Царь Амореев
Шрифт:
На удивлении четверых братьев, эта жрица не разозлила его, а даже… оживила? Ибо Абуд засветился как будто… да как никогда.
– Мне показалось или вы вышли ко мне с каким-то предложением? – его брови взлетели на лоб, изображая невинную заинтересованность. Золла усмирила свое волнение, посмотрела в окно, собралась с духом, снова перевела взгляд на него и произнесла:
– Я предлагаю вам заключить брак со мной.
Глаза Абуда почти вывалились из орбит. Он не ослышался? В зале воцарилась немая тишина, Милат и Азад обернулись к сестре, весь зал замер. Не нужен был перевод слова «свадьба», на обеих языках оно звучало одинаково. Никто не мог поверить услышанному. Абуд сверлил ее взглядом и не понимал, что
– Я лугальдин Вавилонского царства, я не имею права жениться. Никогда.
– Я прекрасно знаю кто вы. Я предлагаю брак не лугальдину Вавилона, а Абуду Черному Плащу.
– Но ведь вы Великая Жрица. Даже я не могу просить вас о таком. Это кара небес…
Золла долго смотрела в его глаза, пытаясь угадать, что подразумевалось под фразой «даже я не могу вас просить о таком» Но потом она вдруг поняла, что ей абсолютно плевать на его истинные помыслы.
– Милат отречется от права на диван, – она выдержала паузу и подняла на него чистейшего цвета синие глаза. – А я отрекусь от своего сана и стану вашей женой, как законная наследница Первого Аморея.
Милат с энтузиазмом поддержала слова сестры, видимо она тоже понимала аккадский в совершенстве, так как к ней обратились за разъяснениями Азад и его мать. В глазах Голез снова загорел огонь надежды, он просто полыхал.
Абуд продолжал пытаться понять, с ним сейчас играют или торгуются:
– Вас проклянут не только в этих землях, но и далеко за пределами Аморея… вы же знаете, насколько далеко разошлась ваша слава, если уж у самого царя Вавилона есть мечта совершить паломничество к Храму Великой Золлы. Ваша репутация, подпорченная нашим бракосочетанием, обернется для вас настоящим проклятием множества верующих людей.
На лице Золлы растянулась загадочная улыбка хищника, как будто всем видом пыталась сказать «покусаете, но не проглотите» Ей не привыкать к всеобщему шоку, когда-то и гетер считали низшим классом женщин, пока она не взяла их под свое крыло.
– Насколько мне известно, если вы женитесь, вам тоже не сносить головы, как изменнику Вавилона, не так ли? Мы с вами идеальная пара.
Она, преследуя цель задеть его, не поняла, как двусмысленно звучала ее последняя фраза. Но жрица даже не представляла как сильно задела потаенные струнки души вавилонянина, прошлась по острию ножа, сама не понимая, что ввязывается в очень опасную игру с одной из самых темных личностей Средиземья. Его озарила внутренняя улыбка и отразилась в его глазах яркими искорками интереса. Золла нутром заметила перемену его настроения, и, легкое волнение прошло по ее позвоночнику.
– Вы хотите лишить меня головы, красавица? – его мягкое обращение сбило ее с толку и лицо залилось краской стыда.
– Не совсем. Я хочу предложить вам сделку, – она нахмурилась и посмотрела на него очень серьезными глазами. – Очень крупную сделку, возможно, сделку всей вашей жизни…
– Вы считаете, я в ней нуждаюсь? – его вопрос был двояким, но танец начался, и не он его начал. Не понятно было, что он имеет в виду, то ли ему вообще не нужна власть, то ли он обладает и так огромной властью. Золлу захлестнула волна недоверия, тут велась игра, правил которой она не знает.
– Мы нужны вам так же сильно, как и вы нам, – но глядела она на него так, как будто прямо сейчас считывала его потаённые мысли.
– Хотите сказать, что вам известно кто я?
Золла оглядела его с ног до головы.
– Высокий рост, черный плащ из шерсти тосманского волка, четверо охранников, которые являются родными братьями и это бедное животное, приклеенное к вашим ногам – лесной черный волк. Подозреваю, что ваш плащ связан из шерсти убитой матери этогоживотного. Вы либо один из 300 отпрысков Апель-Сина, подражающего Черному Абуду, либо сам господин Черный Абуд собственной
– Я согласен. Я не убью вашего юнца. Но наш брак будет настоящим, жрица. Во всех возможных смыслах, – он смотрел на ее губы из-под полуопущенных век, но жрица была настолько наивна, что не поняла истинный подтекст этой двусмысленной фразы. Он смотрел на нее, как возбужденный кабан в брачный сезон смотрит на все живое, что движется вокруг.
Золла с облегчением выдохнула, она спасла всех. Нинель, спасибо. Ее глаза закрылись на секунду, пока она не услышала, как один из его четверых охранников подошел к Зият-Сину и произнес, четко и медленно, на аккадском:
– Сетуя, на вашу мудрость и возраст, прошу вас последовать в темницу, и попросить всех ваших сыновей следовать за вами. Во избежание кровопролития, подчиниться и сдать все ваше оружие.
Глаза Золлы широко распахнулись на Абуда:
– Но вы же обещали!
– Я обещал не убивать. На этом все. – Он продолжал стоять к ней близко и пристально смотреть в темно-синие глаза, – И играть мы будем по моим правилам, Золла. Я пришел к вам с миром и готов соблюсти его максимально.
Золла возмущенно развернулась и перевела все сказанное Зият-Сину, добавив от себя: «Прошу вас повинуйтесь им, лугаль Зият-Син, это ради вашей безопасности, я обещаю вам, что все наладится»
– Не надо жертвовать собой, жрица! – успел ответить старший сын Зият-Сина Ризад и получил возмущенный толчок от своего отца. Лугаль Южного Аморея готов был убить отпрыска. «Ты почему кричишь вперед меня, щенок!» – прошипел он ему в лицо. Зият-Син сегодня как никогда рисковал не только своими сыновьями, но и судьбой всего Южного Аморея, ибо все законные отпрыски лугаля находятся здесь, в этом зале.
– Мы согласны. «Ведите нас», – произнес он в ответ охраннику Абуда и проследовал за ними вниз, в подземелье дворца, где находились решетчатые помещения.
Золла снова обернулась к Абуду, который с обожанием смотрел на ее волосы, нос, губы, как будто уже являлся ее мужем. Милат и Фатит успокаивали Голез и вели всех остальных женщин в женскую часть дворца. Рим-Син восседал во главе стола и пригласил остальных свидетелей сие представления, то есть тархов Белого Аморея и гостей, снова сесть на свои места, как будто ничего странного не происходило, обычный вечер.
– Следуйте за мной пожалуйста, – Золла развернулась и пошла прочь от него, она посмотрела на своих старших братьев, и они вместе с Абудом пошли за ней в тайную комнату. Они вошли в диванный зал, поднялись по лестнице к диванам, обошли их и, за статуей Нинель и Энлиля, вошли в незаметную дверь в стене, попадая в комнату, обитую красным бархатом. Вдоль всей стены по периметру комнаты располагался один сплошной бесконечный диван. Вслед за Абудом вошел Рим-Син, который, как будто, вырос из стены. Абуд огляделся и повернулся к лугалю и его детям. За его спиной как призраки появились его четверо братьев-охранников, которые вошли в тайную красную комнату с разных входов, о которых, судя по удивленным лицам Рим-Сина и его сыновей, не было известно даже самим хозяевам. Золла не без удивления глянула на этот фокус чужеземцев. Видимо паранойя и шизофрения у вавилонян в моде.