Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых
Шрифт:
Собственность императорской семьи после Февральской революции 1917 г
Большой передел…
После Февральской революции 1917 г. начался глобальный процесс перераспределения не только власти, но и огромных богатств. Интеллигентнейшие руководители Февральской революции, бывшие депутаты Государственной думы и почти сплошь масоны, очень спокойно отнеслись к тому, что по всей стране начали нарастать случаи убийств бывших «хозяев жизни» с последующим грабежом их имущества. Все происходившее списывалось либо на неизбежные издержки «революцонного энтузиазма масс», либо «на эксцессы исполнителей». К концу лета 1917 г. экономический и политический механизм демократической власти пошел «вразнос» и власть буквально «валялась на улице», чем не замедлили
Раскручивавшийся процесс передела огромных богатств захватил все состоятельные сословия России, включая, естественно, членов императорской фамилии и близких к ним лиц. Начался этот процесс непосредственно в ходе Февральской революции, т. е. еще до 2 марта 1917 г., когда Николай II подписал свое отречение. Так, был разграблен и сожжен дом министра Императорского двора В.Б. Фредерикса. Разграблен красивейший особняк примы-балерины Императорского Мариинского театра М.Ф. Кшесинской. И это – не единичные случаи.
М.Ф. Кшесинская
Примечательно, что в этой ситуации всеобщего хаоса владельцы богатств вели себя очень по-разному. Одни до последнего цеплялись за свою собственность и гибли. Другие, буквально схватив то, что рядом лежало, спасали свои жизни. Когда 26 февраля 1917 г. Матильде Феликсовне Кшесинской сообщили о том, что события в столице приобретают неуправляемый характер с «эксцессами исполнителей», то она, взглянув «вокруг себя на все, что было драгоценного у меня в доме, то не знала, что взять, куда везти и на чем, когда кругом уже бушует море. Мои крупные бриллиантовые вещи я дома не держала, они хранились у Фаберже, а дома я держала лишь мелкие вещи, которых было невероятное количество, не говоря уже о столовом серебре и обо всем другом, что было в доме».822 Однако характер есть характер и, бросив особняк, схватив сына и саквояж с «невероятным количеством» мелких бриллиантовых вещей, Матильда Феликсовна укрылась у знакомых. Буквально через день ее особняк разграбили и захватили большевики, превратив его в свою штаб-квартиру.
Третьи хладнокровно просчитывали варианты, налаживая связи с дипломатами, для того чтобы по надежнейшим дипломатическим каналам за малую мзду переправить свои богатства в Европу.
Четвертые, считая, что большевики удержатся у власти очень недолгое время, срочно устраивали тайники, рассчитывая укрыть в них драгоценности на период смутного времени. Например, Феликс Юсупов, за лето – осень 1917 г. по крайней мере трижды побывал в Петрограде. В знаменитом дворце Юсуповых на Мойке уже была «штатная» секретная «несгораемая комната», вход в которую был укрыт книжным стеллажом в библиотеке. Но молодой Юсупов с помощью верных слуг оборудовал еще несколько тайников. Об объемах укрытого в этих тайниках свидетельствует то, что позже большевики обнаружили там 1147 живописных полотен и коллекцию из 128 скрипок. По легенде, для знаменитой скрипки работы Страдивари оборудовали отдельный тайник в одной из колонн дворца. По тем же легендарным свидетельствам, на сегодняшний день обнаружено пять тайников из семи оборудованных в 1917 г.
Ф.Ф. Юсупов. Худ. В. Серов
Весной 1917 г. очень многим состоятельным людям приходилось решать проблему сохранения личных богатств. То была задача со многими неизвестными, особенно после того, как к власти пришли большевики и в России начала разгораться Гражданская война. Необходимо было быстро решать, прятать ли компактные ценности и ждать пока падет режим большевиков, которому очень многие авторитетные политики прочили не более нескольких месяцев «жизни», или срочно вывозить ценности за границу.
В ситуации революции и Гражданской
Летом 1917 г. состоятельные люди в массовом порядке начали помещать свои ювелирные изделия в сейфовые ячейки частных банков. М.Ф. Кшесинская описывает это следующим образом: «Мои самые крупные и ценные вещи хранились… у Фаберже, но после переворота он попросил меня взять их к себе, так как он опасался обыска и конфискации драгоценностей у него в сейфах, что в действительности вскоре и произошло. Эти драгоценности, вместе с вынесенными мною лично из дома, я уложила в особый ящик установленного размера и сдала на хранение в Казенную Ссудную Казну на Фонтанке, 74, и сама дала им оценку, умышленно уменьшив ее в сравнении с действительной их стоимостью, чтобы не платить крупную сумму за их хранение. Мне было тяжело в материальном отношении, и платить много я не могла. Директор Ссудной Казны был крайне удивлен такой низкой оценке. «Ведь их тут на несколько миллионов», – заметил он мне, когда я сдавала свои вещи».823
Об этом же писала в своих воспоминаниях двоюродная сестра Николая II – великая княгиня Мария Павловна (Младшая): «В начале лета я уехала в Москву. В это время все друг другу советовали, как лучше всего спрятать драгоценности и имущество. Наши деньги и ценные бумаги были конфискованы в самом начале революции, и у нас оставалось лишь то немногое, что находилось в частных банках. У меня также было достаточно драгоценностей, которые сами по себе составляли большой капитал, и мне нужно было придумать, в какое место поместить их, где они были бы сохраннее. Один друг порекомендовал мне Московский ссудный банк. Я послушалась его совета и, взяв свои футляры с драгоценностями, поехала в Москву…».824
Однако 14 декабря 1917 г. большевики приняли Декрет о государственной монополии на банковское дело, а вслед за этим, 27 декабря 1917 г., закрыли частные банки и начали их национализацию. Все это сопровождалось вскрытием банковских ячеек и изъятием в пользу государства хранимых там ценностей. Поэтому, те, кто не успел забрать свои драгоценности из банков до конца декабря 1917 г., их потеряли.
Энергичная Мария Павловна (Младшая) в отличие от очень многих успела буквально в последний момент «выхватить» свои бриллианты из банка. Поскольку события, связанные с большевистским переворотом в Петрограде, назревали вполне отчетливо, она решила отправиться в Москву за своими бриллиантами, справедливо полагая, что «даже если они и конфискуют все деньги в банках, у нас все же останутся наши драгоценности. Мои находились в Государственном банке Москвы. Я думала, что разумнее будет забрать их оттуда, пока не стало слишком поздно, что надежнее будет спрятать их дома. Поэтому мы решили поехать в Москву, взять драгоценности из банка… мы уехали в конце октября… 30 октября мы решили пойти в банк за драгоценностями»825 и оказались буквально под пулями, поскольку именно в этот день большевики начали брать власть в Москве. Банк был, естественно, наглухо закрыт и с большим трудом великая княгиня сумела все же забрать свои драгоценности из банка до начала повсеместного вскрытия большевиками сейфовых ячеек и конфискации обнаруженного.
Мария Павловна (Младшая)
Возвращаясь к теме царских денег: после Февральской революции 1917 г. вопрос о «царском золоте» для Временного правительства стал одним из приоритетных. «Вопрос денег» был тесно связан с «вопросом выезда» царской семьи в Англию. Англия казалась самым естественным (и, пожалуй, единственным) приемлемым вариантом эмиграции для Николая II и его близких весной 1917 г., поскольку король Англии Георг V приходился двоюродным братом Николаю II и племянником вдовствующей императрице Марии Федоровне.