Цена ошибки. Трилогия
Шрифт:
– Не стрелять! Крикнул Сергеев, но скорее, для порядку, бойцы уже поняли, кто это. А вагончик, из которого выскочили девушки, изнутри начал заниматься пламенем, которое уже весело выбивалось из разбитых стекол.
– Вот дают девки! Сами ушли и вдобавок, этот гадючник подожгли! Восхищенно цыкнул языком один из пограничников.
Девушки, пригибаясь, быстро бежали к открытым въездным воротам. Им никто не препятствовал, блок-пост и пулеметное гнездо у ворот уже были уничтожены минометным огнем. К лейтенанту подполз один из местных охотников.
– Товарищ лейтенант, я узнал одну из них, это Кавихак, жена моего двоюродного брата. Разрешите, я за ними пойду, как бы они второй раз американцам не попались!
Как будто в ответ на его слова, далеко впереди на дороге, по которой уже бежали девушки, мелькнул свет автомобильных фар. Но девушки, тоже увидев свет фар, шустро свернули с дороги налево, и пошли в ближайший распадок.
– Разрешаю, но только возьми с собой еще двоих, и Петровича с Ингулом. Он кивнул на молчаливого сержанта-проводника и его огромную немецкую овчарку, дисциплинированно лежащую рядом.
– Ингул их быстрее в темноте найдет, да и вас предупредит, если поблизости кто окажется. Петрович, ты за старшего! Сержант коротко сказал "есть", и маленькая группа быстро растворилась в темноте, еще более контрастно-черной на фоне огромного пожара.
– Ну а мы пока гостей встретим. Пробормотал лейтенант и крикнул:
– Прекратить огонь! Доложить об остатке боеприпасов!
3 ноября, местное время 02-19. Тихий океан. 90 миль к юго-западу от острова Беринга. Ситуационный центр авианосца "Форрестол".
Палубная команда авианосца "Форрестол" занималась тем, что никогда раньше не делала. Более того, эти операции за всю сорокалетнюю историю эксплуатации авианосцев в US NAVY выполнялись так редко, что их можно было подчитать по пальцам. Одной руки. Уж очень они были рискованными, для людей и для техники. Поднять на палубу и запустить с нее даже несколько истребителей в девятибалльный шторм, даже с такого большого авианосца, как "Форрестол", это занятие для самоубийц. Цирк, только с неминуемыми смертельными жертвами среди палубной команды и пилотов. Подъём самолетов с кормовых лифтов отпал сразу, слишком большую дистанцию надо было проделать машинам до стартовых позиций катапульт номер 3 и 4. В такую погоду хоть какой-то шанс был при использовании первого носового подъемника и стартовых катапульт N1 и 2. Это сразу определило и состав кандидатов в "самоубийцы", это была четверка перехватчиков F-4В "Фантом-2", из эскадрильи VF-121, под командованием подполковника Брауна. Они стояли ближе всех к этому лифту, а тасовать самолеты внутри ангара при такой качке, означало гарантированно повредить не одну машину. Но "Фантомы" с гораздо более совершенной бортовой РЛС гораздо более подходили для поиска и перехвата целей ночью, в сложных метеоусловиях, да еще и без поддержки самолетов ДРЛО. К тому же у "Фантома", если повесить на него только шесть ракет без подвесных топливных баков, была большая максимально взлетная тяговооруженность, 0,82 против 0,59 в такой же конфигурации у "Крусейдера". И это внушало некоторый оптимизм. Через десять минут три смытых матроса-такелажника во время установки еще первого самолета на позицию старта оптимизма у команды поубавили. Но вот первый "Фантом" уже стоит на первом старте, а офицер катапульты в жилетке желтого цвета, на сленге просто именуемый "shooter", выгадывает, когда спадет громадный бурун от очередной волны. Вот он присел и махнул левой рукой вперед, с поднятым вверх большим пальцем. По этой команде матрос управления катапульты нажал рычаг, приводя в действие многотонную махину. Пилот в кабине, отслеживающий жесты "шутера", одновременно перевел РУДы двигателей на форсаж. Получив пинок под зад силою в несколько десятков тонн, "Фантом" рванулся вперед, мгновенно проскочив через край передней палубы, ощутимо просел в воздухе, но натужно ревя двигателями, на форсаже медленно пошел вверх, в мрачное штормовое небо. Убрал шасси, разминувшись с очередной огромной волной на считанные сантиметры, так, по крайней мере, показалось людям с авианосца.
А те временем на вторую позицию матросы в коричневых жилетах уже закатывали самолет подполковника Брауна. Вот такелажники установили самолет на второй позиции. Вот два инспектора финальной проверки (Final checker) в черно-белых жилетах осмотрели самолет с обеих сторон и разведя обе руки широко в стороны с поднятыми вверх белыми фонарями дают "добро" на взлет самолета. Вот "шутер" снова выбрасывает в полуприседе левую руку вперед, давая команду на старт катапульты. И опять многотонная машина тяжело уходит в ночь, едва разминувшись с очередной волной. Браун, чудом вытягивая машину вверх над ревущим океаном, прохрипел своему оператору бортовой РЛС:
– Кажется, я становлюсь слишком старым для таких смертельных фокусов. Оператор, видя гребни волн, проносящиеся чуть ли не вровень с кабиной самолета, только сдавленно хмыкнул в ответ. Подполковник Браун, когда говорил о "смертельных фокусов", нисколько не шутил. Хотя он уже имел налет на "Фантомах" в несколько тысяч часов, участвовал в заключительном этапе приемочных летных испытаний флота, начиная с 1959 года, и даже поставил на "Фантоме" 31 марта 1962 года один из мировых рекордов скороподъемности, пилотировать самолет в таких условиях старта ему пришлось впервые. И буквально через пять минут его слова о "смертельных фокусов" обрели реальность. То ли расчет "шутера" оказался неточен, то ли пилот "Фантома" замешкался с форсажем. А может быть, просто авианосец качнуло чуть сильнее, или очередная волна оказалась чуть выше. Но третий "Фантом" при старте чиркнув носом по белопенному гребню волны, тут же нырнул в нее весь. И все. Ни вспышки, ни дыма, ни обломков. Двадцати тонную машину и двух пилотов в ней как корова языком слизнула. Члены такелажной команды, потрясенные такой картиной молниеносной гибели новехонького самолета со всем экипажем, допустили маленькую ошибку. Даже не ошибку, просто пара человек в коричневых жилетках с неизменными швартовочными цепями, которыми они были постоянно обвешаны, немножко замешкались. С закреплением четвертого "Фантома" на позиции второго старта. Все-таки работать приходилось ночью, да еще все вокруг было мокрым и ледяным. И этого оказалось достаточно для еще одной катастрофы. Не до конца закрепленную машину на очередной волне потащило по палубе в сторону. Вода, гулявшая по поверхности палубы, добавила скольжения. Напрасно команда такелажников пыталась удержать самолет, следующая волна сначала развернула его боком, а очередная и вовсе смыла его за борт, вместе с пилотами и еще двумя членами палубной команды. После этого адмирал Холлоуэй приказал прекратить попытки старта.
3 ноября, местное время 02-34. Тихий океан. 160 километров к северо-западу от острова Беринга. Сводная группа советских ракетоносцев Ту-16. Шесть ракетоносцев Ту-16К-10 568 морского ракетоносного авиационного полка 143 мрад Авиации ТОФ, тридцать один ракетоносецТу-16К-16 и четыре постановщика помех Ту-16П и Ту-16ЕН из состава 55 тбад Дальней авиации ВВС СССР.
Самолеты летели несколькими группами, одна за одной. Это произошло из-за того, что передовые аэродромы базирования, принявшие 55 тяжелую бомбардировочную дивизию, Анадырь и Магадан, не могли обеспечить одновременный взлет всех самолетов дивизии. Ракетоносцам приходилось стартовать по одной эскадрилье, затем лететь в точку сбора, над южной частью пролива Литке. Первый полк уже встречала шестерка морских ракетоносцев под командованием подполковника Юрьева, все, что осталось от двух морских ракетоносных дивизий Тихоокеанского флота после неудачной предыдущей атаки на проклятые американские авианосцы. Шестерка Ту-16-К10 Юрьева базировалась ближе всех к противнику, на передовом аэродроме в Палане, и поэтому могла себе позволить жечь топливо в ожидании ракетоносцев ВВС в точке сбора. Ей же и предстояло самое трудное для советских экипажей, найти американцев. Ведь оба советских эсминца радиоразведки на Тихом океане были уже потоплены, а 216 батальон наземной радиоразведки на Камчатке понес некоторые потери в технике в результате прошлых налетов противника. И поэтому мог определить нахождение АУГ противника лишь приблизительно. С точностью "примерно в ста -ста пятидесяти километров к юго-западу от острова Беринга. И теперь аэродром Никольское, захваченный и вовсю используемый американцами, был самой большой головной болью подполковника. Американские авианосцы они найдут. Пусть не сразу, но найдут, в своих экипажах Юрьев был уверен. Вывести лидированием ракетоносцы 55 тбад они тоже смогут, невелика задача. В условиях десятибалльного шторма, который сейчас разразился по уверениям синоптиков в этом районе, даже один полк ракетоносцев порвет американские авианосцы, как Тузик тряпку. Но этот захваченный аэродром, и главное, чуть ли не три эскадрильи американских истребителей, сидящих на нем, могут испортить им всю обедню. И они летели в ночи, каждую секунду ожидая, что в наушниках запищит сигнал СПО, означающий, что вражеский истребитель уже берет их самолет в захват для пуска своих ракет. Но до острова Беринга оставалось уже всего 150 километров, а противник еще никак себя не проявлял. Внезапно подал голос радист, сидевший в хвосте, вместе с командиром огневых установок. Он по внутренней связи радостным голосом прокричал:
– Товарищ подполковник! Радио от КП дивизии, приказ действовать по варианту два!
У подполковника на несколько секунд даже закружилась голова. Так, наверное, чувствует себя приговоренный к смерти, когда, взойдя на эшафот, узнает, что палача сегодня не будет и его казнь откладывается, причем на неопределенный срок. Вариант два означал, что нашим разведчикам удалось вывести из строя аэродром Никольское, причем, не допустив ни одного самолета на взлет. О том, откуда взялись на острове Беринга наши, и как им вообще удалось сделать такое чудо, Юрьев понятия не имел, но в этот момент он взмолился всем богам, чтобы у этих неизвестных мужиков все в дальнейшем было хорошо.
3 ноября, местное время 02-36. Командорские острова. Окрестности аэродрома Никольское. Отроги холмов у западного берега реки Федоскина.
Боеприпасов осталось с гулькин нос. Четыре выстрела у расчета Б-10 и по два у минометчиков. Лейтенант Сергеев на некоторое время задумался. Таскать тяжелый груз, в которые превратятся минометы и Б-10 без боеприпасов очень не хотелось. Тем более, что его бойцам зимой на этих островах, чтобы выжить вне теплого стационарного жилья, надо носить с собой очень много. Стрелковое оружие и патроны, продукты, одеяла, спальники, брезент, посуду, палатки, радиостанции и аккумуляторы к ним, генераторы и топливо к ним, горное снаряжение.. Даже топливо для костров приходилось носить с побережья в горы, там же ничего не растет. С другой стороны, большая часть всего этого уже припрятана в укромных местах среди горных ущелий. Там же лежат и дрова, и шкуры, все, что они успели забрать из промысловых избушек и пограничных постов. До того, как американский фрегат, обогнув остров вдоль береговой линии, расстрелял все человеческие строения из орудий. Минометы и безоткатное орудие легко разбирается на части, каждая из которых переносится одним человеком. Расчет для переноски каждого орудия, это шесть человек, причем по штату трое должны переносить лотки с одним комплектом боеприпасов, которых сейчас нет. А людей у него много, шестнадцать пограничников его заставы, плюс двенадцать человек техников и расчет РЛС, плюс полтора десятка местных, плюс шестеро волкодавов из разведки. Да еще вчера на баркасе приплыл десяток пограничников с поста на острове Медный. Сам баркас они спрятали в куче плавника в устье стоянки Беринга. Итого получается два взвода, неужели он не может выделить десяток из них для переноски тяжелого вооружения? А боеприпасы им могут доставить по воздуху, по крайней мере командование обещало, что не оставит их одних. Когда за них возьмутся всерьез, а после всего, что они устроили на авиабазе, это случиться обязательно, безоткатка и минометы будут ой, как не лишними. Особенно в горах, куда им по-всякому придется уходить. Значит, решено.
– Расчетам минометов, разобрать минометы и отходить, вместе со всеми, к схрону на реке Полуденной. Старшина Ковальчук командует группой.
Конечно, в этой группе имелся целый лейтенант, но командиру расчета РЛС, переброшенной на остров меньше месяца назад, доверия было гораздо меньше, чем старшине-пограничнику, отслужившему на острове больше десяти лет.
– Со мной остаются снайперы, пулемет и Б-10. Ждем гостей, не стрелять, пока они не подъедут к воротам. Расчет Б-10, первый выстрел по последней машине в колонне, пулемет ведет огонь по первой. Снайперы в первую очередь выбивают командиров, потом расчеты тяжелого вооружения, затем водителей.