Цена любви
Шрифт:
— Как жаль, что вы, дорогие радиослушатели, не видите, что здесь творится! Ах, как она танцевала, как танцевала! С ума можно сойти!..
Так началось это триумфальное турне. И повсюду на афишах значилось «Кэра без Клода».
В конце недели Кэру отвезли в одну маленькую деревушку, занятую союзными войсками. В маленькой гостиной был такой холод, что не спасали даже меха, не говоря уж о тонких артистических платьях.
Но успех опять был оглушительным. Снова сердце Кэры замирало от восторженных воплей и свиста, которыми встречали ее солдаты. Она танцевала до тех пор, пока не согрелась и
После концерта состоялся праздничный ужин, на который собрались офицеры танкового корпуса. Рядом с Кэрой сидел молодой офицер. Его восторженный взгляд она запомнила еще накануне. Он был очень высок и широк в плечах, и его голубые глаза сияли на загорелом лице, словно две звезды. Это был военный до мозга костей. Армейский берет лихо сидел на его стриженой голове. Кэре сразу понравился его заразительный смех. У него было прекрасное чувство юмора, и он оказался замечательным собеседником.
Он с жаром заговорил о концерте.
— Понимаете, в Лондоне я видел вас не один раз! — восклицал он. — И всегда думал о том, что вам лучше выступать без Клода… Шоу — это только вы!
— Ну, не знаю… Мне кажется, что с Клодом гораздо лучше… — возразила она.
— Он что, не смог приехать? — сочувственно покачал головой танкист.
Кэра начала было оправдываться, но молодой офицер снова заговорил о ней.
— Видеть вас — огромное счастье для меня, — признался он. — Вы та актриса, с которой я всегда мечтал познакомиться…
Многие мужчины говорили Кэре эти слова. Но в голосе молодого офицера звучало что-то особенное, и это тронуло ее.
— А я считаю, — ответила она, — что для меня огромное счастье — пересечь Ла-Манш и оказаться здесь, среди вас… — Она кивнула на собравшихся за столом.
Кроме двух десятков офицеров за столом сидели Бобби Хэутон, Эдди Паркер и, конечно, красавицы из «Арт-союза». Здесь подавали изысканные блюда и лучшие французские вина… Кроме того, как показалось Кэре, в самой атмосфере присутствовало нечто совершенно неповторимое…
— О чем вы думаете? — поинтересовался молодой офицер.
Разгоняя нахлынувшую грусть, она рассмеялась и окунулась в его голубые глаза.
— Я думаю о том, как вас зовут.
— Меня зовут Ричард, — ответил он. — Ричард Хэрриот.
Она заметила, что у него на погонах три звезды.
— Вы, конечно, кадровый военный?
— Да, до войны я служил в Египте в Иностранном легионе. Конечно, я не подозревал, что вместо возвращения домой окажусь здесь…
— А я и подумать не могла, что когда-нибудь буду выступать перед офицерами из танкового корпуса.
— Стало быть, танкисты — счастливые ребята! — воскликнул он, и они оба засмеялись.
Капитан Ричард Хэрриот вдруг почувствовал, что его сердце отбивает странный ритм. Это был его «звездный час». Рядом с ним сидела та, что казалась недостижимым божеством. Он уже был не в том возрасте, когда юные поклонники осаждают знаменитостей, чтобы поймать улыбку кумиров. В облике Кэры ему всегда виделось нечто необыкновенное, и сейчас он ощущал это особенно остро.
— А знаете, — пробормотал он, — у вас глаза фиолетового цвета. Никогда бы не поверил, что такое возможно, но факт остается фактом… А какие у вас ресницы!
— Они тоже настоящие! — со смехом ответила Кэра. — Не приклеенные, даю вам слово.
Он поднял бокал.
— За Кэру и ее фиолетовые глаза!
Она тоже подняла бокал.
— За галантного капитана и вообще за всех бравых мужчин танкового корпуса!
Через полчаса они болтали, словно старые друзья. Кэра была общительной девушкой и хорошей слушательницей. Скоро она знала о Ричарде Хэрриоте почти все. Ему было двадцать восемь. Он не был помолвлен и всю жизнь посвятил армии. В Египте он увлекся спортом и сделался первоклассным теннисистом. Кроме того, он был не чужд искусству, неплохо разбирался в балете и опере и вообще обожал музыку. Его отец умер. Матушка была жива, и Ричард ее нежно любил. Он был родом из Сассекса, где Хэрриоты обосновались несколько столетий назад, и уверял Кэру, что ей, без сомнения, понравился бы их старый дом…
Вечер был в самом разгаре. Кэра чувствовала, что Ричард к ней неравнодушен. Он взял ее руку и взглянул на кольцо с изумрудом.
— Вы надели это на сцену или… помолвлены? — спросил он.
Она отняла руку и немного покраснела.
— Да, я помолвлена… Я собираюсь замуж за своего партнера Клода.
Пронзительно голубые глаза Ричарда на секунду поблекли, но потом снова вспыхнули.
— Должно быть, это будет удачный тактический маневр, — неодобрительно проговорил он. — Желаю вам обоим счастья…
— Благодарю вас, капитан Хэрриот, — ответила Кэра, с тоской подумав о том, как Клод обошелся с ней перед отъездом из Англии.
Несмотря на то, что Ричард явно расстроился, он не хотел портить прелесть этого вечера. Кто-то завел граммофон, и первая пара поднялась на танец. Ричард и Кэра тоже пошли танцевать. Хрупкая и грациозная Кэра рядом с мужественным Ричардом была великолепна.
— Этих минут я никогда не забуду, — проговорил он. — Мне даже не верится, что судьбе угодно было забросить меня во Францию и я танцую с такой чудесной девушкой… Сколько вы еще пробудете здесь?
— Неделю, — ответила она.
— Возьму это на заметку, — сказал он.
В один из вечеров Кэра сидела в спальне отеля «Де Вилль». Это был лучший и самый большой отель в городишке, куда «Арт-союз» приехал на гастроли.
Лучший — это, конечно, сильно сказано. Особенно для того, кому довелось в нем переночевать. Впрочем, в ресторане отеля подавали недурные блюда и хорошие вина. Шеф-повар был маленьким и изящным — воплощенная вежливость. Даже в Лондоне Кэра не лакомилась такими отменными кушаньями, какими потчевал он… Однако номера были из рук вон плохи. Кэра занимала номер, смежный с номером Маргариты Делани. Комнаты были огромными и ободранными. В щелях под дверьми посвистывали сквозняки. Не спасали даже ковры. Высокие облупившиеся потолки, выцветшие обои, уродливый камин с зеркалом в позолоченной раме. В спальне — старая мебель из черного дерева. Более неуютное жилище трудно придумать… Все усилия Кэры внушить себе обратное терпели неудачу. Даже цветы, которые присылали поклонники, жухли в этой мрачной атмосфере.