Царство Тени

Кемп Пол

Магадон восстановил дыхание и поднялся на колени. Он зло посмотрел на Ривена, и голову его охватило оранжевое сияние, гнев, сочившийся из его черепа.

В мгновение ока Ривен приставил клинок к его горлу.

– Почувствую зуд голове, Магз, и в тот же миг перережу тебе горло. Я не шучу.

Бледное лицо Магадона покраснело. Он в ярости смотрел на убийцу. Оранжевое сияние померкло.

– Ты как наркоман, Магз, - сказал Ривен. Он опустил свою саблю, но не вложил её в ножны.
– А я много знаю о наркоманах. И ты пострадал. Пока ты не поправишься, нам

от тебя не будет никакой пользы.

Магадон закашлялся, начал подниматься. Кейл попытался помочь ему, но Магадон раздражённо стряхнул его руку.

– Я хуже наркомана, - сказал, поднимаясь, маг разума. Он не сдержал смешок, и от этого звука Кейлу стало неуютно.
– Намного хуже. И я никогда не поправлюсь.

Он пошатнулся, и Кейл обхватил его рукой, помогая выпрямиться. Его тени опутали мага разума, поддерживая его прямо.

– Мы убьём Кессона Рела, - сказал Кейл, пытаясь не обращать внимания на то, каким лёгким казался Магадон.
– Заберём то, что он украл, отдадим твоему отцу, сделаем тебя целым. Мы сделаем это, Магз.

Магадон в отчаянном жесте схватил Кейла за плащ. Когда он заговорил, его голос звучал надтреснуто, но был больше похож на голос прежнего Магадона.

– Я должен стать прежним, Кейл. Я так быстро падаю... Ты не понимаешь...

Ривен заговорил, но Кейл взглядом оборвал его. Магадону Кейл сказал:

– Мы займёмся этим, Магз. Но Ривен прав. Это не твой бой, не в таком виде. Ты станешь для нас обузой, а не поддержкой. Сам знаешь. Если ты нам понадобишься, мы придём за тобой.

Магадон отстранился и посмотрел Кейлу в лицо.

– А если вы понадобитесь мне?

– Я не понимаю, - покачал головой Кейл.

– Я имею в виду, что если вы не справитесь, если не сможете вернуть украденное Кессоном Релом, я хочу, чтобы вы меня убили. Мне нужно, чтобы вы меня убили. Я не могу сделать это сам, но больше этого не вытерплю. Любой из вас. Проклятье, да Наяна попросите. Он следил за мной и сам об этом думал.

Магадон провёл рукой по голове, по своим рогам.

– Мои мысли, Кейл. Я сам не знаю, что могу сделать. Это больше не может продолжаться.

Кейлу потребовалось несколько мгновений, чтобы ответить.

– До этого не дойдёт, Магз.

– Если дойдёт.

– Магз...

– Если дойдёт!
– сказал маг разума, и в его глазах заблестели слёзы. Он посмотрел на Ривена, на его клинок.
– Вы оба убийцы. Я это знаю. Вы это знаете. Скажите мне, что сделаете то, что нужно будет сделать.

Кейл просто смотрел на друга, его горло сжалось, его рот не мог вымолвить ни звука.

Ривен вложил саблю в ножны и посмотрел Магадону в глаза.

– Я всегда делаю то, что нужно, Магз.

Магадон посмотрел на Ривена в ответ, его грудь часто вздымалась. Он один раз кивнул, развернулся и пошёл обратно в храм.

– Пойдём, Наян, - сказал он теням, когда проходил под аркой.

– Что дальше?
– спросил Ривен, когда он ушёл.

Кейл смотрел Магадону вслед, лихорадочно размышляя.

– Что?

– Что дальше, Кейл?

– С Магзом?

– Нет, с Кессоном Релом. С Бурей

Теней. Проклятье, и с Магзом тоже. Это всё взаимосвязано.

Кейл покачал головой, всё ещё расстроенный.

– Я не знаю.

– Ты не знаешь?

Кейл повернулся к убийце.

– Так и есть. Я не знаю. Мне нужно время.

– Сомневаюсь, что у нас его много, - ответил Ривен, разглядывая арку, в которой исчез Магадон.

Кейл кивнул, и убрал руку из тени, подставив её под солнечные лучи. Рука растворилась. Он посмотрел на обрубок.

– Нет. Не много.

Тамлин сидел в ореховом кресле-качалке своего отца, в отцовском кабинете, среди отцовских книг, которые сам он никогда не читал. Всю жизнь он провёл в тени отца, в тени вещей, принадлежавших отцу.

Теперь с этим было покончено.

Селун зашла, и мрак ничего не освещало. Сквозь открытые окна сочился холодный воздух и рассеянный свет звёзд. Он сидел один, размышляя, скрип ореха по полу казался зловещим эхом криков Виса. Тамлин улыбнулся.

Вис лгал Тамлину, лгал Шар. Он заслужил смерть на её алтаре. Тамлин с безупречной ясностью вспомнил холодное и твёрдое ощущение от рукояти кинжала в руке, теплое, липкое чувство от крови Виса на ладонях. Вспомнил он и золотистые глаза принца Ривалена, мерцающие одобрением, какого Тамлин никогда не видел в глазах отца или господина Кейла, одобрения, в котором он больше не нуждался.

Он принадлежал только себе, и всё, что для этого требовалось — отдать себя Шар.

Сжимая в руках маленький, холодный и чёрный диск, который принц Ривален дал ему, чтобы помогать в медитации, шёпотом он рассказал Шар то, что стало Его Личным Секретом, истину, известную только ему и Шар.

– Я никогда не испытывал такого страха, и никогда не чувствовал себя таким могущественным, как тогда, когда приносил в жертву Виса.

Тучи погасили даже самый слабый свет звёзд, и комнату окутала глубокая, как чернила, темнота, сомкнулась вокруг него, прижалась к коже. От холода у него встали дыбом волоски на затылке и руках, Тамлин покрылся гусиной кожей. Его грудь тяжело вздымалась. Он чувствовал ласку своей новой повелительницы, холодную и жёсткую, как кинжал, которым он убил Виса.

– Спасибо, госпожа, -сказал он, чернота спала и звёздный свет снова начал осторожно сочиться сквозь окна кабинета.

Обращение Тамлина к госпоже потерь породило не только новую веру, но и амбиции. Он хотел быть чем-то большим, чем просто слугой Шар, чем просто принадлежать себе. Он хотел сравняться, а потом и превзойти господина Кейла, превратив себя в шейда. А ещё он хотел превзойти своего отца, возглавив не только богатую семью, и не только богатый город, но и целое королевство.

Он кивнул в темноте, продолжая покачиваться в кресле. Он не был сыном своего отца. Если кто и дал ему рождение, так это принц Ривален и Шар.