умный – обрадовался, что ему совет дают, прислушался бы, а эта дура (иначе не скажешь!) затаила обиду. А теперь меня уволила – под предлогом того, что два бухгалтера – очень накладное дело, она, мол, решила одного оставить, зачем двум зарплату платить? Тогда почему же она уволила именно меня? Ведь у меня опыта больше… Нет, я не очень сильно переживаю, я работу найду, голова у меня на месте, но дело-то пострадает! Как она будет без меня работать?! Я же всю подноготную знаю, а она без меня пропадет, вот увидите.
– Я смотрю, она с вами не особо церемонилась: тыкала, называла вас просто по имени, а вы…
– Да черт с ней, мне по фигу, как она меня называла! Я не такая дура, чтобы на это обижаться. Пусть хоть бы Маруськой меня звала, я бы и внимания не обратила. Дело может пострадать, которое мы с Никитой своими руками построили с самого начала, от регистрации фирмы, от бизнес-плана, который я разработала…
Лариса отвернулась и, как мне показалось, всхлипнула, но через минуту взяла себя в руки и продолжила:
– Мне и коллектив жалко: здесь хорошие люди работают. Мы же с Никитой вместе их набирали, многие по моей рекомендации пришли как грамотные специалисты, а она… Теперь она все, все развалит!..
– Лариса Сергеевна, как вы думаете, кто мог убить Никиту? Кто вообще мог желать ему зла?
Она загасила окурок, поискала глазами урну и, не найдя ее, бросила его под лавочку. Подумала некоторое время и пожала плечами:
– Черт его знает! Наши работники – точно нет, он хорошую зарплату всем платил, никто не жаловался. Многие еще и благодарили его, потому что на прежних местах они получали меньше. Вот разве что конкуренты?..