Цена спокойствия
Шрифт:
— Нет. — буркнул боевой маг.
— Ну-у-у, если коротко, для тебя роль сосуда останется самым ярким и познавательным впечатлением в жизни. Ты не думай, я договор с тобой подпишу, вот! — Вениамин щёлкнул пальцами, в его руках появился тетрадный листок в клеточку. — Читай. Читай, читай, мне скрывать нечего. Даже мелкого шрифта нет, видишь? Всё прозрачно.
Родион прокашлялся:
— Я, нижеподписавшийся Родион Довлатов, обязуюсь добровольно предоставить своё тело во временное пользование Чернобогу. Взамен моему телу предоставляются знания и Сила, сопоставимые с божественными, до самой моей смерти. Договор завизирован чёртом Вениамином.
— Ну? Нормальная сделка?
Ведьмак ошарашенно спросил:
— Ты это серьёзно? Про знания и Силу?
— Я в договорах не вру. Если совру, в Тумане растворюсь. Так что не переживай, подписывай.
Чёрт протянул тяжёлую, усыпанную драгоценными камнями, ручку.
— А почему не кровью?
— Как ты мне надоел! — воскликнул Чёрт. — Потому что кровью договор подписывают со мной, а в этом случае я просто посредник! Подписывай, сколько можно уже!
Родион вздрогнул, услышав в голосе Вени раскаты грома, и торопливо поставил подпись.
— Вот, молодчага, — вмиг подобрел козлоногий и встал на четвереньки, — садись.
— В смысле? Куда садиться?
Веня застонал:
— На меня, недоумок! Туда, куда мы собираемся, на машине не добраться, придётся по старинке, на своём горбу тебя везти. Садись, хватайся за шею и держись. Рога трогать не смей, сброшу и разорву контракт в одностороннем порядке.
Родион сделал несколько глубоких вдохов, залез на чёрта. Схватился за мерзко пахнущую, поросшую густой щетиной шею и еле сдержал крик, когда нечистый, словно пуля, взмыл в небо.
Игнат Шевченко со злостью пнул мёртвое, вяло шевелящееся тело и воскликнул:
— Как такое может быть? Викторовна перед уходом проверила защитную борозду, она отлично работала!
— Не знаю. И придержи свои ноги, это может быть чей-то прадедушка! — рявкнул Семашко.
— Извини, Иваныч, не сдержался.
Семашко не ответил — он сосредоточенно чертил полесский круг внушительных размеров. Шестеро мертвяков лежали кучкой и никак этому не препятствовали — у каждого в теле торчал осиновый кол.
— Давай бензин, маг. Только с умом трать! — председатель чуть не плакал, настолько жалел дефицитное топливо. Но это был самый действенный и быстрый способ избавиться от нежити.
Шевченко бережно, тонкой струйкой полил живые трупы. Семашко чиркнул зажигалкой, горестно вздохнул и бросил её к мертвякам. Огонь занялся мгновенно, через секунду зажигалка взорвалась, и над околицей поднялся чёрный дым.
— Пойдём. Надо обсудить происходящее.
— С кем? Все по округе носятся, упырей отлавливают.
— Со всеми, кого найдём! Телефон на что? — заорал Артём Иванович, но тут же осадил себя: — Прости, Игнат, не обижайся. Маринки нет, я не знаю, куда кидаться и что в первую очередь делать.
Всё началось с костомахов — Виктор Сычков пришёл навестить могилу жены, и увидел, как испуганный крыжатик мечется среди могил и каркает на восставшие скелеты. Те на него реагировали довольно вяло, впрочем, как и на самого Виктора. Увидев вместо последнего пристанища супруги развороченную яму, мужчина выругался, сел на велосипед и поехал в Красноселье. По дороге встретился с мертвяком — существо уже успело где-то съесть мясо и частично обросло плотью, но отцу приреченской колдуньи повезло — для того, чтобы войти в полную силу, нежити нужно было сожрать минимум корову. Сычков не стал тратить время, объехал медленно двигающееся существо и поспешил в сельсовет. И вот уже второй день приреченцы ловили нежить по полям и оврагам. То, что некоторые «гости» проникли непосредственно на территорию деревни, наплевав на защитную борозду, оказалось полной неожиданностью для всех.
Артём и Игнат в сельсовете нашли только Данилу Молотова, который сидел на телефоне и методично записывал все сообщения. Увидев мужчин, парень схватил листок и стал зачитывать:
— В Яблоневке спокойно, в Потаповке поймали одного упыря, сожгли. Полчаса назад здесь побывали пацаны, сказали, что упокоили четырнадцать мертвяков.
— У нас шестеро. Запиши. — Семашко подошёл к ведру с водой, схватил кружку и принялся жадно пить.
Дверь резко открылась, ударившись о косяк, и на метле в холл влетела Хромушка. Она так и не научилась нормально приземляться, поэтому шлёпнулась на линолеум. Игнат подскочил и помог ей подняться.
— Костомахов можно оставить напоследок, это самые безобидные и спокойные создания на свете, — прошипела она, потирая ушибленное бедро, — и вообще, у нас другая проблема есть.
Дверь снова распахнулась, в помещение вбежала запыхавшаяся знахарка:
— Я нашла! За Потаповкой прямо в борозде лежал ведьминский мешок. Не мешочек, а мешок! — Женщина оттеснила от лавки с водой председателя, выхватила у него из рук кружку, зачерпнула воды и сделала несколько больших глотков. — Внутри такой набор, ребят, даже рассказывать не хочу. Три черепа с открытыми родничками чего только стоят! Поэтому потусторонняя дрянь смогла пробраться внутрь круга. Хорошо хоть, в малом количестве.
Семашко выругался, а потом уточнил:
— Хочешь сказать, кто-то целенаправленно наколдовал и испортил защиту вокруг деревень? Может, и на кладбище тогда не само так получилось?
Хромушка охнула:
— Я, когда изгородь облетала, нашла пожухлые кусты! Там охранный заговор не работает больше. Так что к нам может попасть любой колдун, а как починить, не знаю.
— Это что, диверсия? — нахмурился Артём. — Может, опять Прасковья, которая в Ирке Марушкиной?
— Нам с Софьей срочно надо в Вырай. Запасы конденсаторов на нуле, — заволновался Шевченко. — У меня всего три осталось. А у тебя?
— У меня два, но мне не критично. Могу воспользоваться кем-нибудь, как батарейкой. Хотя, конечно, лучше Сила из неодушевлённого накопителя, — ответила Хромушка.
Звонок телефона заставил всех вздрогнуть. Под пристальными взглядами Данила взял трубку.
Звонивший орал так, что его услышали все:
— Даник, это Ляшкевич! Собирайте всех, уводите детей в бомбоубежище! Это нападение, слышишь меня? На нас напали!
Игнат выхватил трубку:
— Что такое, Денис Кириллович?