Царица Теней: возвращение Персефоны
Шрифт:
Арес склонил голову, глядя на неё, как на глупого неразумного ребёнка.
– Маленькая Кора, вечно юная наивная Персефона, если ты чего-то не знаешь, это не значит, что этого не существует. Твою дочь зовут Макария, которая ныне известна как старшая и единственная дочь Геракла и Деяниры. Аид использовал часть собственных божественных сил, чтобы переместить способность сосуда в тебя, а после безжалостно отнял твою память и спрятал ребёнка. Если бы не друг мой Морфей, я никогда бы не узнал об этом и до сих пор искал бы дитя. Теперь всё решено, я буду править миром и стану главным богом для смертных. С этого
Персефона дёрнула цепи из последних сил и закричала.
– Я не верю тебе! Не верю! Аид бы не поступил так со мной!
– Ты действительно так считаешь? – Арес снова вышел на свет. – Откуда тебе знать, если ты даже не разбираешься в делах собственной матери? Она тоже предала тебя, сделала всё, чтобы ты возненавидела Аида, а его, теперь ты знаешь, милая сестрица, есть за что ненавидеть. За неоценимую помощь мне Деметра заслужила участь не видеть твоей смерти, я не принесу ей боли… она погибнет в бою.
– Ну, ты и тварь! Я знала… знала, но всегда верила в лучшее. Я привыкла видеть лучшее во всех! Но ты… – высказалась Персефона. – Так значит, ты убил Адониса, потому что Морфей доложил тебе о его отношениях с Афродитой, да? Какую же участь ты готовишь ей? Тоже принесёшь её в жертву новому миру?
– Да, – спокойно ответил он, – но иначе. Она станет моей женой и будет служить мне. Что же до остальных? В новом мире останутся только те, кого я решу оставить, поэтому, не хочу расстраивать великого и ужасного, но дочь он прятал зря. Она всё равно умрёт, как и все они.
– Ненавижу… Ненавижу тебя! Я выберусь отсюда и добьюсь того, чтобы ты вечно горел в огне Тартара!
– Ты не выберешься. Никто не придёт за тобой. – Арес прислушался. – О, как удачно, зато пришли ко мне. Морфей доставил мне божественную сущность Кроноса, что значит… – он поднял указательный палец вверх, – игра началась!
– Ты не посмеешь! Я тебе не позволю! Арес!
Он поджал губы в притворной улыбке и покивал, скучающе заметив:
– Да, да… обманывай себя… обманывай себя дальше и слушай… слушай, как они убивают друг друга. Морфей здесь, Кристалл Душ разрушен, боги погибнут, и останемся лишь мы. Владыка мира Арес, Владыка Снов Морфей и моя Афродита, – он указал на собственное ухо. – Слушай и наслаждайся, сестрица. Конец старого мира прекрасен, не правда ли?
***
(наши дни)
Высоко в небе, где солнечные лучи пронизывают облака, словно золотые нити, где птицы и ветер летают в едином ритме музыки жизни, где свет и тьма соприкасаются на грани невозможного, стоит дворец Владыки Гелиоса. Сотканный светом и облаками, из золота и серебра, он прячется средь мглистых ледяных пиков на юге большого континента, а путь к нему лежит от снежных вершин по длинному извилистому мосту. Мост этот сияет золотом, а невесомые перила кажутся крепче, чем самая прочная сталь – он вьётся над землёй, сокрытый рассветами и закатами в бесконечной глубине неба. Мост Двух Светил.
Сюда,
– Нужно пройти мост до конца, – сказала Эос, – отец завершит свои дневные дела и вернётся домой, чтобы встретится с матерью. Я не могу проводить вас, скоро моё время.
– Тебя будут ждать у Врат царства Теней, ты сама должна прийти за платой, – сказал Аид.
Эос улыбнулась.
– Я приду, – она прошла к перилам и вдруг спохватилась. – Ах, совсем забыла, пожалуйста, будьте осторожны. Когда колесница отца возвращается во дворец, на мосту может быть опасно…
Аид кивнул и взял Лану за руку.
– Благодарю тебя, Эос. В добрый путь.
Эос помахала рукой, отвернулась и растворилась в алых лучах заката, будто её никогда и не было. Лана пошла за Аидом по мосту. Она боялась, до дрожи боялась его, потому что, в отличие от Лины, ощущала его ужасающую ауру, этот холод и первозданный страх, неподвластный никакому самоконтролю. Аид обязательно заметит и сиюминутно разрушит всё, если ей не удастся взять себя в руки. Лана мысленно собралась. Она понятия не имела, как себя вести, и решила полагаться на интуицию – как оказалось, воспоминания о Лине были в основном счастливыми, и все они растворились вместе с Морфеем.
Они шли молча, его рука мягко касалась её руки, и Лана, наконец, позволила себе почувствовать зависть. Всепоглощающую, растущую чёрным пятном на сердце, зависть и злость. Она должна была быть на месте Лины, это её сегодня Макс должен был забрать от Аида, это её жизнь – Лана нахмурилась, не обращая внимания, что Аид отпустил её и остановился. Не услышала, как он окликнул её другим, чужим именем. И только когда крылья тёмной божественной энергии раскрылись перед ней, она очнулась. Солнечные лучи вонзились в крылья и усеяли их мелкими золотыми точками – Аид закрыл её собой, чуть покачнувшись от обжигающего спину солнца, и обнял за плечи.
Лана удивлённо приоткрыла рот, но взгляда не подняла, зная, что глаза – зеркало души, и они не смогут лгать.
«Неужели он так сильно любит Лину? Что она сделала, чтобы сам Владыка Аид жертвовал собой ради неё?», – подумала Лана и тихо сказала. – Спасибо.
Аид не ответил, только поправил пиджак, стряхнув с него пепел, и снова взял Лану за руку. Дворец Гелиоса был отсюда совсем недалеко. В конце моста золотая лестница вела к колоннам и массивным дверям с изображением солнца, которые приветливо распахнулись перед гостями.
– Прости, я должен войти один. Боюсь, твоё смертное тело не выдержит присутствия Владыки Солнца.
Лана вздохнула, в глубине души благодаря всех богов, что ей не придётся видеть Гелиоса. Всевидящий и всезнающий мог сдать её Аиду с потрохами, а она ещё не готова была сдаваться. Когда Лана только вышла в зал в роли Персефоны, ей и в голову не могло прийти, куда собирается Аид, и от самых Дельф до этого момента она отмахивалась от предчувствий, ведь эта встреча могла стать концом всего. Какое счастье, что она не состоялась.