Цена моей одержимости
Шрифт:
— Может, присоединишься к нам? — неожиданное предложение. Грубое и мерзкое. — Алиса, тебе понравиться секс втроем, — пытается убедить. — Будет очень весело. Ты же никогда с девушками не трахалась. А я бы с удовольствием на вас взглянул.
Не могу это слышать. Не хочу. Да он спятил, совсем с ума сошел.
Срываюсь с места, чувствуя огромную дыру в области сердца. Бегу по лестнице мимо парочки. Сзади раздается издевательский мужской смех и наглое хихикание чертовой девки. Они оба мне что-то кричат, но я уши руками
Как жаль, что стереть из памяти эту сцену на лестнице не удастся.
Залетаю в комнату. Закрываю дверь на ключ. Прислоняюсь к ней спиной, ощущая дикую злость внутри. Давлюсь болью и горечью.
Какой же он мерзавец! Гаденыш!
Сначала со мной был. Мне секс в кабинете предлагал, а теперь с ней, с девушкой своей забавляется. На лестнице, прямо на глазах у прислуги. Так еще в спальню к себе звал с этой… как ее там… Екатериной вроде бы.
Сумасшествие.
Бред.
Извращение.
Эмоции кипят, бурлит все внутри. Неприятное, давно забытое чувство покоя не дает.
Да это же и, правда, ревность, Задорожная! Ревность и зависть. Ведь тебе так хотелось быть с ним там, внизу.
— Нет-нет, — отрицаю, как будто кто-то может меня услышать.
Не соглашаюсь с внутренним голосом, хотя он в ответ злобно смеется, намекая на свою правоту.
Тимуру плевать на меня. Он никогда уже прежним не будет. Так почему же я так резко на все реагирую…на его поступки похотливого животного?
Глава 15
Алиса
Мне не спится. Ворочаюсь с одного бока на другой. Постоянно смотрю на дверь, боясь, что Тимур выломает ее и в постель ко мне ляжет. Закончит начатое в кабинете.
Да только от одной мысли, что он придет в мою спальню после той… шлюшки с голой жопой, совсем разные эмоции берут верх. Обида, грусть и чертова злость. Доходившая до неконтролируемой ревности. Никак я от нее избавиться не могла.
Еще и эта бессонница. Лежишь, смотришь в потолок и считаешь барашек, мечтая поскорее отправиться в царство Морфея.
Ничего подобного. Глаз сомкнуть не могу. В голову лезут образы, как Тимур трахает свою девушку, точно также заставляя ее встать на колени и зажать между сиськами его толстый член.
Черт!
Резко сбрасываю с себя одеяло. Сажусь на постели. Оглядываю темную комнату. Надо чем-то себя занять, иначе чувства сожрут меня живьем.
Встаю, накинув на себя шелковый халатик, и как следует завязываю на талии пояс. Ступая босыми ногами, выхожу на балкон и вдыхаю прохладный ночной воздух.
Хоть какая-то свобода. Легкость. Сплошная безмятежность.
Сейчас бы соорудить из простыни и одеяла канат, чтобы по нему спуститься в сад как раньше. Сбегая из дома на свидание с… когда-то любимым парнем. Наплевав на все запреты мамы.
Ведь прилежной студентке университета негоже проводить время с бабником Воронцовым, слава о подвигах которого гремит на всю округу.
— Прыгнешь — переломаешь себе все кости, — со стороны второго балкона.
Дергаюсь в тень. Словно меня тут невозможно увидеть. Хватаюсь за сердце, тяжело дыша. Сильный испуг вызывает дрожь в теле. Неприятный холодок бежит по спине, как будто кожей ощущаю ледяную скульптуру, к которой могу прилипнуть.
— Харе в прятки играть, Задорожная! — Тимур зол. Раздражителен. — Мы не маленькие дети. Выходи!!! Шевели булками.
Сжимаю кулаки, прикусив до боли губу. Если не появлюсь в поле его зрения, сделаю себе только хуже. А если останусь на балконе, станет еще хлеще. Противоречия раскачивают чашу весов, вынуждая сделать один единственный выбор.
— Умница!
Хоть лицо Воронцова скрыто вуалью тени, готова поклясться, что он ядовито усмехается, сверкая голубыми глазами. Чувствую себя маленькой мухой, попавшей в паутину ядовитого паука, готового продержать меня в плену вечность.
Ты точно с ума сошла, Задорожная. Ну какая вечность? Так… всего лишь 31 день. Не более.
— Где твоя девушка? — хочется укусить свой длинный язык.
Любопытство вечно играет со мной злую шутку.
— А ты все-таки решила к нам присоединиться, Алиса?
— Никогда в жизни.
Фу! Аж передергивает от отвращения.
Делает два шага вперед, выходя на свет уличного фонаря.
Боже! На нем только домашние штаны, немного спущенные с бедер. Чуть слюной не давлюсь, пробегая взглядом по накаченному, рельефному торсу Тимура.
Как пять лет назад, на кухне в доме его родителей. Когда я впервые увидела старшего брата своей подруги.
Так и хочется руками по косым мышцам живота провести, ногтем немного кожу поцарапать, а потом…
Прекрати мечтать, Задорожная! Не живи прошлым. Его не вернуть.
— Тебе бы очень понравилось, — вновь пытается доводы предоставить, чтобы я наконец-то согласилась. — Помнится, раньше ты была на многое согласна, милая Алиса. Такая раскрепощенная, дикая кошка.
— Я была глупой девственницей, влюбленной во взрослого парня, — голосок у меня точно не к добру прорезался.
— И чертовой сукой, сбежавшей от него спустя несколько месяцев счастливых отношений!
— Тимур, я…
— Не нужно громких слов, — вперед руку выставляет и головой отрицательно качает. — Тебе не идет оправдываться, Задорожная. От этого ты еще глупее кажешься. Вызываешь презрение, — цедит сквозь сжатые зубы, сжимая со всей силы перила.
Замечаю в другой его руке открытую бутылку спиртного. Под градусом значит, вот и пыл свой поубавил.