Царь горы
Шрифт:
— Но среди верных Темному Двору масанов нет Луминаров, — не сдавался де Лаэрт. — На кого поставит нав?
— На Захара Треми.
— На бастарда!
— Собаки вернее у Сантьяги нет.
Гуго оставалось только молча кивнуть, он совсем забыл, что епископ Треми полукровка.
— Вот почему Густав забеспокоился, — продолжил Франц. — Луминар понял суть игры: Бруджа получает объединенную Саббат, а Захар — Драконьи Иглы. Обе ветки Масан станут подконтрольны Темному Двору, и через пятьдесят-сто лет возможно окончательное объединение.
— И Сантьяга получит власть над всей
— Вот именно.
Рыцари переглянулись.
— Надо помогать Густаву, — твердо произнес Себастьян. — Если Темный Двор действительно поставил на Бруджу, мы должны принять меры к его устранению.
— И заключить вассальный договор с масанами?
— Это станет грандиозным успехом.
— И вызовет недовольство навов.
— Но ведь это будет решением самих кровососов, — тонко улыбнулся старый магистр. — В конце концов, для Тайного Города неважно, кому будет подчиняться обновленная Саббат, главное, чтобы прекратились боевые действия и постоянные нарушения режима секретности. Уверен, зеленые нас поддержат.
Третий Великий Дом Тайного Города наверняка не упустит возможности уколоть навов.
— Хорошо, — кивнул де Гир. — Можно ли считать, что со стратегией мы определились?
— Да, — ответил Гуго.
— Да, — согласился Рик.
— В таком случае, займемся тактикой.
— Уточни, чего хочет Луминар? — попросил де Лок.
— Все, что мы можем дать, — улыбнулся Франц, — исключая полномасштабную войну с навами, разумеется. Детали мы еще не прорабатывали.
— Густав хорошо понимает, что пара командоров войны стоит сотни масанов, — проворчал де Лаэрт. — К тому же мы способны скрыть свои действия и от наблюдателей, и от предсказателей. Наверняка хитрый кровосос постарается широко использовать нашу поддержку, и в первую очередь — в устранении Александра.
— А вдруг барона защищают гарки?
Рыцари вновь переглянулись. Все они понимали разницу между тайными действиями, направленными на разрушение интриги неутомимого комиссара, и прямым столкновением с Темным Двором.
— Сантьяга знает, что любая его помощь будет воспринята масанами как вмешательство в их дела. Лидер, которого стерегут гарки, немедленно получит кличку навского раба, его авторитет рухнет, и объединить семью под его знаменем не получится. — Франц обвел друзей взглядом. — Решение принято. Мы поддержим Густава и против Бруджи, и против… всех остальных.
Жилой комплекс «The Sky Palace»
США, Нью-Йорк
15 декабря, среда, 13.51 (время местное)
В отличие от большинства кардиналов Саббат, предпочитающих выносить основные логова кланов за пределы городов, Борис Луминар открыто жил в самом центре Нью-Йорка, на Манхэттене, выкупив три верхних этажа и пентхаус в роскошном кондоминиуме неподалеку от Центрального парка. Кардинала не смущало наличие соседей, не беспокоили посторонние взгляды, пересуды и прочие неудобства, связанные с жизнью среди челов, ему понравился дом, и это стало ключевым фактором в принятии решения. К
Однако в настоящий момент гарки занимали кардинала нью-йоркских Луминар менее всего.
— Шон, мне ничего не известно о вчерашних событиях! — Борис так сильно сдавил телефонную трубку, что пластик треснул.
— Я тоже ничего не знаю об этих событиях, — в тон ему ответил Толстяк — собеседники благоразумно не забывали, что ФБР может прослушивать линию. — Но хочу сказать, что мне было неприятно смотреть новости.
— Мне тоже.
— Слышал о трагедии, что произошла с Лорой Нортон? Такая карьера оборвалась…
— Ужасное происшествие, — согласился Луминар. — Но о нем я тоже узнал из новостей.
— Охотно верю.
Однако Борис чувствовал, что толстый бандит обвиняет в произошедшем именно его.
Подозрения Шона базировались исключительно на косвенных уликах. Во-первых, нападавшие использовали пистолеты сорок четвертого калибра, любимое оружие бойцов Кардинала, во-вторых, совсем недавно между группировками возникло некоторое недопонимание. Однако, будучи здравомыслящим челом, Толстяк понимал, что косвенных доказательств недостаточно. Ночные события могли оказаться провокацией, а потому Шон хотел поговорить с Борисом лично.
— Сегодня.
— Я буду ждать.
Луминар швырнул трубку на стол и злобно оглядел стоящих у противоположной стены епископов. Клайв и Фридрих. Они и так были похожи друг на друга, как братья: долговязые, узкоплечие, вихрастые, а страх делал их совсем неотличимыми. Дикий страх. Животный.
— Ну что, определили, кто выскажется следующим?
Помощники не ответили, молчали, разглядывая лежащее на полу обезглавленное тело. Епископ Даниэль. Дал невразумительный ответ разъяренному Борису. Больше говорить не будет.
— Вы зажрались, подонки, — медленно произнес кардинал. — Вы привыкли, что за вас думаю и работаю я. Вы же только охотитесь и трахаетесь. Никто из вас не следит за порядком в городе. Никто!
Настроение Борису испортил не глупый Толстяк. Подумаешь, человский драгдилер! Велика важность! Вопросы с возомнившим о себе бандитом кардинал планировал уладить быстро и, по возможности, мирно — лишний шум сейчас не нужен. Встретимся, поговорим, постараемся убедить Шона, что клан не имеет отношения к бойне в Центральном парке. Если толстый не поверит, ликвидируем его и забудем. Против всего черного кагала хватит и десятка масанов.
Шон — это мелочь. Волновало кардинала Луминар другое.
— Как получилось, что я потерял «Бочку с порохом»?
Молчание.
— Вы понимаете, что челы неспособны разгромить наш клуб?
Нет ответа. Никто из епископов не желал отправиться по проложенной Даниэлем дороге. Но и молчать нельзя! Сколько еще времени Борис будет довольствоваться собственными воплями? Минуту? Пять минут? Рано или поздно его начнет бесить отсутствие диалога…
— Вы понимаете, что прохлопали вторжение?