Ценный подарок (сборник)

Мин Евгений Миронович

Логика так долго перечисляла недостатки Таланта, отщелкивая их на счетах, что Фантазия соскучилась. Она покинула подругу и спустя два дня привела нового жениха.

— Познакомься, душенька, — сказала она, — это синьор Юмор.

— Очень рада, — сказала Логика и, взглянув на жениха, невольно улыбнулась.

Минуло три недели, и она говорила Фантазии:

— Да, он мил и забавен, твой Юмор. Сказать по правде, мы весело проводили время. Но, знаешь ли, он ни к чему не относится серьезно, даже к синьору Рассудку. А ведь серьезность — главное

в браке. Конечно, он симпатичен, и отец его, Смех, славный старик, но его матушка Ирония… Опасно иметь такую язвительную свекровь.

— Милая, ты слишком разборчива, — сказала Фантазия, — на тебя не угодишь. Ничего, я попробую еще раз.

Вскоре с ней пришел синьор Темперамент.

Лишь только жених и невеста остались одни, синьор Темперамент, упав на колени, воскликнул:

— Дорогая моя, я люблю вас!

— Я не верю в любовь с первого взгляда, — потупилась Логика. — Любовь — это общность духовных интересов. Прежде чем сделать шаг, нужно…

— Я люблю вас, шептал, подкручивая ус, Темперамент, — вы прекрасны, как сны моего детства, вы — лучшая из сказок!.. Позвольте мне быть вашим рабом, целовать следы ваших ног.

У Логики закружилась голова.

— Будьте моей, — жарко настаивал Темперамент, сжимая ее в объятиях.

— Нет, нельзя так сразу, не сейчас, — лепетала Логика, чувствуя, как слабеют ее логические способности. — Я прошу вас, приходите завтра.

Назавтра Темперамент опять клялся в любви, грозил, что покончит с собой, а Логика опять твердила:

— Завтра.

На третий день он не пришел, и все видели, как он разгуливал по главной улице, подкручивая ус и обнимая за плечи синьориту Чувственность.

— Он аморален, — обиженно сказала Логика.

— Боюсь, ты останешься старой девой, — сказала Фантазия.

И подруги поссорились.

Снова синьора Логика зажила уединенной жизнью. Но, должно быть, ей очень хотелось посрамить Фантазию, и она сама нашла себе жениха.

Его звали Расчет. Он был аккуратен, умерен, не позволял себе ничего лишнего в поступках и суждениях.

Они поженились.

Синьор Рассудок и синьора Добродетель поздравили молодых супругов, пожелали им долгих лет счастья и хорошего потомства.

— Мы не будем с этим спешить, — сказала Логика.

— Торопливость здесь неуместна, — согласился Расчет.

Через десять лет у синьоры Логики и синьора Расчета родилась двойня — сын Абсурд и дочь Нелепость.

Австралийские таблетки

Жил на свете не молодой и не старый человек — в общем, перспективного возраста. Действовал он на своем посту умело: быстро подмахивал бесспорные бумаги, те же, над которыми подумать нужно было, укладывал в дальний ящик стола. Сотрудники были им довольны: выписывал он премии каждому по должности и себя не забывал. Вышестоящие лица одобряли его полезную деятельность. Дома он считался образцовым супругом и отцом.

И вот стало происходить с этим Перспективным

человеком что-то нехорошее — слабела память. Началось с мелочей: забывал, куда очки положил. Это влияло на его железную нервную систему. Он сердился, говорил громким голосом, хватался за голову. Подчиненные бросались со всех ног по углам и закоулкам разыскивать потерянные окуляры, а они, между прочим, лежали у него под самым носом. Дома повторялась та же недостойная картина. Жена прекращала варить витаминно-питательный суп, дети бросали готовить уроки, и весь семейный кворум искал папины очки. Чепуха это, ерунда! Подобная рассеянность встречалась у людей умственного труда еще в далекие времена, когда великий философ Бенедикт Спиноза шлифовал стекла для очков.

Дальше — хуже. Стал он секретаршу Маню называть Таней, именем жены, а жену Таню Маней, именем секретарши. Обеим женщинам это почему-то не понравилось, и на такой пустячной почве возникали домашние и служебные конфликты. Потом — совсем плохо. Скоренько подписывал он бумаги, которым нужно было отлежаться, откладывал те, которым нужно было дать ход. Тут он встревожился не на шутку и спросил свою подругу жизни:

— Как ты мыслишь, может, это преждевременный склероз?

Она испугалась, но виду не подала.

— Глупости! Просто ты переутомился — напряжение мозжечка. А лучше, для твоего спокойствия, показаться докторам. Конечно, они мало пользы приносят, но, даст бог, от них вреда не будет.

Перспективный человек тоже не очень верил в могущество медицины, хотя часто смотрел по телевизору научно-художественные передачи о пересадке сердца, почек и других необходимых деталей тела.

Однако жена права — от доктора вреда не будет. Решив так, он направился к Члену-корреспонденту по памяти.

Членкор принял Перспективного вне очереди. С полчаса беседовал с ним о фильмах и книгах, которые пациент не видел и не читал, а потом с ходу задал ему провокационно-медицинский вопрос:

— Скажите, сколько будет дважды два?

— Пять, — не задумываясь ответил пациент.

— Отлично. А что получится, если от восьмидесяти семи отнять тринадцать?

— Восемьдесят семь и тринадцать, — повторил Перспективный, — это как раз будет сто.

Он привык не отнимать, а прибавлять цифры.

— А какое сегодня будет число? — ласково улыбнулся врач.

Перспективный еще глубже задумался. Он помнил только те числа, когда была получка.

— Хорошо, хорошо, — еще ласковей улыбнулся Членкор, — а теперь осмотрим вас.

Он проделал с Перспективным манипуляции, которые проделывают врачи без степени: стучал молоточком по колену, так что нога больного активно дрыгала, рисовал крест на его груди и затем сказал:

— Явлений преждевременного склероза у вас нет, но имеется некоторое нарушение питательной среды мозжечка, симбиоз артериального давления с вегетативной нервной системой. Это все устранимо, только вам нужно принимать австралийские таблетки.