Цена ошибки некроманта
Шрифт:
— Держи ведьму! — крикнул Киру уже на бегу, заметив сухощавую фигуру в стороне, за неоконченным узором. Опознать её не составило труда. Да Клет и сам уже увидел, и двинулся в ту сторону за мгновение до оклика шерифа.
Адриан в несколько прыжков преодолел расстояние до барахтающегося на земле мага. Движимый уже совсем другим стремлением — убрать случайного человека из радиуса поражения чар. И ладно бы ещё поcтороннего…
И опять не успел. Но здесь у него просто не было шансов.
Уничтожить душу человек не способен, даже самый могущественный некромант, не говоря уже о других магах, на подобное не способен. А вот вырвать её из тела — легко, для этого не надо даже особого умения и сил. Не труднее, чем ударить ножом. Немного знаний, способность держать оружие и готовность убить — вот и всё.
А вот как удержать душу, которую не только ничто не держит, но гонит прочь чужая магия?
Адриан, наверное, впервые в жизни жалел о своей боевой специальности. Его — вытаскивали, случалось, не раз и не два. А так, чтобы самому…
И ведь душа не одна! Три, связанных в узел. И лучше бы не отвлекаться на мысли о том, что Дан сделает со старухой, если сейчас не справится.
Как отличить? Как понять? Растекаются непослушными клочьями тумана, смешиваются, путаются, не даются в руки.
Впрочем, если приглядеться внимательней, аккуратно удерживая весь этот клубок…
Назад рвётся совсем не та, которая нужна. И не сама, а словно какая-то сила тянет её прочь. Искорёженная, изодранная, словно траченная молью, она тесно сплелась, буквально проросла в другую — тонкую, слабую, тусклую. Но нужна третья — живая, яркая. Та, которая пытается ускользнуть, изгнанная волей старой некромантки. Та, за которой стремятся, раздираемые двумя силами, и две других, лишь бы не кануть… куда? В Разлом?.. Куда-то вниз и в сторону — если здесь и сейчас, на тонкой зыбкой грани между миром и потустороньем, вообще можно говорить о направлениях.
Грань тонка. Грань незрима. Грань не существует. Это лишь упражнение ума, попытка осознать часть того, что выше человеческого разума и человеческих сил.
Здесь не имеет значения сила и опыт, они лишь позволяют прикоснуться, немного выглянуть за пределы привычных измерений. Попытаться удержать, вырвать из потока ту душу, которой… Которой что?
Слишком рано уходить? Жизнь скоротечна, плоть — тленна. Мгновение, год, полсотни лет — слишком ничтожные величины, чтобы говорить о своевременности.
Нельзя уйти? Да нет же, можно, поток примет всех. Даже вот эту, измученную и истерзанную, которая высшей волей привязана к якорю. Которую поток треплет, не в силах унести, словно ветер — старый флаг, обрывая и превращая в лохмотья по краю. Всё из него родилось и в него уйдёт.
Которую он не хочeт отпускать. И вот это, пожалуй, единственная правда. Изо всех сил держит, тщетно пытаясь освободить от приказа и распутать узел.
лупо. Нелепо сопротивляться воющему вокруг урагану. Тонкое, слабое деревце, отчаянно вцепившееся ветвями в одинокий лист. Ещё немного — унесёт следом.
Зачем держит? Если бы он мог знать!
Потому что должен. Не умеет, но должен хотя бы попытаться.
А главное, потому что хочет. Потому что где-то внутри становится теплее от мысли, что она где-то здесь, в этом мире. Потому что этот мир без неё станет немного хуже. Или всё же не мир, а только он сам?..
Адриан толком не понял, что произошло. Пронзительнo острое ощущение, словно на него кто-то смотрит, а потом мужчина вздрогнул от яркой вспышки и грохнувшего буквально над головой грома — молния ударила в корявое старое дерево в паре десятков метров сбоку. Некромант пару секунд растерянно стоял, смаргивая заливающую глаза воду и сознавая сосущую пустоту в груди — верный признак магического истощения. Стоял и молча смотрел на распростёртые у его нoг тела. Вокруг медленно тускнели линии так и не законченного рисунка, а висящий над головами белый световой шар очерчивал сцену колкими тенями.
А осознав, тихо выругaлся себе под нос и, холодея, опустился на колено. Чтобы удостовериться, что упустил, не справился, и…
Когда пальцы на шее лежащей навзничь женщины ощутили тепло и биение пульса, он в первый момент не поверил самому себе. Проверил, собрав остатки магии; оказалась истощена, но жива. А вот аптекарь умер, в этом он на всякий случай тоже удостоверился.
Стаскивая с себя куртку, огляделся по сторонам, поймал напряжённый взгляд Кириана.
— Ну что? — тревожно спросил тот, придерживая за локоть старуху, зябко кутающуюся в плащ.
— Она жива, он — нет, — ответил Блак коротко. Завернул женщину в форменную куртку, поднял осторожно…
Точнее, попытался. Прежде вот так носить бессознательные тела некроманту не доводилось. Одно дело, боевые товарищи: Блаку, как самому здоровенному, порой приходилось выступать в роли ломовой лошади, когда кто-то подставлялся, сильно выкладывался или получал ранение. Но там всё просто, поднял на плечи — и даже не очень тяжело. А вот взять женщину на руки так, как обычно пишут в книгах, оказалось затруднительно: она выскальзывала, буквально стекала по рукам. Пару раз попытавшись, Адриан тихо ругнулся себе под нос и просто закинул спелёнутую курткой женщину на плечо.
— С этими двумя что будем делать? — Кириан, до этого молча наблюдавший за мучениями товарища с ироничной улыбкой в уголках губ, подошёл ближе, продолжая держать Касадру за локоть.
Блак бросил взгляд на покойника, потом смерил взглядом некромантку. Мотнул головой, стряхивая капли. Бесполезно, конечно; лило, словно из душа.
Железная Каси неловко сжимала лацканы плаща сухими тонкими пальцами, на запястьях отблёскивали глянцем чёрные антимагические наручники. Но смотрела женщина из-под капюшона прямо и спокойно, она явно не чувствовала за собой никакой вины. Или уж как минимум была готова нести за свой поступок ответственность. Кто бы сомневался…
Адриан, конечно, злился на некромантку, но уже не так, как несколько минут назад. Если бы у него не получилось каким-то чудом вытянуть Винни, тогда да, тогда бы он пoручиться за свои действия не мог. А сейчас… Всё обошлось малой кровью, и это благотворно сказалось на настроении. Сейчас ему в гораздо большей степени хотелось не свернуть старухе шею, а узнать, чего и зачем она пыталась добиться. И какова её роль во всём случившемся?
А она несомненно была, сейчас в этом сомневаться не прихoдилось. Блак не вполне понимал, что представлял собой нынешний oдержимый, да тот и сам вряд ли понимал, но от всех предыдущих он отличался. Слишком много в нём было человеческого, слишком пассивно отреагировал он на нападение — как будто не видел и как будто ничем не мог ответить. Плюс щит. Плюс пожиратель, которого он уж точно никак не мог призвать самостоятельно. Зато Касадра Смеш — могла. Силы у старухи осталось совсем мало, но остроты ума и опыта — более чем достаточно.