Бывший 2. Роди мне сына

Коваль Лина

Зимний фестиваль бардовской песни проходит на чудесной базе отдыха под волшебным названиваем «Лесная сказка». Чудесной – в прошлом!.. Сейчас же есть ощущение, что «сказка» закончилась, а остался только лес и несколько полуразрушенных зданий.

В старом холодном клубе оформлена импровизированная сцена, на которой по очереди выступают приезжие поэты-песенники. Пока я веду беседу с одним из организаторов – Петром Борисовичем, Марсель оперативно делает общие кадры сидящих в зале гостей с разных ракурсов.

И зачем Батюшке этот

цирк понадобился?..

– У нас тут все, милейшие люди, Верочка.

Недоверчиво озираюсь и, заметив подвыпившего грузного мужчину, слегка улыбаюсь Марселю.

– Я вижу, Петр Борисович. Абсолютно все.

– Фестиваль песни – это праздник, которого мы ждем каждый год. Съезжаются наши друзья со всего региона.

– Марс, сними сцену поближе, будь добр. Простите, – снова обращаюсь к организатору. – В палатках люди не мерзнут?

– Нет, конечно. Сейчас столько разных приспособлений. А может… оставайтесь с нами, Вера? Будем песни петь, сидя возле костра. Заварим вкусный чай, можно чего и покрепче.

– Нет уж… Покрепче точно не стоит. Да и вам, пожалуй, хватит, – киваю в сторону всё того же пьяного толстяка.

Побыстрее бы вернуться домой!

– Я закончил, – хмуро сообщает оператор, складывая камеру.

– Ура! – хриплю под нос.

Из здания клуба выбираемся уже после полудня. К этому времени я успеваю озябнуть до такой степени, что периодически чихаю и пытаюсь не замечать насморка.

– Простудилась всё-таки? – спрашивает Марс, внимательно осматривая моё лицо.

– Нет, это аллергия на «Изгиб гитары желтой», – ворчу под нос.

Посмеиваясь, добираемся до машины, возле которой замечаю девушку в ярко-синем пуховике.

– Здравствуйте! – она приветливо к нам обращается и крепче сжимает лямку от сумки. Нервничает. – Меня зовут Валерия Завьялова, я сотрудник полиции.

Вытягивает удостоверение прямо перед нашими лицами.

– Здесь написано стажер, – на полном серьезе замечает оператор.

– И что? – оскорбляется девушка, округляет глаза. – Стажер – это тоже сотрудник. И человек, между прочим.

– Чем мы вам можем помочь? – отодвигаю Марселя, который тут же идет убирать камеру и принадлежности в багажник своего Рено.

Моя машина осталась возле дома, на стоянке. Глупо было ехать в такую глушь порознь.

Девушка вдруг прикрывает рот ладошкой.

– Ой, а вы же Вера, да?.. Вера Стоянова?..

– Вера, – киваю.

– Как я мечтала с вами познакомиться. Моя сестра, Каролина Никифорова, много про вас рассказывала.

– Каролина… Феминистка, что ли? Директор кризисного центра?..

– Да-да, я ей тоже там помогаю. И также придерживаюсь фем-программы.

Марсель за моей спиной хохочет и громко ударяет дверцей багажника.

– Что смешного? – оскорбляется девушка.

С интересом наблюдаю, как переливаются на солнце её огненно-рыжие, короткие волосы, выглядывающие из-под вязаной шапки.

– Так… чем мы можем

вам помочь? – спохватываюсь. – Валерия, кажется?

– Да-да, я – Лера… Здесь, – озирается по сторонам. – На задании была. Вы бы не могли подбросить меня до города? Хотя бы до ближайшей остановки.

– Конечно. Марсель? – прошу своего оператора подтвердить.

– Если только вас не смутит, что за рулем буду я, – он деловито отвечает.

– Не смутит. Я адекватная, – выдержано откликается Валерия.

– Тогда, садись назад, – парирует Марс.

В автомобиле практически так же холодно, как и на улице. Голова гудит то ли от насморка, то ли от усталости. Мысленно проклинаю тот момент, когда согласилась на этот репортаж, и наблюдаю за ровной проселочной дорогой.

Марсель с Валерией молчат, поэтому я тоже помалкиваю, а чуть позже, немного согревшись, блаженно прикрываю глаза.

Кайф.

Всё не так уж и плохо, – рассуждаю про себя. Весь день я провела на свежем воздухе, даже аппетит появился. Об этом напоминает легкое урчание в желудке. Обязательно по приезду отправляюсь в любимое кафе и съем…

– Блядь!

Вздрагиваю и резко распахиваю глаза, потому что машину как следует трясет вместе с нами, и я с ужасом наблюдаю, что из наезженной глубокой колеи, её выносит прямо в кювет.

Естественно, тоже вместе с нами!..

– Бля-я-ядь… – орёт Марсель, выкручивая руль и, пытаясь что-то сделать, но уже слишком поздно. – Осторожнее.

Валерия взвизгивает:

– Мамочки!..

Я пытаюсь сгруппироваться, в первую очередь прикрывая самое дорогое – живот. Фееричное приземление в сугроб даётся мне сложно – больно ударяюсь левой коленкой о бардачок и вскрикиваю, почувствовав резь в виске от удара об боковую стойку.

Боже.

А если бы на месте сугроба оказалось дерево?

Шокировано осматриваю себя на целостность. Губы пересохли от страха, поэтому я их медленно облизываю и кусаю.

– Вера, ты как? – беспокойно спрашивает Марсель.

– Нормально, – вдруг всхлипываю.

– А ты? – обращается к Валерии.

– Живая.

– Это пиздец, – вздыхает Марс тяжело и пытается открыть дверь, но она не поддаётся.

– До трассы метров шестьсот не добрались, – произносит Марсель. – Позвоню водителю в телецентр, чтобы приехал за вами.

– Давай, – дрожащим голосом выговариваю.

Всё ещё не могу прийти в себя. Ну почему меня всё время тянет на приключения?..

Я даже не мечтала о том, что у меня будет малыш. Неужели, нельзя хотя бы ради него немного успокоить свой карьерный запал?..

– Вера, ты меня слышишь? – дергает за плечо Марсель.

– Да.

– Давай выбираться. Выходите на дорогу, а я дождусь эвакуатор.

– Хорошо.

Путь по сугробам с ушибленной ногой я, пожалуй, запомню надолго. Натянув шапку поглубже на лоб, убираю руки в карманы и со скоростью черепахи передвигаюсь к трассе.