Цена звёздной пыли

NBRAINH

— Давай тоже самое, только человеческим языком, — голос капитана усилился и достиг слуха даже того, кто был прикован к хирургическому столу. Последний же наконец осознанно открыл глаза, столкнувшись взглядом с яростно трясущим его, торговым агентом.

Черты лица спасённого из плена капсулы, космонавта, были знакомы Джону, но он никак не мог вспомнить, откуда. Как если бы он знал его всю жизнь и внезапно забыл лишь сейчас. Выругавшись в уме, торговый агент ещё пристальнее погрузился в очертания физиономии старика.

***

Разум Джона в один момент сжался в одну точку. Его мир перевернулся. Словно само

сознание Харлайла наткнулось на нечто невозможное, и в то же время — самое истинное, что вообще может познать человеческий разум. В голове Джона попросту погас свет. Он ощутил холодное веяние смерти, глубоко дышащей прямо ему в затылок. Осознал собственную беспомощность на фоне огромной, постоянно несущейся вдаль, фигуры самой вселенной. Ставленник Ричарда Макдональда замер в ожидании рождения собственного ответа на свой же вопрос.

Что же не так с этим странным стариком?

И ответ не заставил себя долго ждать. В ярко освещённом помещении, где силуэты отражались даже на матовых поверхностях, в глазах пациента не отражалось совершенно ничего. В его пустых глазах не отражался даже яркий свет хирургической лампы, словно само сияние и владелец глаз — находились на абсолютно разных частотах реальности. Однако, кое-что всё же находило отблеск в глазах того, кто только что преодолел границы безумия. В них отражался силуэт самого Джона Харлайла. И он видел его вовсе не своими глазами, но глазами того самого пациента.

Медицинский отсек взорвался криком. Испуганным, нечеловеческим криком как Джона, так и старика. Их вопль изредка срывался и тут же вновь сливался в унисон. Торговый агент, имеющий выдержку, уступающую разве что укротителям крокодилов, и странный, совершенно незнакомый космонавт, оба поддались внезапному страху, пришедшему из глубин самого сознания вселенской сущности.

Харлайл увидел тьму. Безграничную дыру сознания, ведущую в… Ничто. Впервые в своей жизни он столкнулся с ней, с самой пустотой. Безликой и бескрайней, смыкающей тиски безумной боли вокруг ошарашенного разума. Их общий крик слился в единую какофонию ужаса, оглушив не только стоящего рядом, второго помощника, но и самого капитана Николаса, в спешке выскочившего из своей каюты в попытке укрыться от звука, разрывающего динамик.

На лице старика читался ужас не меньше, чем в искажённой физиономии самого агента. По крайней мере, именно так показалось наконец пришедшему в себя, Эрику, когда он с разбега влетел в одеревеневшего Харлайла с целью разорвать странную связку страха двух разгорячившихся крикунов.

Николас подоспел как раз к тому моменту, когда бессознательное тело недолюбливаемого им агента «Эстернал», влетело в стену как раз рядом с дверным проёмом обители Мухаммеда.

— Что тут происходит, чёрт бы побрал ваши пустые головы? — капитан едва успел отскочить в сторону, уклоняясь от весьма тяжёлого «снаряда». — Эрик! Доложи обстановку!

Второй помощник быстро сгруппировался на полу и одним движением вскочил на ноги. — Нам удалось привести в чувство нашего гостя. Именно его крик вы могли слышать через видеофон.

Николас легко пнул лежащего на полу агента. — А с ним что не так? Неужели добрался-таки до запасов медицинского спирта?

Упавший без чувств Харлайл смотрелся достаточно контрастно на фоне подозрительно-спокойного старика, широко открытыми глазами изучающего белоснежный

потолок помещения. Всё выглядело так, словно порывы безумия спасённого космонавта неожиданно сменили носителя, и покинули старое, и без того изъеденное временем, тело, и впились в удачно подвернувшегося под руку, неосторожного торгового агента.

— Эй, с вами всё в порядке? — капитан Николас осторожно склонился над молчаливым стариком. — Простите моего коллегу. Он не в себе… Или попросту не особенно умён, чёрт его разберёт, — Ник явно получил искреннее удовольствие от возможности сказать последнее в присутствии самого Джона. — Вы можете встать?

Глава 13

Спасённый всё так же молчал, пытаясь вглядеться в лица окруживших его людей. Нарушение функций зрения неудивительно после продолжительного кислородного голодания, а предположительно-вечная система очистки воздуха в капсуле, как уже выяснили рабочие, как раз полетела ко всем чертям. Мухаммед впервые за всё время пребывания пациента на борту «Иллириона» освободил ему руки и ноги. Впрочем, гость в любом случае едва смог бы встать. Отверстие от вынутой пули нельзя было назвать маленькой царапинкой. По крайней мере, именно так считал старый медик, и судя по произошедшему далее, это являлось самой большой ошибкой во всей его жизни.

Всё ещё достаточно ослеплённый пациент каким-то образом умудрился заметить лёгкий металлический блеск, отбрасываемый хирургическими приборами на опрокинутом было Джоном, столе, и быстрым, практически молниеносным движением — схватил идеально наточенный, алмазный скальпель.

Реакция капитана Николаса оказалась вовсе не такой внушительной, какой он время от времени хвастался в своих рассказах во время очередных посиделок, в одной из самых знаменитых забегаловок нового «Города ангелов». Он успел только чуть подскочить, едва не задев верхнюю часть дверного косяка своей макушкой, и принял довольно нелепую, боевую стойку.

Довольно грузный и неповоротливый, Николас вызывал скорее улыбку, чем предвкушающий битву, боевой трепет, однако умелый глаз вполне смог бы различить под его мешковатой одеждой выделяющиеся мускулы рук. Да, его огромное пузо давало ложное впечатление о вполне себе заплывшей фигуре, но у тех, кто когда-либо сражался с этим стареющим, не совсем морским, волком — не оставалось ни единой толики сомнения в тугом прессе, скрывающемся за показным животом, и уставной рубашкой. Круглое лицо капитана, на котором был расположен весьма большой нос с широкими крыльями, выказывало неподдельный гнев. Его ноздри широко раздувались и выпускали почти видимые струи пара в устоявшуюся атмосферу помещения.

Тем временем, бывший пациент ранил медика в ногу. Стерильно чистый пол помещения окропился брызгами крови. Мухаммед пару мгновений пытался прийти в себя, ошеломлённый неожиданным поворотом событий, однако, прикинув в уме серьёзность травмы, быстро схватился за поражённую конечность пальцами, в попытке сдавить вены, и остановить кровотечение. Старик не стал ждать, пока атакованный окончательно придёт в чувство и продолжил своё наступление. Однако, целью его, казалось бы, безумства, была вовсе не жажда крови. Схватив своего бывшего лечащего врача, он приставил к его горлу смертоносный кусок металла и кивнул в сторону стоявшего в коридоре, капитана Николаса.