Целитель 8
Шрифт:
– Уэлкам, сэр, - изобразил я скупую радость встречи.
Слуги выстроились у дверей, благостно улыбаясь, и Барух подрасслабился.
Войдя в холл и сняв пальто, он передал вещи хлопочущим Седрику с Элспет, а я проводил врага в кабинет.
Всё, как полагается – огромный полированный стол, кожаные седалища и даже новенький комп «Sovintel». Мои зубы непроизвольно сжались.
– Как устроились? – благодушно поинтересовался олигарх, развалясь в кресле. – Малютку Элспет не огорчали? Хе-хе…
– У меня нет привычки обижать
– Кстати, дом записан на ваше имя, Майкл, - хитро улыбнулся "босс", - и жалованье прислуге тоже за ваш счет!
– С вами приятно иметь дело, мистер Барух, вы держите данное слово.
– А, вы про вложения? – оживился Бернард-младший, поняв меня по-своему. – Пустое! Это же очень выгодно! В Новороссийске займемся автосборкой. Будем гнать супы «Кэмпбелл» из местных овощей… Потом подойдет черед какой-нибудь электротехники или электроники. Закупать сырье – не интересно, тем более что советские рабочие - умелые, грамотные и… да, знаменитая русская смекалка тоже имеет место быть. Проекты уже согласованы и утверждены в вашем Совмине и Госплане…
Мы говорили об успехах, скользя по поверхности смыслов. Барух был реально увлечен инвестициями и стартовыми капиталами, а я предвкушал финал.
Вранье, будто целитель лишен возможности убить. Был бы мотив, а трупы найдутся… Если мой пациент страдает от боли, я могу снять ее – или заставить корчиться от пыточных терзаний. Обратное действие есть у всего.
Я способен исцелить человека, избавляя от неизлечимой хвори, но те же руки нашлют страшную болезнь, недолгую, но мучительную.
А мотив у меня есть...
– Ну, что ж, - бодро прокряхтел Барух, вставая.
– Рад был нашей встрече. С удовольствием задержался бы на файв-о-клок, но – дела!
Мою протянутую руку он крепко пожал, а я, удерживая розовую и ухоженную пятерню буржуя, поклонился на прощанье:
– Желаю здравствовать.
«Босс» покровительственно улыбнулся, и вскоре его голос разнесся по коридору:
– Джентльмены, нам пора!
В тот момент я ощущал приятное опустошение – мавр сделал свое дело. Иногда возвращать долги приятней, чем найти клад…
Пересчитав оставшиеся дни, я кивнул. Всё правильно. Мой враг умрет в День Победы. Я не подгадывал специально к дате, просто так вышло.
– Судьба, мистер Барух, судьба…
Глава 12
Глава 12.
Воскресенье, 9 мая. День (подглавка переработана)
Нью-Йорк, Центральный парк
Развеселый и болтливый, Иво довез меня до Пятой авеню, а дальше я прогулялся «ножками» - попадая в Центральный парк, надо сбавлять скорость и ритм жизни, иначе не настроишься.
Вообще-то, я закоренелый урбанист, жизнь на природе не для меня. Да и не жизнь
Тенистая аллея сама по себе располагала к покою и легкой флегме. Местных я по привычке сканировал, почти рефлекторно проверяя, не опасны ли. Галдящие и жующие аборигены набегали мелкими табунками, пятная зрение суетным шлейфом, и мощеная дорожка, обсаженная вековыми деревьями, пустела вновь.
Сощурившись, я осмотрелся. За гибкими лозами ив блестел и переливался пруд, а с бережка срывался радостный детский визг. За себя я был спокоен. Аидже с Оуэном дело знают туго – никакой наружки не замечено. А вот девчонки могли привести «хвост».
Навстречу, безмятежно фланируя, попался Улгэн, смахивавший на японского бизнесмена. Не глядя на меня, он рассеянно почесал ухо. Чисто.
Свернув, я выбрался к замку Бельведер, заброшенному и запущенному. Взойдя по тропинке в скалах, попал внутрь, ступая по мусору. Ну, разумеется…
Каменные стены разрисованы матерными откровениями, и даже сводчатый потолок не оставили без росписей тутошние приматы – водили поверху копотью зажигалок.
– Миша!
Первой меня углядела Наташка. Пища от восторга, набросилась, жамкая и целуя. Разумеется, я был не против. А тут и Светланка напала.
– Мишечка! Ой, как здорово!
– Привет, девчонки!
Натискавшись вдоволь, наша троица распалась настолько, что я смог видеть девчонок во весь рост. Обе красавицы приоделись по моде – натянули дизайнерские джинсы от Кельвина Кляйна и вязаные пончо.
– Как мы тебе? – крутанулась Света.
– Как всегда, - ухмыльнулся я. – Прелесть!
Близняшка неожиданно пригасила улыбку, вздохнула, погладила меня по плечу, словно извиняясь за свой брызжущий оптимизм.
– Ты молодец, Мишечка, - пробормотала она стесненно. – Помню, как рыдала, когда папка умер. А если бы его… Ох, даже думать об этом не хочу!
– Ну, тут и пресса… - покачала Наташа головой. – Как они смаковали… Свет, помнишь? Ты еще переводила! «Мистер Барух трое суток корчился от боли, но даже слоновые дозы морфия не унимали ее…»
– «Он умер под утро, - подхватила Светлана, мрачно усмехаясь, - с выражением ужаса и муки на лице…» Да так ему и надо!
– Миш, и что теперь? – осторожно спросила моя секретарша.
– Нам – обратно?
Я улыбнулся, замечая в Наташкиных глазах детскую мольбу: «Не сейчас! Не сейчас!»
– Не сейчас, девчонки. В Гарвард ездили?
– Ага! – радостно закивала Ивернева.
– И в Кембридж!
– Два раза! – Светлана развела пальчики буквой «V». – Только с конспектом проблемы – мой инглиш хромает…