Цена крови
Шрифт:
* * *
Все во Вселенной имеет свою цену. В том числе и кровь. И далеко не всякая кровь ценится по ее действительной стоимости. Бывают случаи, когда лучше уплатить по счету, чем доказывать его несправедливость и поднимать вопрос о том, насколько обоснованы прерогативы Арбитров-Оценщиков в данном конкретном деле. Бывают случаи, когда лучше с камнем на душе и улыбкой на губах принять кару Высших Сил, даже если все факты грубо подтасованы и самое поверхностное непредвзятое расследование проявило бы истину. Но бывают случаи, когда нужно платить не золотом, не драгоценными камнями, не властью или силой - а кровью. И вот тогда возникает сильное искушение расплатиться кровью того, кто требует этой платы. Тем более, что в Высших Законах, составляющих Игровой Кодекс, ни слова не говорится о том, ЧЬЕЙ кровью должен быть оплачен вышеуказанный счет. Бывают случаи, когда надо убивать, чтобы выжить. Бывают случаи, когда надо выживать, чтобы убить. Бывают случаи, когда единственным способом достичь цели становится преступление, сиречь нарушение установленных Законов единственно ради собственной либо чьей-то еще выгоды. Бывают случаи, когда для участия в Большой Игре необходимо преступить ее же Законы. Бывают случаи, когда ставка равна цене крови. А бывают случаи, когда выигравшему достается смерть. И далеко не всегда можно понять, поощряют Законы кровопролитие, или напротив, строго воспрещают...
* * *
– Д О С Т А Т О Ч Н О ! ! ! Парализующие чары накрыли башню Цитадели Алхимика бледно-голубым куполом. На Джафара они большого эффекта, конечно, не произвели; Аджан обратилась в неподвижную статую, однако разум, слух и зрение по-прежнему служили ей. Чего, вообще говоря, случиться было не должно. Воздух перед Властителем Турракана сгустился в бело-желтое
– Но мудро ли сие - являться на глаза смертным? - Что мудро, а что нет - решать МНЕ. Ты какое право имеешь разглашать тайны Высших?! "И ради ЭТОГО устраивать такой кавардак?" - поразился Джафар. У него и раньше появлялись сомнения в здравом рассудке тех, кто зовет себя Игроками; теперь он был твердо убежден, что они не только безумцы, но и дураки. По крайней мере, иногда. - Готов понести наказание, - спокойно молвил Властитель Турракана, - предусмотренное соответствующим пунктом не упомянутой выше... книги тайн. Если не ошибаюсь - семнадцать-шесть-сорок. От хладнокровной наглости Алхимика у Морфейн даже язык отнялся: Игровой Кодекс, а точнее, сороковой пункт шестой статьи семнадцатого раздела, касался превышения Играющей Фигурой (каковой и считался Властитель) своих полномочий при использовании Фигур низшего ранга. Госпожа Шести Мостов, как порой звали Морфейн, не отличалась недостатком интуиции (личности с подобным изъяном не достигают ее ранга в небесной или любой иной иерархии), и сразу поняла, к чему ведет Джафар. Вся "незаконная" информация при умелом использовании туманных формулировок Кодекса без труда могла быть сведена к предварительным инструкциям, касающимся "особо важного поручения"... и таким образом, Алхимик рисковал максимум потерей нескольких Пунктов Силы, и то лишь по завершении следующего тура. Его усмешка лишила Морфейн всех иллюзий в отношении последствий возможного обвинения по другому, куда более серьезному пункту. - Что ж, - попыталась она сделать хорошую мину при плохой игре, - пусть будет так. Я лично прослежу, чтобы оценка твоего поступка оказалась самой строгой. - Это в ваших прерогативах, леди, - снова поклонился Властитель Турракана.
– Уверен, что сие досадное недоразумение не послужит препятствием для дальнейшего... сотрудничества. Что-то пробормотав на непонятном языке, Морфейн исчезла так же, как и появилась.
Джафар взмахом руки рассеял чары. Аджан, пошатнувшись, присела на парапет и начала растирать занемевшие ноги. - Поняла?
– спросил Алхимик.
– Вот это - Высшие. Те, кто держит за хвост Высшие Силы. - Но это же... - МНЕ можешь не говорить. Я с ними знаком получше. Да, рассудок у Высших нельзя сказать чтобы в полном порядке... иногда они мудры, рассудительны, всезнающи и прочая - в общем, какими и должны быть высшие существа. А иногда - хуже самого упрямого и капризного ребенка: втемяшится что-то, так горы перевернут, только бы все было так, как им надо. И плевать на последствия. Они - Высшие, им все можно. - А Кодекс? Властитель недобро усмехнулся. - Вот как раз это - та самая ложка дегтя в бочке меда. Или наоборот, зависит от того, кто смотрит... Отрицать могущество Игрового Кодекса Высшие не могут, ведь именно он дал им право и возможность стать Высшими. А раз они принимают одну часть Кодекса вынуждены принять и другую. Ту, где перечислены обязанности Высших, те границы, которые они не властны преступать... Аджан широко улыбнулась. - И эти границы... - Не преграда для смертных, - завершил Властитель Турракана, и его улыбка была не менее широкой. Несколько минут прошло в торжественном молчании: никто не желал нарушать тишину, прогоняя теплое чувство покоя и удовлетворения некоторые из Странников, нахватавшихся в своих странствиях разного рода странных словечек, именовали такое состояние (или, может быть, его вершину; их объяснения сам Алхимик далеко не всегда понимал) "нирваной". Наконец, Аджан, все с той же мечтательной улыбкой, проговорила: - Благодарю, лорд Джафар. Этот рассказ мне по душе. - Он еще не завершен. - Тогда до вечера, - и она спустилась вниз.
Ночь четвертая,
когда границы грез и реальности наконец устанавливаются,
а беседа уже не имеет к ним никакого отношения.
– Мы, кажется, остановились на том, как Кодекс заставляет Высших оценивать поступки тех, кого они считают Фишками, - произнесла Аджан, едва ее собеседник устроился среди подушек и поднес ко рту трубку кальяна. Властитель Турракана поперхнулся благовонным дымом и откашливался с минуту. - Ты несколько искажаешь мои слова, - наконец сказал он, - Высших ЗАСТАВИТЬ не проще, чем меня или тебя. Дело обстоит так: если Высшему понадобилась одна из Фишек - он объявляет ее "своей", тем самым считается, что именно ему предстоит расплачиваться за все поступки реального прототипа этой Фишки (или напротив, получать с них барыш) до тех пор, пока Фишка принадлежит ему. Часто за "нужные" Фишки, способные принести своему "хозяину"-Игроку некоторый доход, идет борьба, причем тем более серьезная, чем "нужнее" Фишка... Ты играешь в шахматы?
– Собеседница кивнула.
– Ну так вот, представь себе, что каждая фигура "ценится" не только в зависимости от того, что это - Солдат ли, Слон, Всадник или Башня, - но и от позиции. Иными словами, Солдат в нужном месте в нужный момент может стоить побольше Башни или даже Генерала. - Но что значит - "нужный"? - Этого не скажу. Иногда "нужный" подразумевает "выгодный"; выгодный для Высшего, разумеется, это совсем не обязательно для самой Фишки будет так же - но только иногда. Как и в шахматах, порою Игрок жертвует Пешками и Фигурами для проведения сложной комбинации и выигрыша партии. Твой случай, думаю, как раз из таких. Аджан передернуло: возвращения к ЭТОЙ теме она не желала. - Ну так вот, есть в Игровом Кодексе такое понятие - "цена крови". В некотором роде, это подобно компенсации, которая полагается семье убитого в бою солдата, или родичам погибшего на поединке - готландцы зовут это vehrgeld. Но только в некотором роде... - Неужели кровь можно оценить золотом? - Я ни слова не говорил о золоте или деньгах. Это - термин Кодекса, а Высшие мыслят иными категориями. "Заплатить" не означает для них "выложить столько-то монет", хотя порой это так и есть. У всего на свете есть цена. У крови - тоже. - ЧТО может быть ценой крови?
– Она говорила, проталкивая слова сквозь подступивший к горлу комок. Образы прошлого, которое Аджан так надеялась позабыть, снова пришли... и яркость их с годами не померкла. Алхимик же холодно заявил: - Цена крови - это цена крови. И берут ее - кровью. Или чем-то равноценным. Так, как то сделала ты. - Но есть ведь кровная месть, столь любимый составителями сказаний старины способ сведения счетов... - Вспомни-ка, чему тебя учил Яргист. Или он никогда не говорил, ПОЧЕМУ месть редко бывает эффективной? Аджан покачала головой. - Что ж, - проворчал Джафар, - вижу, надо показать тебе кое-что из начальной арифметики - авось и поймешь...
* * *
В отличие от многих установленных смертными сводов законов, Игровой Кодекс объективен. Но объективность эта не дает преимуществ никому из тех, кто не находится на одной ступени с Высшими. И потому (хотя цена крови не миф и не пустое понятие) для обиженного отомстить гораздо легче и быстрее, чем добиться справедливого расчета. Для мести не нужно особых талантов и умений; достаточно лишь освободить всю свою ненависть, боль и гнев - и направить их, не особо заботясь о точной цели. Как всякий иной поступок, месть (особенно - кровная месть, или, как говорят Высшие, en Vend'ett) имеет свои последствия. Последствия эти точно соответствуют разнице между истинной ценой крови и реально взятой при мести. И разница эта составляет приблизительный выигрыш того из Высших, кто поставил в соответствующий момент Игры на нужную сторону... Удивительно ли, что продиктованные Высшими легенды и саги воспевают месть, но ни слова не говорят о цене крови?
* * *
– И это - ВСЕ?! - И это - все. - И ради этого?.. - Ради этого. Иных причин нет.
– Иных разумных причин, мысленно поправился Алхимик; Высшие, бывает, ведут себя неразумно даже со своей высшей точки зрения.
– Собственная выгода - вот тебе основная движущая сила Большой Игры. Просто опытные Игроки, которые не только знают Кодекс, но и умеют применять различные его аспекты в различных ситуациях, имеют более чем широкое понимание "выгоды". Иной раз это Власть, иной раз - Мощь. Иногда - Знание, Слава или Опыт. Иногда - Умение, Удача или Желание. Разные, знаешь ли, существуют ставки в Большой Игре... и иногда это - цена крови. - Но это значит, что вина - не на том, кто...
– она замялась, заплатил цену крови - а на Игроке, который управлял в этот момент его фишкой! - Не уподобляйся пророкам
– Властитель Турракана немного успокоился, глаза его снова были спокойными осколками янтаря, а не раскаленными углями.
– Дела Высших касаются только Высших. Да, многое, что происходит здесь, приносит им выгоду - но они не властны манипулировать фишками-смертными так, как пожелают. Отчасти это - заслуга (или вина) Кодекса; но - только отчасти...
Нет Истины в сиянии рассвета,
И в жаре полдня ей укрытья нету...
Где отыскать источник нужных слов,
Чтоб тайны озарить разгадки светом?
И снова стихи пришли на помощь там, где грубая проза жизни оказалась бессильна. С молчаливого согласия собеседницы Алхимик заставил свое зеркало показать то, что следовало бы открыть с самого начала...
* * *
Караван из Дамаска в Сидон следовал не по наезженной дороге через Иссиму, а прямым путем, через Хребет Полумесяца. Вряд ли торговец рассчитывал сэкономить таким образом время - по степи-то он мог двигаться почти с той же скоростью, что и по дороге, а вот по горным тропам - никак. Скорее причина заключалась в том, что начальник иссимской Стражи ас-Селим в свое время обещал при первой же встрече посадить Рашида на кол (а потом, мол, можешь до посинения доказывать, что ты не фальшивомонетчик). Караван Рашид организовал на сей раз небольшой, но прибыль рассчитывал получить немалую. Нанимать усиленную охрану он не хотел: чем меньше будут задаваться вопросами, что он там везет, тем лучше. Однако по нехоженным горным тропам никак нельзя было двигаться без охраны - Хребет Полумесяца издавна служил как рассадником всякого рода нечисти, так и приютом "вольных людей", которых прочие именовали не иначе как грабителями с большой дороги. На большую дорогу, правда, эти удальцы выходить опасались (это ж на отряд рейнджеров можно нарваться, оно кому-то надо?), зато окрестную территорию считали своей вотчиной. Сию сложную проблему Рашид блистательно разрешил, когда встретил в Дамаске как раз направлявшегося на юг старого своего знакомца ар-Рахима, охотника на крупную дичь (под крупной дичью понимались как различные Твари, беспокоившие мирных обитателей хуторов и поселков, так и особо опасные разбойники). За умеренную плату ар-Рахим согласился держаться на своем грифоне примерно над караваном, и в случае чего - немедленно придти на помощь. Подобная "воздушная поддержка", как было известно не только Рашиду, но и любому десятнику турраканской армии, стоила полусотни обученных солдат. А сам ар-Рахим - еще как минимум двух дюжин (об этом было известно уже меньшему числу людей, но Рашид аль-Марин входил в их число). И вот, уже в горах, караван возжелала сожрать некая Тварь, напоминавшая огромного паука (по крайней мере, на паука она походила больше, чем на что-либо еще - Рашиду, спрятавшемуся под одной попоной с вьючным ослом, в тот момент было не до зоологических изысканий). Воздушный эскорт мгновенно обратился в крылатого защитника, и паук сперва был осыпан градом дротиков, а затем ар-Рахим спрыгнул наземь и пустил в ход копье, приказав грифону воспользоваться когтями и клювом. В общем, после тяжкого боя Тварь отползла издыхать куда-то в ущелье, и раззадоренный охотник пустился преследовать ее в компании двух следопытов. В компании - потому что паук оцарапал грифона, и тот нуждался в небольшом лечении и отдыхе. Вернулись они нескоро, и настроение у ар-Рахима было препаршивым. В ответ на вопросы он буркнул, что тварь улизнула, а следопыты лишь пожимали плечами - сами они паука не видели...
* * *
– Нет нужды говорить о дальнейших странствиях этого каравана, молвила Аджан, - достаточно того, что он целым и невредимым добрался до Сидона, ар-Рахим же вновь отправился на север... - И неважно также, что было в том караване, - заметил Джафар. А была там контрабанда для г'нолла - рецепт обработки камня, временно обращающего его в мягкую глину, рецепт состава для смягчения кости, а также формулы и образцы снадобий, нейтрализующих эти воздействия. Разработка одной из "секретных" алхимических лабораторий в Дамаске, которые полагают, что способны что-то делать в тайне от меня. Властитель Турракана ухмыльнулся, и в ухмылке той было не много хорошего. - Г'нолла не умеют обрабатывать металлы, а дерева в их краю не водится. Что ж, с оружием, изготовленным с помощью моих рецептов, им будет проще отражать попытки вестерлингов обосноваться в Квейсте... но если их Властитель, Стервятник, вдруг посмеет двинуть свои орды на МЕНЯ - он в момент усвоит, что свою-то магию я нейтрализовать сумею. Причем ОЧЕНЬ быстро... - Благодарю за доверие, лорд Джафар, - сказала Аджан.
– Постараюсь не обмануть его. Не многие посвящены в тайны отношений между Властителями. - Пустое. Итак, теперь мы видели всю историю. С трех, так сказать, сторон. Ты ничего не хочешь добавить? - Не хочу. Но должна. Алхимик хмыкнул. - Так я и думал. Слушаю.
* * *
Она знала, что совершила ошибку, оставшись в этом мире. И главной ошибкой было - недооценивать смертных. Когда Крылатые обнаружили в межзвездных просторах этот мир, что был пуст и девственно чист, они решили поселиться здесь, хотя бы на некоторое время, передышки ради - им столь редко выпадала возможность отдохнуть от скитаний в Бездне... Но прошло некоторое время (теперь совершенно неважно, недели то были или века...), и Те, кто создал Арканмирр - небожители, как предпочитали называть драконы Владык Высших Сфер, - привели сюда другие народы. Ни один из них не мог сравниться с Крылатыми ни по силе, ни по уму, ни по продолжительности жизни - однако их было куда больше. Как обычно, вести с пришельцами смертельный бой за жизненное пространство драконы сочли нецелесообразным, ибо им было куда отступить в случае необходимости. Поэтому несколько самых мудрых и могучих драконов вошли в контакт с небожителями, выяснили, что Арканмирр необходим тем в качестве Игровой Доски, узнали, какая роль в этой Игре будет отведена оставшимся здесь Крылатым, попросили некоторое время на принятие решения (Владыки с радостью предоставили им это время, потому как совершенно не горели желанием воевать за то, что могли получить без лишних затрат) - а затем на всеобщем собрании объявили, что лично им Арканмирр больше не нравится, объяснили все причины, и предложили каждому сделать свой выбор. Значительная часть драконов последовала примеру временных вожаков, согласившись уйти сквозь Врата. Некоторые, однако, предпочли остаться, принять правила Игры небожителей и самим поучаствовать в этом развлечении, благо сия возможность им предоставлялась... Сама Аджан знала те отдаленные времена лишь по рассказам, а вот Яргист видел все собственными глазами (как сам утверждал). Примерно двадцать лет назад, когда родители Аджан решили уйти, Врата еще были открыты, но молодая драконица не захотела покидать мир, который считала своей родиной. Теперь она знала, что ошиблась. Потому что Игра принимала всех, однако далеко не все имели шансы подняться в ней выше некоторого предела. И если Яргист нашел способ не просто подняться, но и занять в раскладе составляющих Игру сил не последнее место, то самой Аджан - такой, какой она была до сегодняшнего утра, до своего визита к черному Алтарю Видений, - по различным причинам ни один из подобных способов не годился. А спасительные Врата несколько лет назад замкнулись, и чтобы открыть их вновь, нужна была мощь, которой Аджан не обладала. Но попроси она тогда о помощи - эта ошибка не стала бы роковой. В Арканмирре были Крылатые, обладавшие достаточной мощью; и саму ее, и детей без труда провели бы сквозь Врата в иной, более безопасный мир. Однако Аджан не попросила - потому что не видела, не понимала угрозы. За что и заплатила. И заплатила страшную цену, которой обретенная мудрость никоим образом не стоила. Цену крови.
* * *
– Так мне и представлялось, - кивнул Властитель Турракана.
– Ни одно разумное существо не способно не допускать ошибок. К сожалению, твоя ошибка имела тяжкие последствия. Бывает. И у драконов, и у людей - бывает. Исправить этого - нельзя. Можно только научиться жить с этим. - Или умереть, - пробормотала Аджан. Джафар пожал плечами. - Или умереть. Но этим все равно ничего не изменить - мало кто способен умереть навсегда по собственному желанию. Умереть же на время... это немногим отличается от тех, кто вдребезги надирается, стараясь позабыть уже случившееся несчастье. Ведь вскоре они все равно приходят в себя, и помнят еще яснее, чем до того... - Знаю. Теперь - знаю. - Хорошо. Кажется, на этом история завершена? Аджан задумчиво посмотрела в окно; засушливую равнину уже озаряли первые предрассветные лучи. - Мне добавить нечего. Алхимик пристально взглянул на собеседницу. - А по-моему, есть что. Но об этом - потом. Сейчас отдохни.