Церковно-исторические повествования

Лебедев Алексей Алексеевич

______________________

* Augusti. Op. cit. S. 132-134. О путешествиях в VI веке говорит св. Григорий Великий, папа римский: Binterim. Op. cit. S. 626. ** Augusti. Op. cit. S. 139. *** Ibid. S. 138. **** Binterim. Op. cit. S. 628-630.

______________________

В наших руках находится сборник путешествий*, в котором, между прочим, встречается описание некоторых путешествий, имевших место в VIII и XI вв. Здесь изображено много любопытного, достойного внимания тех, кто интересуется историей путешествий во Св. Землю в древние времена. Имеем в виду описание путешествия западного святого Виллибальда со спутниками** (нач. VIII века) и "Путевые записки" (Itinerarium) монаха из Франции Бернарда*** (IX века). Принимая на себя пересказ описания путешествия первого лица и изложение содержания "Путевых записок" второго, мы постараемся передать главное их содержание, поскольку в этих рассказах выражается наблюдательность и религиозная любознательность путешественников, но достоверность сведений оставляем на ответственности самих повествователей, так как проверить рассказанное ими не имеем возможности.

______________________

* Descriptiones Terrae Sanctae ex seculo VIII, XI, XII et XV. Von Tobler. Leipz., 1874. ** Виллибальд был родом из Англии, монах, впоследствии епископ в Германии. Всего в путешествии во Св. Землю он пробыл 4 года, - время весьма достаточное для обстоятельного изучения Палестины. Путешествие Виллибальда описано в двух редакциях: одна из них подробная, другая краткая. Первая составлена монахиней, родственницей Виллибальда, как думают, под диктовку самого путешественника; другая - каким-то диаконом, на основании рассказов самого путешественника (Tobler. Р. 282-305, 348). В своем очерке мы соединим эти два рассказа в один, во избежание повторений. *** Он путешествовал около 865 года (Р. 393).

______________________

Виллибальд и его спутники, двинувшись из Англии через Галлию, Италию, Сицилию и остров Кипр, достигли Малой Азии. При рассказе об их путешествии через Ефес на юг встречается упоминание о тех лишениях, каким подвергались путешественники. Придя в город Фигилу, они выпросили себе хлеба, пошли к источнику, который находился среди города, сели на краю его, размочили хлеб в воде и таким образом утолили свой голод. Продвигаясь далее к Палестине, они нередко чувствовали полнейший недостаток в хлебе, так что по временам они считали себя близкими к смерти от голода. В городе Емиссе случилось с ними приключение очень неприятного свойства. Когда они пришли в этот город, сарацины заподозрили в них шпионов, представили их правителю страны, который, нимало не внемля их объяснениям, приказал посадить их в тюрьму, пока окончательно не выяснится, кто они и зачем идут. Положение их в тюрьме было бы очень печальным, если бы не нашелся какой-то благодетельный купец, который хотя и не мог избавить их от тюрьмы, однако же, сумел доставлять узникам обед и ужин, водить их в баню, разумеется, с разрешения властей, сделать возможным для них по праздникам посещение храма Божьего. Быть может, долго бы продолжалось их темничное заключение, если бы не прибыл в город какой-то человек родом из Испании. Он принял участие в заключенных, узнав от них, кто они и куда идут, доложил обо всем этом правителю страны, после чего последний, расспросив их еще раз о цели их путешествия, освободил их, сказав: "Они не имеют греха против нас". После этого путники благополучно прибыли в Палестину. Здесь они прежде других мест посетили Кану Галилейскую. В Кане привлек их внимание храм, а в храме престол, устроенный на шести кувшинах, в которых Господь на браке в Кане превратил воду в вино*. Были они также в Вифсаиде, откуда были родом апостолы Петр и Андрей. Здесь устроена была церковь в доме, который прежде принадлежал этим апостолам. По дороге в Иерусалим Виллибальд и его спутники (с Виллибальдом их было 8 человек) побывали в Иордане. Здесь на том месте, где крестился Христос, была устроена церковь на каменных столбах, а под церковью была сухая земля на том месте (?), где некогда произошло крещение Спасителя. Там, где теперь (в VII в.) происходило крещение (вероятно, оглашенных), стоит на Иордане деревянный крест и немного воды; с одного берега Иордана до другого протянута была веревка. Это для того, чтобы слабые и больные, приходившие сюда в праздник Богоявления, могли, держась за веревку, погружаться в воду. Женщины, страдавшие бесплодием, по рассказу путешественников, погружаясь в воды Иордана, получали милость от Господа (т.е. начинали рождать). Простирались путники к Иерихону и здесь видели источник Елисея; но рассказ, какой они слышали об этом источнике, несколько отличен от рассказа бордосского пилигрима (он был передан выше). Этот источник, слышали они, сначала лишен был живительной силы для растительности, и потому был бесполезен людям, пока не пришел пророк Елисей и не освятил его. После этого жители города провели струи его на свои поля, в сады и вообще всюду, где необходима вода, и все, что орошалось этим источником, хорошо росло и было здорово, по причине благословения Елисея (Р. 20-29). Наконец, путешественники прибыли в святой град Иерусалим. Здесь они, прежде всего, посетили то место, где обретен был Крест Господень. На этом месте, которое называлось Лобным, находилась церковь. Место это прежде находилось за чертой города, но потом Елена, обретя Крест, включила его в состав городской площади. В то время у восточной стороны храма стояло три деревянных креста в память св. Креста Господня и двух крестов разбойников, которые были распяты со Христом. Эти кресты находились не в храме, а вне его, впрочем, под кровлей. Здесь находился и тот сад, в котором был гроб Спасителя. Этот гроб был высечен в скале, и эта скала была на поверхности земли, была квадратна и хорошо выровнена. Наверху гробницы был водружен крест и на ней же построено красивое здание (domus); на восточной стороне был сделан вход в скалу гроба, через который проникали молящиеся внутрь скалы. Внутри гроба можно было видеть возвышение, на котором лежало тело Господне; на этом возвышении стояло пятнадцать золотых лампад с елеем, горевшим днем и ночью. Указанное возвышение находилось в северной части пещеры гроба. Перед дверью гробницы лежал большой квадратный камень наподобие прежнего камня, который ангел отвалил от дверей гроба. Описатель путешествия Виллибальда замечает, с каким благоговением этот путешественник посетил святыни Иерусалима. "Какому месту чудес или каких других дел Господа не воздал он целования? Какой алтарь не оросил он слезами? С каким набожным чувством повергался он перед Крестом Господним, на котором Он распялся за мир! Какой источник слез изливался на тот камень, который ангел отвалил от дверей гроба!" (Р. 29-30. Ср.: Р. 65-66). Перед вратами города возвышалась великая колонна с крестом наверху; она поставлена была в воспоминание о том, как иудеи хотели похитить тело св. Девы Марии. Когда скончалась Дева Мария, и одиннадцать апостолов выносили ее тело из Иерусалима, то лишь только они подошли к городским воротам, иудеи захотели отнять его у апостолов. Но дерзновенные мгновенно сделались недвижимы, пока по молитвам апостолов не получили прощения от Бога (Р. 31-32). Путешественники ходили в долину Иосафатову на восточной стороне от Иерусалима. В долине находилась церковь св. Девы Марии, а в церкви гробница ее, не потому, - прибавляется в описании, - что здесь погребено было тело ее, а в память ее. То ли здесь нужно понимать, - говорится в документе, - что действительно на этом месте апостолы погребли тело Богоматери, или то, что они только намеревались погребать его тут и для этого вырыли уже и могилу, но тело ее было восхищено из рук живых людей - или же оно, хотя и было погребено тут, но потом взято и перенесено отсюда, или же Богоматерь, получив истинное бессмертие, воскресла, - этот вопрос лучше оставить под сомнением, чем утверждать что-либо апокрифическое, т.е. недостоверное (Р. 32. Ср.: P. 66)**. Были путники на горе Елеонской, столь известной в евангельской истории. Здесь была церковь, а в церкви, в середине ее, находился изваянный из меди красивый квадратный монумент, поставленный на том самом месте, с которого вознесся Господь. Посередине монумента находилась четырехугольная стеклянница, а в самой стекляннице маленькая свечка. Эта свечка была закрыта со всех сторон указанной стеклянницей, так что она могла всегда гореть не только в то время, когда светит солнце, но и во время дождя, несмотря на то, что храм был открыт сверху, т.е. был без кровли. В храме, кроме того, обращали на себя внимание две колонны, одна близ северной, другая близ южной стены. Они поставлены были в память тех двух мужей, которые говорили:"Мужiе галилейстiи, что стоите, зряще на небо?" Затем рассказчик делает следующее странное замечание: и человек, которые сумеет пролезть между стеной и колоннами, становится свободным от грехов своих (Р. 33). Побывали путники и в Вифлееме, где "позна волъ стяжавшего его и осел ясли Господина своего" (Ис. 1,3). Здесь они дивились на колодезь, поверхность которого от одного края до другого изображала фигуру звезды, которая, по Рождестве Господа, явилась волхвам и привела их в Вифлеем. Ходили они в местечко Фекуа, где Нафанаил был скрыт своей матерью во время избиения младенцев, совершенного Иродом, под смоковницей, о чем Христос сказал: "Видех тя под смоковницею суща" (Р. 67-68). Повествователи рассказывают, что когда Виллибальд был в Газе, в церкви св. Матфея, и совершал здесь литургию, вдруг он ослеп и оставался слепым в продолжение двух месяцев до того времени, пока он не посетил снова Иерусалим, где при Кресте Христовом, чудесно обретенном некогда, опять открылись очи его, и он прозрел (Р. 35-36). Близ Эммауса путешественникам показывали источник, в котором Христос, когда ходил с учениками по Иудее, однажды обмыл Себе ноги, отчего вода этого источника сделалась целебной: она служит как во здравие людям, так врачует и больной скот, пьющий ее (Р. 69). Когда путешественники возвращались, по совершении своего подвига, обратно из Палестины, с ними случилось приключение, угрожавшее им большой опасностью. Будучи в долине Ездрелонской, они пришли в большой масличный сад; с ними ехал и какой-то эфиоп. Когда они продвигались вперед, вдруг выскочил лев с открытой пастью, со страшным рычанием. Путники испугались, но эфиоп сказал им: "Не бойтесь, а идите прямо". Они так и сделали, - и что же? Кровожадный зверь свернул в сторону и очистил им дорогу. Потом они узнали, что лев, которого они так счастливо избежали, пожрал многих собиравших плоды с оливковых деревьев (Р. 39).

______________________

* Издатель нашего сборника замечает, что кувшины, какие употреблялись в Палестине, весьма могли, вследствие своего устройства, быть употреблены и для той цели, о какой передают путешественники. ** Издатель к этому месту из описания путешествия Виллибальда, где говориться о гробнице св. Марии, делает такое замечание. "Арнульф пишет: "В этой гробнице Она действительно была погребена некогда, но каким образом, в какое время и кем тело Богородицы было перенесено отсюда и в каком месте ожидает воскресения, никто, как говорил блж. Иероним, не знает ничего верного"" (Р. 335).

______________________

В середине XI века путешествовал во Св. Землю французский монах Бернард с двумя другими спутниками, тоже монахами, из Испании и Италии. Как и Виллибальд, Бернард держал путь через Италию, но дальше он выбирает другой путь по сравнению с Виллибальдом. Он переправляется не через о. Кипр и Малую Азию, а через Египет. В Египте случилось с ним весьма неприятное приключение, очень сходное с тем, которое было с Виллибальдом в Емиссе: когда Бернард прибыл в Вавилонию (т.е. Каир), то он был вдруг схвачен и брошен в тюрьму, где он томился шесть дней, и до тех пор не был освобожден, пока не сделал денежный подарок правителю страны. Египет в это время был также под владычеством магометан (Р. 88-89). После этого приключения Бернард и его спутники благополучно прибыли во св. град. В Иерусалиме они остановились в прекрасной гостинице, устроенной по повелению западного императора Карла Великого для путешественников, говоривших на латинском языке. При гостинице была церковь в честь св. Девы Марии и замечательная библиотека; к гостинице приписаны были поля, виноградники и сад в долине Иосафатовой. Бернард, едва ли не первый раз из древних путешественников, сообщает сведения о схождении святого огня в день Пасхи на Гроб Господень. Он говорит: с наступлением вечера в Великую субботу начинается богослужение при Гробе Господнем и по окончании его поется: "Господи, помилуй" до тех пор, пока не сойдет ангел и не зажжет огня в тех лампадах, которые висят над Гробом Господним. Патриарх раздает этот огонь епископам и народу в церкви, чтобы каждый мог возжечь его в своих домах. Кроме того, Бернард видел в Иерусалиме какое-то особенное место, которое называлось "рай". Оно находилось между четырьмя церквами, устроенными на Голгофе. "Рай" был без кровли, стены блистали золотом, пол в нем был сделан из драгоценного камня, в середине "рая" сходились четыре цепи, протянутые от четырех церквей; в этом последнем месте, говорили Бернарду, находится центр земли. Бернард видел в Иерусалиме еще следующие храмы: храм святого Сиона, где Господь омыл ноги Своим ученикам, здесь висел терновый венец Господа; храм, построенный на месте, где был убит первомученик Стефан; храм в честь св. Петра, построенный на том месте, где он отрекся от Христа (Р. 91-93). Вне Иерусалима Бернард осматривал в долине Иосафатовой селение Гефсиманию, где обратила его внимание на себя церковь, круглая, в честь Богородицы, которая, по рассказу Бернарда, хотя и не имела крыши, но весьма мало страдала от дождей. В Гефсимании он видел мраморные квадратные камни такой прозрачности, что в них как в зеркале человек мог созерцать все, что хочет (Р. 94-99). Был он на горе Масличной. Рядом с этой горой показывали ему место, на котором фарисеи привели к Иисусу жену, обвиненную в прелюбодеянии. Здесь была устроена церковь в честь св. Иоанна, а в этой церкви будто бы сохраняются на мраморном камне письмена, какие писал Господь на земле при вышеуказанном случае. На самой Масличной горе Бернард видел круглую церковь без крыши, а в середине ее алтарь на месте Вознесения Господня. Был он и в Вифании, где показывали ему гробницу Лазаря. Близ этой гробницы находился водоем, о котором рассказывали, что в нем Господь повелел омыться воскресшему Лазарю. При спуске с Масличной горы, на запад, он видел мраморный камень, на который ступил Господь, когда воссел на жребя, сына подъяремнича. В Вифлееме ему показывали поле, которое возделывал пророк Аввакум, когда ангел повелел ему нести пищу Даниилу в Вавилон; там во времена Бернарда было очень много змей и диких зверей. В самом Вифлееме он видел церковь в честь св. Девы Марии, и в середине церкви пещеру, закрытую камнем, в пещере показывали ясли, и на том месте, где Христос младенчески плакал, устроен алтарь. В Вифлееме была еще и церковь в честь невинных младенцев, избиенных Иродом (Р. 94-96). В заключение своих "Путевых записок" Бернард рассказывает о следующем прекрасном обычае, который, по его словам, соблюдался в Египте и в Иерусалиме: сарацины и христиане заключили между собой условие, что если у какого-либо путешественника в пути падет верблюд или осел, везущий вещи путешественника, то никто не должен касаться этого имущества; вследствие чего путешественник, потерявший верблюда или осла, мог бы без опасений за свое достояние оставить его на пути и идти в какой-нибудь город за новым вьючным животным в полной уверенности, что из его имущества ничто не пропадет. А для того чтобы строже соблюдался этот обычай, жителями принято было за правило: всякого бродягу, шатающегося днем или ночью по дорогам без письменного документа, удостоверяющего его личность, забирать в тюрьму, пока не разъяснится, кто он. Этим же путем достигали и другой цели: ловили лазутчиков (Р. 98-99). В последующие века - X и XI - путешествия ко св. местам Палестины не только не ослабевают, но и приобретают особенную силу. Многие из христиан ожидали, что с окончанием тысячелетия христианской эры наступит конец света, явится антихрист, произойдет Страшный суд. Ввиду этого многие в конце X века устремились в Иерусалим, чтобы в местных святынях почерпнуть крепость в борьбе с антихристом и достойно приготовить себя ко встрече Страшного суда. Когда же конец X века не оправдал этих мечтаний, то же самое стали думать о конце XI века. И вот стремление путешествовать во Св. Землю превращается в какую-то болезнь, страсть. Начинают путешествовать короли, князья, архиепископы, епископы, вельможи и лица низших сословий. В числе путешественников встречается множество женщин, благородных и иных сословий, - женщин, что доныне было мало в обычае. Путешественники иногда составляют массы в несколько тысяч человек*. Так, число путешественников, собравшихся и отправившихся в Палестину в 1064 году, во главе которых стояли архиепископ Майнский Зигфрид и еще множество епископов, простиралось до семи тысяч человек. Путешествие ко св. местам заметно теряет те достоинства, какими оно отличалось прежде: хороший обычай извращается и вырождается. Упомянутые путешественники совершали свой путь среди роскоши и богатства. Эта громадная масса, однако же, совершала свой путь безо всякого оружия, в надежде, что Бог будет заступником за благочестивых, какими они себя считали, эти путешественники. Но в этом они обманулись, как и всегда человек обманывается в суетных надеждах. Роскошь и богатство путешественников привлекали внимание арабов; и эти путешественники, не достигнув еще Иерусалима, были перебиты и ограблены. Из всей массы едва ли две тысячи благополучно вернулись восвояси. Теперь начинают путешествовать с тем, чтобы удостоиться смерти в Иерусалиме. Многие полагали, что они тем отверзнут себе райские двери, если найдут смерть во Св. Земле. Некто Летбальд, родом из Бургундии, прибыв во Св. Землю, отправляется на гору Елеонскую и здесь просит Бога о том, чтобы Он удостоил его умереть в Св. Земле, если только этот год по Божьей воле назначен сделаться годом его смерти. Теперь входит в силу обычай привозить что-нибудь из Палестины и беречь. Так, епископ Орлеанский Одольрих покупает у Иерусалимского патриарха одну из лампад с огнем, какие теплились на Св. Гробе, и бережно везет ее в зажженном виде в свое отечество, где и вешает ее в одном из храмов в Орлеане. У иных путешественников паломничество принимает вид своеобразный до странности. Выдумали особое платье для путешествий ко св. местам, платье, которое бы показывало их кающимися грешниками; в руки брали бич, вероятно, в ознаменование того, что принятый ими подвиг есть своего рода самобичевание; нередко шли босыми ногами. Последнюю крайность в путешествиях описываемого времени составляет то, что некоторые шли таким образом: три шага сделают вперед, а потом шаг назад, чтобы таким способом удлинить путь и сделать его более угодным Богу.

______________________

* Эти и последующие замечания заимствуем из сочинения Августи: Denkwurdigkeiten aus d. Christl. Archeologie. Bd. X. S. 139-144.

______________________

В своем очерке мы подошли к истории Крестовых походов. Это явление было своего рода путешествиями ко св. местам. Но описание этого явления не входит в наши планы, да оно и не принадлежит к истории древней Церкви.

Рассказы из истории христианской аскетической жизни

I. Аскетические пощения

Посты у древних языческих народов, у иудеев.
– Строгость соблюдения положенных Церковью постов в древности. Посты древних восточных монахов, предписываемые монашеским уставом.
– Посты древних западных монахов, предписываемые монашеским уставом. Произвольные пощения отдельных аскетов на Востоке и на Западе в древности.

Посты составляют один из отличительнейших признаков аскета. Нет аскета, который бы не постился. Кто не постится, того не считают аскетом. Поэтому нередко аскет и постник считается за одно и то же. Пост заключается, как известно, не только в том, что известное лицо воздерживается от известных родов пищи или употребляет пищу в самом умеренном количестве, но и в том, что с этим родом воздержания соединяется отречение от всяких крепительных и приятных напитков, и вообще от всего, что может услаждать чувство вкуса.

Посты не составляют исключительной принадлежности христианской Церкви. Посты были важнейшей составной частью всякого рода посвящений; так, они имели место при вступлении человека в высшую касту, например, при вступлении в число воинов, при возведении в должность военачальника или жреца. Посты встречаем в многочисленных жреческих кастах древнего мира, причем там иногда того или другого рода воздержания простирались на целые нации. Так, всем последователям Будды совершенно запрещена мясная пища. У индусов-браминов это же требуется, по крайней мере, от лиц, принадлежащих к жреческой касте. В среде браминов встречаем отшельников или кающихся, которые не употребляют в пищу ничего приготовляемого на огне; отправляясь в пустыни, они ничего не берут с собой, кроме палки и глиняного кувшина; они не берут с собой ни огня и ничего прочего, что служит к приготовлению горячей пищи. Что у древних ассирийцев употребляемы были посты, на это ясное указание находим в Библии (Ион. 3, 6). Празднованию мистерий Изиды и Озириса в Египте предшествовали каждый раз посты. О египетских жрецах известно, что они не только воздерживались от многих видов пищи - мяса (за исключением самых крохотных пташек), рыбы, лука, бобов, маиса, ячменя, но и при совершении важнейших религиозных церемоний предавались строгому воздержанию, длившемуся от семи до сорока двух дней. У греков постились члены мистериального служения и лица, вопрошавшие оракулов. Так, при вопрошении беотийского пещерного оракула Трифония полагался суточный пост. Прорицательница, дававшая ответы вопрошавшим оракула в Милете, приготовлялась к ответу строгим трехдневным постом, омовениями, уединенным пребыванием в святилище. Афинский праздник Фесмофорий предварялся совершением постов, причем афинские матроны оставались босыми и в траурных одеждах, ничего не ели и должны были сидеть на голой земле. Третий день Элевсинских мистерий проводился в посте; посвящаемые в Элевсинские таинства должны были перед временем принятия в число членов этого мистериального служения поститься от семи до девяти дней. Посвящаемые в таинства Кибелы тоже постились: им предписывался десятидневный пост. О римлянах Ливии сообщает известие, что они объявляли всенародные посты, если на них наводило ужас стечение необыкновенных явлений в природе или если того требовало указание Сивиллиных книг, на которые римляне смотрели с большим уважением.

Переходим к иудейству. Здесь замечаем то явление, что как ни много ветхозаветный закон стремился пробудить в человеке чувства смирения и уничижения, постов, однако, в древнее время у иудеев было очень мало. Ветхозаветный закон установил всего лишь один всенародный пост, - имеем в виду так называемый "день очищения"; в этот день, впрочем, требовалось от иудеев главным образом "смирение души", начиная с вечера одного дня и до вечера другого (Лев. 23, 27.32). Несмотря на то, что закон Моисеев не предписывал постов в собственном смысле, позднейшая практика показывает, что у израильского народа посты встречались нередко - как частных лиц, так и общественные. Народ прибегал к посту во время тяжелых обстоятельств в его жизни по повелению судей израильских, царей и пророков. Частные лица постились для выражения своей печали и при других обстоятельствах; примеры - Давид, Даниил, Ездра, пророчица Анна. В особенности посты получили большое значение у иудеев во время плена Вавилонского. Уже пророк Захария (8, 19) упоминает о четырех постах, которые совершались всенародно. Эти посты были следующие; в 4-й месяц (в воспоминание завоевания Иерусалима Навуходоносором), в 5-й месяц (в воспоминание о разрушении Иерусалима тем же царем), в 7-й месяц (в воспоминание о изменнической смерти Годолии: Мер. 40), в 10-й месяц (в воспоминание начала осады Иерусалима халдеями в этом месяце). Во времена Иродов посты иудеев еще умножились. Несколько раньше этой эпохи возник пост в честь Есфири, который предшествовал празднику Пурим. О частных постах упоминает книга Товита; о том же свидетельствует пример фарисеев, постившихся дважды в неделю - в понедельник и четверг: в понедельник в честь Моисея, сходившего с Синая со скрижалями Завета, а в четверг в память восхождения Моисея на ту же гору. Дальше фарисеев в постничестве шли ессеи, иудейская секта; они совершенно воздерживались от всякого мяса и вина; обед у них происходил после захода солнца. После разрушения Иерусалима число постов у иудеев еще увеличилось. Талмуд иудейский создает, наконец, целую систему постов. В особенности замечательны здесь предписания общественных постов в случае продолжительного бездождия, разумеется, в Палестине. Если осенью до 11 октября не выпадало дождя, то раввины должны были наложить на себя легкий трехдневный пост - в понедельник, четверг и следующий понедельник. Если же и после того, до 23 ноября не выпадало дождя, то следовало повторить тот же пост, причем в нем должен был принять участие весь народ, и сам пост был строже. Если же и после этого небо не разверзалось, продолжалась засуха, то следовало всенародно исполнить семидневный пост самого строгого характера; к этому присоединялись печальные возгласы, закрытие бань и лавок со съестными припасами. Если все эти посты, в общем составляющие 13 дней, оказывались безуспешными, не умилостивляли Бога, то следовало побросать всякие занятия, не исключая самых необходимых; раввины должны были поститься вплоть до месяца Нисана (марта). Если же и тогда не появлялось дождя, то это почиталось знаком Божьего проклятия (подобно тому, как это было в древности: 1 Цар. 12, 17).

Приступаем к описанию постов и постничества в христианстве. Едва ли нужно говорить о постах, узаконенных Церковью. Они известны всем, по крайней мере всем известны посты Восточной церкви, которые служили образцом и для Западной церкви. Мы сделаем лишь несколько замечаний о той суровости и строгости постов, которые отличали древнюю Церковь. Древний восточный христианин строго соблюдал все посты, а они составляли две трети года; именно, постных дней в году насчитывалось от 180 до 196; в эти дни соблюдалось воздержание от мяса; притом в числе вышеуказанных постных дней насчитывалось до 140 - 150 дней, в которые запрещено было употребление и рыбы*. На Западе в древнее время Церкви посты тоже ставились высоко. На Толедском соборе (в VII в.) определено было, что нарушивший Четыредесятницу недостоин принимать участие в праздновании Пасхи, предписывалось ему в продолжение года вкушать мяса не более раза. Дитмар Мерзебургский (IX в.) упоминает правило, что позволявшим себе нарушать Четыредесятницу едением мяса вышибались зубы. Даже схизматические восточные Церкви строго соблюдали посты. Так, у одного армянского богослова встречаем такие рассуждения: "Кто нарушает пост в среду, тот будет осужден вместе с Пилатом. А кто нарушает пост в пятницу, тот будет осужден с безбожными распинателями".