Царьград. Трилогия
Шрифт:
В груди бешено колотилось сердце, оно, казалось, вот-вот выпрыгнет… И еще очень хотелось дышать.
Воздуха! Воздуха! – как пел когда-то Константин Кинчев в своей старой песне. Лешке, вообще-то, больше нравилась «АРИЯ», но и «Алису» он тоже слушал.
Воздуха!
Он там, наверху, этот желанный воздух…
И – р-раз! Парень дернулся, рванулся вперед из последних сил… И, уже чувствуя. Что легкие вот-вот разорвутся, вынырнул на поверхность ручья. И жадно, жадно, жадно дышал!
Воздух… Какое же это счастье, Господи! Какой приятный дождик… этак весело
И тут же, с шумом, словно купающийся гиппопотам, вынырнул один из близнецов… За ним – почти сразу – второй.
– Ух!
– Тсс… Вон там, на берегу – репейник… Ползем… И помните о страже!
Они выбрались, выбрались, выбрались!!! Убежали, Господь помог, не оставил своею милостию. Когда восточную половину неба опалила заря, беглецы были уже километрах в пяти от деревни. А то – и больше, драпали так, что валил пар! Бежали на восток, в леса, знали, погоня в первую голову помчится по дороге на запад, в Сербию.
– Как бы собак не пустили! – оборачиваясь, прохрипел на бегу Леонтий.
– Ага! Собак… Ручей… да еще дождина!
Лука, засмеявшись, остановился, закашлялся. Лешка стукнул его по спине и махнул рукой:
– Привал. Отдохнем малость… Слушайте, а хорошую мы ямину прорыли! Наверное, метра два!
Они остановились на лесной опушке, уселись, привалившись к широкому стволу дуба. Дружно задрав головы, близнецы жадно ловили капли дождя смешно открытыми ртами. Словно рыбы – наживку.
Лешка хмыкнул и хотел уж было сказать что-нибудь смешное, как вдруг услышал рог! Да-да, вот именно – кто-то трубил! Вот еще… Охотники? В такую погоду?
Близнецы переглянулись.
– Слышите? – округлив глаза, громко прошептал Лука. – Копыта стучат… Всадники! Погоня! И как они толок смогли нас так быстро найти?
– Вверх! – вскинув голову, приказал Лешка. – Быстро все наверх, на дуб, забираемся… Леонтий, подставляй плечи… Лука – пошел! Молодец… Я следующий… Черт, скользко как! Как бы не сверзиться… Леонтий, давай руку!
Они спрятались за редкой листвою, моля о заступе Бога. Конечно, беглецов вряд ли можно было заметить с земли – слишком уж густы были ветви… Но, если присмотреться…
Снова запел рог, уже совсем близко, и на опушку леса выскочили всадники на крепких быстрых конях. Кое-кто был в панцирях, большинство же – в кольчугах. Короткие копья, мечи у пояса, на головах – легкие открытые шлемы… Один, вроде как, старший – молодой вислоусый блондин с гривой кудрявых волос – спешился, поправив на плечах богато расшитый плащ, и что-то повелительно крикнул. Остальные всадники тоже сошли с коней, заговорили… Лешка прислушался. Речь оказалась совсем незнакомой, чужой, ни на что не похожей… Нет, это не болгары, не сербы, не греки… И не турки, явно не турки.
Такое впечатление, что эти неведомые воины кого-то ждали. А ведь, и правда – ждали.
– Иштван! – вислоусый блондин махнул рукою, и один из воинов – высокий худой бородач в обтянутом зеленым бархатом панцире – бригантине – приставил к губам висевший на шее рог. Затрубил…
И вот… О чудо! Где-то совеем недалеко послышался ответный сигнал.
Блондин улыбнулся, что-то сказал, как видно, какую-то шутку – все засмеялись, а бородатый – так даже захохотал, хлопнув себя руками по ляжкам, затянутым в узкие разноцветные штаны, больше напоминающие чулки. Одна штанина была синяя, другая – ярко-желтая. Экий франт! Одет по последней бургундской моде! Как, впрочем, и вислоусый блондин – у того и рукоять меча блестела от дождевых капель, не иначе – из золота, да и цепь имелась на шее нехилая… Тоже, между прочим, золотая.
Снова послышался стук копыт, и на опушку выскочило еще человек семь – в кольчугах и латах. Один… нет, двое – похоже, были ранены: на лбу одного – кровоточащая тряпица, у другого – перевязана рука.
– Живео Сербиа! – со смехом приветствовал их блондин. – А мы думали – вовек уж вас не дождемся! Сыскали проводников?
О! Алексей обрадовался – теперь-то уж речь пошла понятная, сербская… Неужели, это… Неужели… Неужели, все таки, повезло?
– Нарвались на турок, – отозвался один из прибывших сербов, совсем еще молодой парень лет, может, шестнадцати, ловкий, тоненький, светлорусый, с приятным худощавым лицом.
– Турки? – вислоусый удивленно вскинул глаза. – Откуда здесь турки? Они все на западе, в Сербии. Военный отряд?
– Именно, – отозвался раненый, тот, что с перевязанной рукой. – Сами удивились – откуда они здесь! И так шустро скакали, словно бы ловили кого-то, выскочили из-за холма неожиданно, слонов черти. Там был один парень – молодой, смазливый, дрался, как черт… Моя рука – его сабли дело. Ускакал, гад! Ничего, я его запомнил, Бог даст, встретимся.
– Ускакал?!
– Ну, мы им задали, граф! – горделиво расправил плечи юноша. – Век помнить будут… Несколько человек, к сожалению, ушли.
– Ушли? – граф – граф! – недовольно сдвинул брови.
– Мы не стали их преследовать, некогда, – пояснил раненый. – Да и не затем сюда явились.
– Вот именно, – граф кивнул. – Где же проводники?
– Да сыщем в любой деревне!
– Некогда уже искать – пора возвращаться. Не знаю даже, что я доложу королю?
Сербы виновато потупились.
– Да найдем…
– «Найдем»… Разве ж только они с неба свалятся, эти проводники!
– Прыгаем! – тут же распорядился Алексей. – Ну, быстро, один за другим…
Ох, и глаза же были у воинов!
Еще бы – прямо, казалось, с неба, посыпались люди. Грязные, страшные, мокрые… Черти, а не люди!
– Вам нужны проводники, господа? – потирая ушибленный при падении бок, галантно осведомился Лешка. – Мы – они и есть!
– С неба! – русоволосый парень смешно раскрыл рот. – Свалились! С неба… Проводники!
– Вот, что делается, когда хорошенько попросишь Господа! – наставительно произнес раненый. Нет, не тот, что в голову, а тот, что в руку. Белявый такой, смазливый, надменный, как иногда изображали немецких фашистов в старых советских фильмах.