Цену жизни спроси у смерти

Донской Сергей Георгиевич

Поежившись, Люба притормозила, давая спутницам нагнать себя. Если уж наткнуться ночью на привидение, то не в одиночку. А то будет: «я сошла с ума, я сошла с ума». Прямая дорога в психушку.

– Ну, что вы плететесь? – пасмурно спросила Люба, не решаясь обернуться, чтобы опять не наткнуться взглядом на лесбийские нежности.

– Это ты бежишь, – резонно возразила Вика, поравнявшись с ней.

– Спать хочется, – соврала Люба, не желая признаваться в своих страхах.

– Нам тоже, – похотливо мурлыкнула Вика.

Лиза косо взглянула на подругу и одобрительно потрепала ее по волосам.

Фыркнув, Люба отвернулась, но с места двинулась не раньше, чем это сделали ее спутницы.

Держась рядом, три девушки вышли из парка на открытое пространство. Здесь было относительно светло, и в округе не наблюдалось статуй, похожих на призраков. Люба перевела дух и почти успокоилась. Она и сама не понимала, что на нее нашло в парке. Стоило лишь увидеть слева море, высвеченное по контуру огоньками далеких кораблей, как наваждение кончилось.

Страхи не любят простора. Они гнездятся там, где им есть за что зацепиться.

Мощенный квадратными плитами бульвар постепенно понижался за счет ступеней, попадавшихся под ноги тем чаще, чем ближе становилось здание гостиницы, добрая четверть окон которой светилась, несмотря на поздний час. Посреди бульвара тянулись узкие клумбы с разноцветными розами, не источавшими почему-то никакого аромата. Фонтаны не работали, и застывшая в них вода напоминала прямоугольные куски опрокинутого звездного неба.

Стоянка перед входом в гостиницу была забита автомобилями, лакированные бока которых отбрасывали причудливые отблески. Только теперь Люба обратила внимание, как громко звучат шаги их маленькой компании. Она невольно постаралась ступать осторожней, словно пройти предстояло не мимо автомобилей, а вдоль стаи спящих зверей. Разумеется, хищных.

Передняя дверца салатного «Ситроена» распахнулась так внезапно, что едва не задела шедшую с краю Вику. Чертыхнувшись, она сделала шаг в сторону, чтобы обойти препятствие, но в этот момент открылась и задняя дверца, откуда вынырнула гибкая мужская фигура.

– О, какая встреча! А мы за вами соскучились совсем!..

Это прозвучало как «сасыкучилыс савысэм». Люба проворно отскочила назад. Чего-чего, а кавказского акцента ей на сегодня вполне хватило.

– Мало тебе показалось, кацо? – беззлобно спросила Лиза, отодвигая Любу за свою спину.

– Зато вам, сучки, сейчас мало не покажется, – ласково пообещал второй кавказец, огибая «Ситроен» сзади.

В руке он держал запомнившуюся Любе опасную бритву. По ней она и узнала забияку из кафе. Попорченную в драке белую рубаху он сменил на тесноватую футболку, а на переносице его темнела поперечная полоска запекшейся крови.

Лысый бородач с лицом таким искореженным, словно его хорошенько размяли, прежде чем слепить заново, оставался в машине на переднем сиденье. Объектом своего недоброго внимания он выбрал Любу, которая во время потасовки держалась в стороне.

Третий кавказец…

Этот тоже был из той самой компании, но хорошенько рассмотреть его не удалось, потому что, едва выбравшись из машины, он, не говоря ни слова, взмахнул длинным тонким предметом, завернутым в газету, и нанес удар стоявшей напротив Вике:

– Ы-ы-ых!

Она отреагировала вовремя, прикрыв голову взметнувшейся вверх правой рукой, но тут же жалобно ойкнула и едва удержалась на ногах. Парень удовлетворенно выругался свистящим шепотом и ударил девушку снова, теперь по левому плечу. Раздался отчетливый хруст, точно ветка обломилась в тишине.

– Ай! – жалобно вскрикнула Вика.

Пошатываясь из стороны в сторону, она стояла перед нападавшим, и руки ее висели как плети. А из растрепавшегося газетного свертка выглядывал конец слегка погнувшегося железного прута.

– Против лома нет приема, – удовлетворенно заключил парень и выбросил сквозь зубы тонкую ниточку слюны.

Лиза тем временем приплясывала перед кавказцем с бритвой, который на этот раз держал ее на отлете, прикрывая корпусом. Он явно готовился пустить ее в ход, как только противница окажется в пределах досягаемости. Не раньше.

– Помаши, помаши ножками, – приговаривал он, продвигаясь вперед осторожными скользящими шажками, как будто испытывал на прочность тонкий лед под собой. – У тебя это хорошо получается. В кордебалете танцуешь, да?

Видя, что подруге приходится совсем туго, Лиза попыталась достать противника сначала одной ногой, потом другой. Безрезультатно. Люба решила, что телохранительница не решается нанести удар в полную силу, чтобы не попасть под взмах острого лезвия, но потом поняла, что это были всего лишь отвлекающие маневры. Когда парень отклонился всем туловищем назад, оберегая голову от попадания, Лиза метнулась к нему, намереваясь перехватить вооруженную руку. Упредив выпад, бритва взлетела снизу вверх, поддев растопыренную пятерню девушки.

– И-и-и! – коротко завизжала Лиза.

Ее рука укоротилась сразу на два пальца, а Люба услышала тихий звук, как будто кто-то выплеснул ей под ноги воду. Машинально опустив глаза, она увидела на асфальте полукруг, очерченный темными каплями.

Парень снова взмахнул бритвой, перечеркивая обращенное к нему лицо. Небрежный, почти ленивый жест.

– Теперь всегда улыбаться будешь, – сказал он. – До самой смерти. Я же вам обещал, помнишь, да?

Схватившись обеими руками за подбородок, Лиза всхлипнула и упала на колени.