Caged Hearts
Шрифт:
Миша картинно надула губки.
— А, прости. Э… я всё нашёл, как раз собирался принести.
— Думаю, ты нас малость подвёл, Хиттян! — огорчённо сообщила мне розововолосая. — Интересно, кто это там с тобой был…
Миша что-то быстро сказала Сидзунэ, пару раз указав на своё ухо. Сидзунэ тут же протиснулась мимо меня к двери и распахнула её. Я мог только представить тот шок, который она сейчас испытает. С её трудолюбием и жизненными принципами ей не под силу было вынести дерзость, с которой некто осмелился портить школьно имущество, используя его в
И действительно, она смотрела на Рин, застыв на месте, и только её плечи едва заметно дрожали, как мне показалось из-за подавляемой ярости. Вместо того чтобы взорваться, Сидзунэ, сделав несколько глубоких вздохов, поправив очки и с шумом захлопнув дверь, принялась неистово жестикулировать Мише. Может быть, она и взорвалась, только я этого не понял. На меня она тоже бросила тяжёлый взгляд, будто я был каким-то образов виноват в том, что Рин спит на одном из столов. Надеюсь, у неё не возникло никаких сомнительных идей насчёт причин моей задержки. А то с этой парочки станется…
— Эй, — Голос Рин донёсся из-за закрытой двери, и через пару мгновений я понял, что для неё может быть проблематично открыть её. Я открыл дверь, Рин стояла прямо за ней и глядела на нас полузаинтересованно-полусонно.
— Привет.
Появление Тэдзуки нисколько не успокоило председателя Школьного совета.
— Тэдзука-сан, что это вы вытворяете? У вас нет абсолютно никакого права использовать школьное имущество для таких… ээ, постыдных? Занятий! — возмущённо озвучила Миша.
— Как внезапно народу-то прибыло. Не знала, что я так популярна, — Рин смотрела на нас с нескрываемым интересом.
Сложно сказать, была довольна она таким поворотом событий или нет. Во всяком случае, она игнорировала выговор Сидзунэ/Миши чуть более, чем полностью, так что им ничего не оставалось, кроме как оставить эту тему.
Сидзунэ постучала Мишу по плечу, указала ей на Рин и сделала несколько быстрых жестов.
— Неважно, насколько вы популярны, пожалуйста, больше так не делайте, — послушно повторила Миша. — Кстати, как продвигается ваш проект? К фестивалю всё будет готово?
Невзирая на давление, оказываемое ледяным взглядом Сидзунэ, Рин смотрела на них вполне непринуждённо и вообще безучастно.
— Я тоже постоянно над этим размышляю, — протянула Рин.
У меня создалось такое впечатление, что Тэдзука совершенно не помнила о существовании вышеупомянутого проекта, пока ей не напомнили.
— И? — поторопила её Миша.
— Задумаюсь над этим серьёзнее.
Когда Сидзунэ получила ответ Рин от Миши, то неудовлетворённо нахмурилась и сделала несколько резких жестов.
— Тэдзука-сан, пожалуйста, попытайтесь подойти к этому ответственнее. Будет катастрофой, если стена будет выглядеть так, будто кто-то швырнул в неё свой обед.
Стена? Какая ещё стена? С этим связан проект Рин?
Рин утвердительно кивнула:
— Обязательно задумаюсь серьёзнее.
Миша в ответ хихикнула, но Сидзунэ и не подумала этого делать даже после перевода. Она только покачала головой, забрала у меня
Рин задумчиво хмурилась, наблюдая за удаляющимся дуэтом Школьного совета.
— Как грубо. Однако это правда. Мне надо закончить проект до выходных. Если не закончу, последствия будут печальными. Конец того мира, который мы знаем. Как конец недели, только ещё печальнее. Гора-аздо печальнее. Наверное, отложу свой сон. На необозримое будущее.
Я уже собрался спросить, над каким проектом она работает и что за апокалипсические последствия грозят не только ей, но и целому миру, но она успела уйти обратно в кабинет. Заинтригованный, я последовал за девушкой.
— Не мог бы ты мне помочь, раз ничем не занят? Банка с краской не влезает в мою сумку, но она мне нужна, — она легонько пнула огромную банку краски, лежащую на полу рядом со столом, на котором она сидела и спала. Та в ответ издала глухой звон.
Будучи джентльменом, я, естественно, поднял её. Тяжёлая. Килограмм пять будет, не меньше, а то и все восемь.
— Да, конечно. Куда её нужно отнести?
— В другое место, — равнодушно сообщила Рин.
С этими словами она вышла в коридор, и мы с банкой последовали за ней, поскольку особого выбора у нас не было. Теперь, когда Сидзунэ и Миша ушли, коридор был тих и пуст, и мы тоже направились к лестнице на другом его конце.
Каждые десять, или пятнадцать, или двадцать шагов мне приходилось перекладывать банку из одной руки в другую, потому что её тонкая дужка больно врезалась мне в ладонь. Ну, хоть руки благодаря этому меньше уставали.
Рин шла передо мной неровной походкой, под которую было трудно подстроиться, или, может быть, это я шёл странно из-за лишнего веса. Казалось, что кто-то из нас постоянно шёл то ли слишком медленно, то ли слишком быстро, и я не мог понять, кто именно.
Через два лестничных пролёта откуда ни возьмись, появилась проблема в виде фельдшера с его лисьей ухмылкой.
— О, Накай, какое совпадение! И Тэдзука, конечно, — приветствовал нас Судзуки-сан.
Он любезно кивнул Рин, которая не ответила на его приветствие, и повернулся ко мне, потому что явно хотел поговорить именно со мной.
— Я кое-что забыл упомянуть в понедельник.
Я кивнул в свою очередь и невозмутимо ждал его слов, потому что мне и в голову не приходило, чего бы он мог там забыть. Однако врезающаяся всё глубже в кожу дужка также не добавляла мне энтузиазма и позитива.
— Насчёт твоих лекарств. Поскольку ты перешёл на них не так давно, могут быть неожиданные побочные эффекты, в зависимости от которых нужно будет подкорректировать дозы или даже сменить лекарство. Я буду регулярно брать у тебя анализы, но я хочу, чтобы ты сообщал мне об отклонениях в твоём состоянии, — если ты понимаешь, о чём я. Тошнота, головная боль — что угодно. Приходи на приём, если что-нибудь случится, — предупредил меня фельдшер. Выглядел в этот момент он серьёзно.