Центурион Траяна
Шрифт:
– Мы возвращаемся в Виминаций, – объявил Траян.
– До Малой Скифии из Виминация придется добираться долго, – заметил Ликорма.
Адриан усмехнулся и тут же подавил улыбку. Впрочем, вольноотпущенник заметил усмешку императорского племянника.
Ликорма побелел. Позеленел даже. Шевельнул губами. Но вслух ничего не сказал – близость к императору вселила в него уверенность, что отныне он разбирается во всем. Давно уже легаты и сенаторы заискивали перед этим бывшим рабом, что прятал проколотые уши под длинными прядями темных вьющихся волос. Прилепившись душой и телом к властелину Рима и – почти – мира, Ликорма привык смотреть на всех свысока. Дерзость Адриана его бесила.
– Да?
Уже в Виминации, приведя армию в готовность, Траян получил новое донесение – о том, что варвары переправились и грабят Малую Скифию и подгородные усадьбы припонтийских городов. Видимо, этот второй гонец спешил куда больше первого, мчался, меняя лошадей и днем и ночью, ибо доскакал до Виминация чуть ли не на три дня быстрее.
110
Трирема – основной тип боевого корабля в Средиземноморье. Главным его оружием был таран – продолжение килевого бруса. Длина триремы колебалась от 36,5 до 45 метров, в команду входило 170 гребцов, которые размещались тремя ярусами.
Получив второе известие, только еще один день дал император на подготовку войскам, а поутру велел выступать. Пойдут они не по путаным и заметенным снегом дорогам провинции, а по той, что прорублена в ущелье – над бешеным никогда не замерзающим потоком, непреодолимым ни для пловца, ни для триремы. Только одна армия может здесь пройти – армия Траяна.
В Понтусе Траяна ждало новое известие: практически вся территория Нижней Мезии по Данубию восточнее Эска заполнена полчищами варваров. Маленькие крепости на берегу и одиночные бурги были уничтожены, а гарнизоны истреблены почти поголовно. Лагеря Пятого Македонского и Первого Италийского легионов держались в осаде, а сам наместник Лаберий Максим был заперт в Абрите так, что не смел и носа высунуть. Но Лаберий и лагеря должны были устоять любой ценой, иначе, считай, вся провинция будет потеряна и летняя кампания окажется проигранной прежде, чем начнется. О чем подумал в этот миг Траян – неведомо, Адриан подумал о долговых расписках дому Барбиев из Аквилеи и о векселях многим другим торговым и банкирским домам – и содрогнулся.
Ясно было, что долго Лаберий Максим и его люди не выстоят. Надо – просто необходимо было – спешить на помощь. А варвары тем временем катились дальше, разоряя поместья ветеранов и маленькие фракийские деревеньки в долине Ятруса. Вот-вот перевалят через Гем. Тогда им дорога во внутреннюю Фракию открыта, гуляй – не хочу. Обороняться там, кроме небольшого гарнизона на перевале, практически некому.
К тому же поднялись геты во многих общинах в низовьях Истра. Мятежные бессы, непокорное племя, недавно переселенные в Малую Скифию из родных гор, поддержали вторжение даков чуть ли не поголовно. Что и говорить, лазутчики Децебала поработали на славу!
Траян не мог признаться даже самому себе, что практически вся Нижняя Мезия утрачена. Ну что ж, придется выбивать варваров назад – за Истр. Даки ведь надеялись, что Траян будет долго-долго добираться до Малой Скифии. Видимо, они попросту забыли про дорогу, прорубленную в скалах. И все равно Траян опаздывал. Варвары могли в любой момент уйти с добычей на другую сторону реки. Оставалось одно: взять с собой только конницу и мчаться сломя голову, мчаться быстрее туч, что несутся по небу грозовой ночью.
Часть III
Трофей
Глава I
Дороги Нижней Мезии
Через два дня даки и бастарны вновь пошли на штурм лагеря Пятого Македонского. Похоже, они были уверены, что в этот раз непременно одолеют стены, и от этой их уверенности, что граничила с безумием, холодок бежал по спинам у защитников лагеря.
111
Февраль 102 года.
Бастарны шли в атаку не только без нагрудников, но и без шлемов, длинные волосы, заплетенные в косы, были закручены по бокам головы на манер рогов. Шли лавой, без промежутков, накатывали напирая. Сотни лестниц приставлены были к стенам, четыре тарана – пусть и не слишком мощных, ударили в разных местах.
Башня, на которой стоял Приск, вздрогнула как живая.
Сдержать эту лавину защитники лагеря не могли. В двух местах оттолкнули лестницы, в третьем по подсказке Пруденса залили атакующих кипящим маслом, в четвертом варвары прорвались.
Молчун получил фальксом по голове, шлем выдержал, но легионер растянулся на настиле без сознания. То, что рядом упал бездыханный варвар, Молчуна мало могло утешить.
– Капсарий! – заорал Приск, прикрывая товарища щитом.
Тут же рядом очутился Малыш, принялся рубить фальксом. Кажется, он уже свыкся со своим страшным мечом и орудовал им не хуже дака, косил людей-колосья, будто смерть своим страшным серпом. [112] Приск сумел оттащить потерявшего сознание Молчуна к лестнице.
112
Falx переводится с латыни как «коса» или «серп».
– Капсарий! – крикнул он снова вниз.
Но в шуме и гаме, криках, стонах, треске, гуле летящих из катапульт стрел отдельный крик тут же утонул.
Бастарны тем временем теснили оборонявшихся. Малыш не мог выкосить всех своим фальксом. Вот-вот прорвутся к лестнице и хлынут в лагерь. Положение было отчаянное. Приск оставил товарища и вновь кинулся в схватку. Он бил и разил. И парировал удары. Щит трещал под варварскими мечами. Уже и кожа была прорублена, и обломки бронзовой окантовки торчали во все стороны, при каждом ударе от щита летели щепы. Приск не мог оттеснить нападавших от лестницы, но и не пропускал варваров к заветным ступеням. Правда, несколько смельчаков прямиком спрыгнули вниз. Но там их встретили легионные рабы и капсарии – резали кинжалами, кололи копьями, прежде чем атакующие успевали выпрямиться после прыжка с изрядной высоты.
«Прорвутся!» – ужасался Приск, принимая на щит новый удар и всаживая меч в живот очередному варвару.
Луций, который как новичок должен был лишь подтаскивать дротики, встал рядом со щитом и мечом, как настоящий легионер. Вдвоем защищать подход к лестнице стало легче.
Вскоре перед Гаем возникло что-то вроде вала – пять или шесть тел, упавших друг на друга. Варвары перед этой внезапно возникшей преградой невольно мешкали. Приск теперь успевал если не поразить, то ранить или просто отогнать нападавших. Левая рука, держащая щит, онемела. Правая, что наносила удар за ударом, наливалась тяжестью. О, бессмертные боги! Сколько он еще сможет выдержать?