Центр силы
Шрифт:
А мы переглядывались и молчали. Первым не выдержал этого молчания я. И тихо спросил:
— Ну что, какие у кого идеи?
Глава 8. Определённо, не крокодил
Дневник Борисова Б.Б.
День тридцать пятый. Тёмная ночь у омута.
Вечер был как вечер. Тёмный, немного прохладный. Но это, скорее, было его достоинство, а вовсе
Намжал показал класс обработки камня. Реально, каменщик от Бога! За полдня возвести три столба двухметровой высоты — это надо уметь. Весь свой посёлок, правда, на эту работу кинул… Зато финальная подгонка камней была исключительно на нём.
В жизни не думал, что, имея на руках лишь несколько деревянных палок с отвесом и камушком, можно обкалывать булыжники в трёх измерениях. Ещё и так, что они почти идеально состыковались друг с другом. Сантиметровый шов в таких условиях — почти идеал.
Вот на одном таком столбе я и вызвался посидеть ночь. Не знаю, какой чёрт меня за язык дёрнул… И сам не понял, как оказался среди добровольцев. Ну ладно Вано! У него смерть — ещё не конец. Но я-то куда полез?
Наверное, Мелкий, гад такой, на меня плохо влияет. Эта гопота вообще на любую движуху подписывается — если там, конечно, нет пункта «голодать». А мне в последние дни слишком часто с ним общаться приходится. Заразил чем-то, подлец такой…
«Так, Борис Борисович! Прекратить мандраж и мысленные гнобления Мелкого. Лучше ты от этого не станешь. И Мелкий это всё равно не услышит! Просто сиди и смотри на реку. Всё, больше от тебя ничего не требуется!..».
«Блинский блин! Только бы не уснуть ночью! Я ж свалюсь отсюда, и местный крокодил меня сожрёт! Причём, быстро и качественно. Вместе с оружием и одеждой. И даже следа не останется! Помни, Борис: твоя задача — не только увидеть, но и дожить до утра, чтобы всё рассказать!».
«А ещё запомнить, что план предложил Дунай… А Ром, сука, на слабо меня взял, что я не просижу у разлива всю ночь! Обоим двум это припомню! Страшно-то как, ёшкин кот!».
Вот такие мысли и лезли мне в голову. А всё потому, что сидел я на берегу того самого разлива с омутом, где обитал гадский крокодил. И сейчас наступала тёмная ночь, когда эта зверюга просыпается и с какого-то перепуга грызёт Алтари.
А где-то там, по реке, плыл плот с камнем, по краям которого горели факелы. И мне надо было проследить, что с ним дальше будет. Выше по течению сидел Мелкий. У него ещё был шанс до утра «отстреляться» и вернуться в посёлок Намжала, чтобы поспать. Впрочем, у меня тоже был. А вот у Вано — ниже по течению — шансов выспаться уже не было.
Хотя обманывать себя нехорошо. Не собирался я шастать по местным равнинам в темноте и одиночестве! До сих пор вспоминаю тело Одиночки, и не по себе становится… Бр-р-р-р! Лучше уж дождусь тех, кто меня завтра утром заберёт.
В разливе что-то гулко плеснуло,
Снова гулкий плеск… Долгий такой, будто кит неподалёку вынырнул.
А потом в темноте показались четыре жёлтых огонька. И все они довольно быстро приближались. Но это не зверь, точно! Я пламя факелов ни с чем не спутаю! Это плот с камнем несёт течением.
Бурная река быстро подтащила плот к омуту. А затем его вынесло на гладь воды в разливе. Плот закрутился на струях течения. Он плыл сначала быстро, затем — уже по инерции, медленнее. А потом и вовсе пополз как черепаха, постепенно смещаясь к исходящему речному потоку.
Ничего не происходило, и от этого было почему-то ещё страшнее. Вот снова раздался в темноте долгий плеск… Я напрягся, до рези в глазах вглядываясь в темноту. Старался даже не моргать. И, не отрываясь, смотрел на плот, чтобы если что — не пропустить момент атаки.
Но, как оказалось, пропустить это невозможно. Вот снова раздался уже знакомый плеск… Только на этот раз в свете факелов на глади разлива отчётливо виднелась длинная спина. С тремя продольными гребнями костяных пластин.
Я смотрел на эту спину… А она всё не кончалась и не кончалась, заставляя напрягаться ещё больше…
«Мать-перемать! Да сколько же там тебя?.. — думал я, пока не мелькнул кончик хвоста. — А… Это был ещё и хвост!».
А потом последовала ужасающая атака. Вода рядом с плотом как будто взорвалась, выпуская наружу огромные челюсти. И когда раскрылась пасть с двумя рядами острых зубов, я готов был на что угодно с Намжалом спорить, что это ваще не крокодил. Ни разу!..
Но когда челюсти сомкнулись на камне и плоте, притушив один из факелов, я понял, что бурят был прав. Не, так-то похож… Очень уж характерный вытянутый профиль. А ещё утолщение в том месте, где должен быть нос. Причём испещрённое то ли жабрами, то ли щелями ноздрей.
Только это, скорее, не крокодил, а аллигатор. Очень уж узкий кончик челюсти для крокодила!.. Впрочем, глядя на то, как во все стороны полетели щепки и осколки камня, я быстро кое-что понял. Понял, что мне уже плевать на анатомические подробности!
— Мама! — тихо пискнул я, глядя, как разлетаются брёвна и груз. — Что ж ссыкотно-то так…
Чтобы перемолоть плот с камнями, грёбаный крокодил потратил десять секунд. За это время его челюсти смыкались трижды. Причём львиную долю времени занимало их раскрытие. А вот смыкались они почти мгновенно. С жутким треском и громким щелчком.
Вода на месте атаки вспенилась. Огромное тело — если с хвостом, так вообще метров пятнадцать в длину! — билось и извивалось, пытаясь сожрать добычу. Никак до него не доходило, что ничего вкусного оно не найдёт… Только зубы испортит. Но судя по тому, что я видел, за зубы гигант не переживал. Они у него вообще, может, заново отрастают.