Цена Огня. Дети Левиафана

Киров Никита

– Он спит, – сказал Эйнар. – Ему надо отдыхать.

– Да, точно, не подумал. – старый рыцарь смутился. – Без него нам будет тяжко. Но вы себя хорошо показали. Много плохого слышал о нордерах, но вы достойный человек.

Ветер доносил молитву слепого проповедника. Кладбище у деревни расширялось. Сначала там были упокоены погибшие от ран островитяне, брошенные своими. Потом туда положили скелеты из убежища, а теперь хоронят лесорубов и разбойников, всех вместе. Мертвецы хорошо ладят с другими мертвецами. Почему живые так не умеют?

Эйнар

поставил пустую миску на скамью. Поел, даже не чувствуя вкуса. Пора проведать Людвига. Вряд ли получится застать их с Ханной на чём-то постыдном, не в том они состоянии.

– Как молодой господин? – спросил староста, перегораживая путь.

– Жить будет.

– Хвала Спасителю! – воскликнул мужчина. – Мы молимся за здоровье милорда день и ночь. Если бы не он… Спаситель послал его к нам, несмотря на наши грехи. Его и вас.

– Меня?

– Да, вас, господин Губерт. Мы о вас плохо думали, а вы стольким помогли. Без вас было бы хуже. Спасибо вам и простите.

Староста снял шляпу. Ульрих, так его зовут. Нужно запоминать их имена.

– Пожалуйста, – сказал Эйнар. – Я пойду.

– А моя дочь с ним?

– Если ты что-то хочешь ей сделать, то…

– Я просто хочу ей добра. Если она так выбирает, это её решение. Скоро всё закончится, и они расстанутся навсегда. Но это её решение и наша боль. Храни вас Спаситель, господин.

Староста махнул шляпой и ушёл. Эйнар посмотрел ему вслед. Ульрих прав. Скоро всё закончится, так или иначе.

Они ждали нападения остаток дня и всю ночь. Разбойники не появились, но в том, что они нападут ещё раз, теперь никто не сомневался. Утром Дитрих пришёл к Людвигу проводить совет, вместе с несколькими селянами, наиболее умелыми в бою. Эйнар менял повязку и остался.

– Разбойники потеряли больше половины, – сказал Дитрих. – Но их всё равно слишком много.

Людвиг терпел, пока Эйнар промывал ему рану. Рыцарь даже улыбался, когда говорил с остальными. Они немало этому обрадовались, но Эйнар видел, чего это стоит парню. Людвиг протянул руку, пытаясь взять кружку с отваром, но пальцы начали смыкаться чуть раньше, и она опрокинулась. Все сделали вид, что не заметили.

– У них были свежие люди – продолжал старый рыцарь. – Если у них есть ещё резерв, будет плохо. А если это все, кто остался… заманим их в центр и нападём со всех сторон?

– Рискованно.

Эйнар наложил на синее опухшее веко кусок тряпицы, на которую нанёс выскобленные из пузырька остатки мази, и закрыл всё бинтом. Смотреть в налитый кровью глаз с потускневшим зрачком очень тяжело, парень этого не заслужил. Зачем он отдал свой шлем?

– Эх, я поторопился, – Дитрих вздохнул. – Рано мы расслабились. Нужно было ждать ещё хотя бы неделю. Рано. Моя вина, тут нечего спорить.

– Никто не знал этого, Дитрих, – сказал Людвиг. – Но теперь надо не жалеть о случившемся, а думать, как выстоять. Нужна разведка.

А ведь всё не из-за того, что парень вспылил

в убежище Анхеля, а потому что Эйнар неправильно выбрал путь, в чём так и не признался. Будто упёртость и обвинения других в своих ошибках снимут вину за то, что случилось давным-давно. Из-за него парень потерял глаз. И надо это искупить.

– Я пойду в ущелье.

– Нет! – Людвиг дёрнулся, как от удара. – Не надо.

– Слишком опасно, мой друг, – Дитрих почесал усы. – Если вас поймают… легко не отделаетесь.

– Кроме меня некому. Лесорубы те места и так не знают, а я хожу быстро и бесшумно.

Не совсем бесшумно и не так быстро. Но другого выхода нет.

– Нет, Э… нет, тебя нельзя, – Людвиг вспотел.

– Это лучше, чем сидеть и ждать. Когда они нападут в следующий раз? Через неделю? Сейчас? Может их там целая армия? А может они вообще умирают? Давно пора было это сделать.

– Тут вы правы, господин Губерт. Давно пора. Я за. Но будьте осторожны. Когда выходите?

– Сейчас. Вдруг вечером они атакуют.

– Надо было сразу идти с тобой, – Людвиг почесал горло. – Вы позволите мне поговорить с другом наедине?

– Да, конечно.

Дитрих и остальные вышли.

– Они не ждут у порога? – спросил Людвиг.

– Нет.

– Точно? Закрой дверь. И подойди.

Эйнар сел рядом. Островитянин огляделся, закрыл глаз, уткнулся ему в плечо и расплакался.

– Как же я устал, – сказал Людвиг через слёзы. – Но если раскисну при них, то всё пропало. Приходится показывать, что сильный, говорю им то, что они хотят услышать. А я хочу быть собой, просто лежать и хныкать. Я даже кружку не могу взять. Для меня всё кончено, Эйни. Мастер Рейм говорил, что надо верить своим глазам, но оставшийся меня обманывает.

– Ещё привыкнешь, – Эйнар обнял его. Осторожно, чтобы не причинить боли. – Живут же люди с одним глазом.

– Не в этом дело. От меня все чего-то ждут. Все, кроме тебя, брат. Только при тебе я могу быть собой. И вот, ты уходишь.

– Сам знаешь, что это нужно.

– Я знаю, но от этого не легче. Как же я устал. Береги себя. Без тебя я не дойду до конца.

– Дойдёшь. У тебя есть Ханна.

– И скоро я с ней расстанусь, – парень всхлипнул и вытер глаз. – Опять сбегу, как уже доводилось.

Эйнар накинул сумку на плечо и вытащил капсулу.

– Пусть полежит у тебя.

– Твой кантар?

– Да. Оружие, как же. Бесполезный кусок говна. Если я не вернусь…

– Что с ней сделать?

– Выброси, утопи, закопай, да что хочешь. Пусть лучше исчезнет, чем попадёт не в руки.

– Ты уверен?

– Теперь да.

– Забрось в мою сумку, – Людвиг опустился на подушку. – Как же я хочу пойти с тобой.

– Ты с кровати едва встаёшь.

– Это правда, – он шмыгнул носом. – Лучшего спутника и не придумать. Но можешь понести меня на руках, а когда попадёшься, швырнёшь меня в преследователей, чтобы я их задержал.