Ценный подарок (сборник)
Шрифт:
На другой день после заседания Младший брат встретил этого Служащего. Тот был тихий и мрачный. Решив обрадовать его, Младший брат сказал:
— Почему вы такой задумчивый? Между прочим, вам премию присудили, и довольно значительную.
— Спасибо, — сказал Служащий и в первый раз за свою работу в Учреждении улыбнулся.
А потом случилось так — всякое ведь бывает в учреждениях — премию вместо этого Служащего отдали другому.
Младший брат пошел объясниться со Служащим, а тот его и
— Трепач ты, парень, балаболка!
Не раз его еще называли «длинным языком», болтуном, балаболкой.
А он просто был добрый человек, и ему доставляло радость первым сообщать людям приятные известия.
Уникум
Один Служащий купил попугая. Было это так: возвращаясь с работы, он, как всегда, шел мимо рынка, но тут его остановил Рыжий детина, державший в руках большую птицу, с огромным клювом, с зеленой спиной и красным брюшком.
— Привет, папаша, — сказал он, — может, возьмешь птичку?
Служащий удивился и вежливо спросил:
— Извините, что это такое?
— Большой благородный попугай, мой верный друг с Австралии. Он и там редкость, его юникумом называют.
Служащий хотел сказать, что нужно говорить «уникум», но счел неудобным показать свое выше среднего образование.
— Простите, почему же вы со своим дружком расстаетесь? — спросил он.
Рыжий детина смахнул скупую мужскую слезу:
— Время давит. Пора в обратный рейс в Австралию мотать. А мой юникум этого не выдержит — загнется. В общем, так-перетак, гоните на бутылку, или я другого покупателя зацеплю. Мне ждать некогда. Там на коробке механик психует.
Боясь упустить редкую птицу, Служащий поспешно вручил Рыжему детине деньги, тот положил их в карман куртки, передал покупателю Большого благородного попугая и ушел качающейся морской походкой.
Служащий купил в магазине «Природа» клетку по росту попугая, жердочку, баночки для воды и птичьего корма и отправился домой.
Прохожие, встречавшиеся ему по пути — солидные мужчины, женщины с хозяйственными сумками, мальчишки и даже один генерал в отставке, — с восхищеньем смотрели на великолепную птицу.
Дома на каменном лице супруги не отразилось ничего.
— Кто это? — бесстрастно спросила она.
— Большой благородный попугай, по имени Уникум.
— Зачем?
— Потом объясню. Нравится?
— Сколько, — голосом на полтона ниже, чем прежде спросила супруга.
— Совсем пустяки, — робко сказал Служащий и назвал цену.
Жена со скоростью ЭВМ подсчитала в уме, что можно было бы купить на эти деньги, и произнесла грозным шепотом:
— Объясни, зачем ты это сделал?
— Знаешь ли, — начал Служащий, — существует такая наука экология,
— Это у вас наука, — оборвала его Жена, — а мне нужно работать, варить обеды, убирать квартиру, возиться с твоим сыном-первоклассником.
Сын у них был общий, но когда Жена была недовольна Мужем, она почему-то приписывала мальчика одному Мужу, как будто он появился на свет без ее участия.
— Да, ты права, — покорно кивнул головой Служащий, — но есть одно важное обстоятельство, с которым нельзя не считаться: теперь в каждом интеллигентном доме заведен уголок природы: у моего начальника — ручной барс, у его заместителя — ручная лисица, а у его подруги — гремучая змея. Это престижно. Неужели ты хочешь быть хуже их?
— Вот еще, буду я… Хорошо, мы ткнем им в нос твоего Благородного попугая.
Так Уникум остался в новом доме. С этого дня Служащий и его Сын стали обучать Благородного попугая русскому языку.
Мальчик, стоя перед клеткой, повторял несколько раз подряд:
— Маша варит кашу. Мила любит мыло.
Папа громко и отчетливо читал газету, в которой всегда так много интересного. Уникум, не дослушав до конца, укладывался спать, положив клюв под крыло.
Страшная мысль осенила Служащего. Может быть, эта птица, воспитанная в капстране, не желает вступать в контакт с нами. Для того чтобы проверить ужасную задачу, он попросил свою племянницу, переводчицу из «Интуриста», прийти и поговорить с его питомцем на австралийском языке и, так сказать, выяснить его политические убеждения. Милая девушка согласилась, сказав, что никакого австралийского языка нет, а есть только английский, испорченный местным диалектом, но это не составляет для нее трудности.
Беседа Племянницы-переводчицы с Уникумом была непринужденной. Окончив ее, Уникум изящно склонил головку, а Переводчица присела так, как она приседала только перед западными туристами.
Когда беседа была окончена, Служащий тревожно спросил Племянницу:
— Ну как, ничего провокационного?
— Все нормально, дядюшка, только у него ужасное произношение и жаргон, но я сделала вид, что не заметила этого. Впрочем, сейчас и многие англичане говорят отвратительно, часто в их речи встречается американский сленг.
— Извини, — перебил ее Служащий, — мне интересны его политические воззрения.
— Знаешь, он сказал, что вообще далек от политики. Ее у попугаев нет.
Служащий тонко улыбнулся:
— Наивно, политически наивно. О чем же ты с ним говорила?
— О разном. Он жаловался, что тоскует по родине, но, к сожалению, пока еще не может попасть туда. Он читал мне стихи птичьих поэтов из джунглей. Похожи на наши: так же много трескотни. Ваш Уникум вполне лояльный джентльмен.