Центурион Траяна
Шрифт:
Взять укрепленный лагерь с наскока не получилось, и варвары отошли. Телеги обоза составили в круг к востоку от лагеря. Внутри, за их защитой, воздвигали шатры и разжигали костры.
Конные роксоланы двинулись дальше – в ближайшие усадьбы, а пешие даки и бастарны принялись окружать лагерь со всех сторон. Однако штурмовать ворота пока больше никто не стремился. Обломав зубы о лагерные стены, варвары устремились в никем не охраняемую канабу, потоком разлились по улицам, вышибая запертые двери. Выяснилось, что два десятка мужчин и женщин, не в силах расстаться со своим добром, все-таки остались в поселке. кто-то схоронился в подвале, кто-то заперся в доме. Заречные пришельцы не разбирались, чей дом стоит на улице поселка – местного, получившего гражданство варвара или римского ветерана. Грабили всех подряд, убивали тех, кто пытался хоть в малейшей мере противиться. Поджигали дома – выгорала внутри брошенная мебель и деревянные балки, рушились оставшиеся без опоры черепичные крыши. Особо рьяные варвары крушили стены.
Канаба, этот общий дом легиона, зародыш будущего города, погибала в агонии.
После первой атаки, закончившейся ничем, назначили на стены двойные караулы, а часть легионеров отпустили отдыхать. В том числе и Приска сотоварищи.
Когда они добрались до своего барака, то увидели, что печь вновь радостно полыхает, Аристей готовит для «славного контуберния» похлебку. Луция на кухне не было, а Кориолла резала свеклу, помогая Аристею.
– А где все твои? – спросил Приск.
– Остались в усадьбе, – заговорила она торопливо, будто оправдываясь. – Отец сказал: «Отобьемся!» К нам за стены набилось не меньше сотни, из них крепких мужчин человек двадцать, оружие у нас есть. Я насилу упросила отправить меня в Эск. И то лишь потому, что Луций непременно хотел ехать поступать в легион. Я же обещала отцу укрыться в канабе.
– Канабу оставили на разграбление. Хвала богам-покровителям, что ты помчалась к лагерю.
– Аристей предупредил. – Кориолла вздохнула. – Жаль поселок… Отец говорил, что здесь когда-нибудь вырастет настоящий город с базиликой [82] и большими термами, с нарядными храмами… такой маленький Рим на реке Эск. Значит, не судьба…
82
Базилика – общественное здание, своего рода деловой центр, где проходили судебные заседания и заключались торговые сделки.
В этот момент прибежал запыхавшийся Луций.
– Можно, мы с сестрой у вас в казарме поселимся? – спросил парнишка.
Кука нахмурился:
– Это еще почему?
– Так я в легион записался! – радостно объявил Луций. – Думал – летом пойду. Но уж коли тут оказался, то сразу побежал в принципию. Так что я теперь в вашей пятьдесят девятой центурии числюсь. Как новичок. Правда, контуберний пока не назвали.
Приск нахмурился: разве он не велел парню сидеть в казарме и охранять сестру? Так нет ведь – решил тут же совершить героический поступок!
– Может, меня в ваш контуберний зачислят? – продолжал Луций. – У вас же неполный состав…
– Мы не вчера присягу давали! – напомнил Кука.
– Отец говорил, что я создан из железа и камня, – не сбавлял напор Луций.
– И много вас таких, из железа и камня, горящих желанием сразиться с варварами, набралось? – поинтересовался Приск.
– Пока я один. Но думаю, из тех, кто из канабы пришел в лагерь, тоже найдутся смелые парни! – объявил Луций. – Я уже видел троих или четверых из нашей школы. Завтра с ними потолкую. Нечего отсиживаться за чужими спинами, надо брать в руки оружие и…
– Не мельтеши! Все равно вас сражаться не пустят, – осадил его Кука.
– Я могу для катапульт копья подносить. Или камни для баллист. У вас на стенах какие баллисты? На талант? [83] – Э, куда хватил!
Луций залился краской.
– Да я камни в талант весом легко подносить могу.
– Извини, парень, но такая баллиста на нашу стену просто не влезет.
– Можно настил особый сделать, – не унимался Луций.
Тем временем Аристей побежал за дровами.
83
26 кг.
– Этот Аристей – он такой красавчик, – заметила Кориолла, ссыпая нарезанную свеклу в горшок на плите. – Он твой раб?
– Да, купил его недавно у Кандида, – почему-то смутившись, сказал Приск.
– Не знала, что тебе нравятся мальчики.
– Он – просто слуга. Был ранен. Достался мне по дешевке.
«Я что, перед нею оправдываюсь?» – изумился про себя Приск.
– Мальчик умеет убеждать, сравнениями сыплет, будто Цицерон. Даже отца уговорил. Голос просто завораживает. Верно, он и поет чудесно. Ты не просил его спеть?
– Знаешь, не до того было… – отозвался Приск.
Если честно, то с Аристеем он обменивался лишь односложными фразами.
«О чем это мы болтаем?» – с тоской подумал Приск.
– Так я в вашей комнате могу ночевать? – не унимался Луций.
– Ладно, можешь ночевать с нами. Но девица… – Кука скосил глаза на Кориоллу и кашлянул. – Девушка в нашей казарме как-то не к месту.
– Почему не к месту? Я бы могла готовить на всех, пока вы сражаетесь. Я отлично стряпаю. Знали бы вы, как я запекаю в глине окорок – с черносливом и базиликом. Если бы тут был окорок, я бы его приготовила.
– Если бы у нас был окорок, я бы его сам приготовил, – заявил Кука.
Все заржали, а Кориолла на миг обиделась. Но тут же нашлась, что ответить.
– А вот печенье с перцем ты наверняка не умеешь печь. И еще я фаршированные финики умею делать. И еще…
– Отведу ее в дом Адриана, там ликса Кандид поселился, – перебил девушку Приск. – А то мы через полчаса все истечем слюной. – Он сам не заметил, насколько пошлой получилась шутка.
– Не хотите печенья – вам же хуже! – разозлилась Кориолла. – Но у Кандида я жить не хочу.
– Погоди, я кое-что должен тебе объяснить! – Приск ухватил ее за локоть и вывел в соседнюю комнату. – Кука прав: в казарме тебе не место, – сказал Гай шепотом. – Разумеется, тебе нашлась бы комната, и мы тебя защитим от кого угодно. – Он сделал ударение на этих словах: «от кого угодно». – Но легионеры не могут сидеть в казарме от зари до зари. Мы, может быть, по четыре стражи подряд будем на стенах… А Нонний – нет. Понимаешь?
Кориолла нахмурилась и кивнула.
– Я провожу тебя, – пообещал Приск. – Но прежде зайду к префекту лагеря и сообщу о выходке Нонния. Идем…