Чабор
Шрифт:
Дверь распахнулась, и Говар, не церемонясь, втолкнул в неё молодого сайвока.
— Вот ваш новый подмастерье. Будьте с ним построже! — сказал старик нарочито громко, едва заметно подмигнув Вершине.
[i] Дїй— Хранитель, владеющий Древнейшей Мудростью.
[ii] Химават— Гималаи.
[iii] Светлый лег— в нынешнем понимании людей, знакомых с Христианством, этому образу соответствует Светлый ангел.
[iv] Дисса— Верховная Жрица.
ЛАРЬ 2 КЛУБОК 3
КЛУБОК 3
Прибывшие накануне вечером гонцы из Свентограда доставили тревожные вести. Движение во дворце нарастало. Всюду суетились люди, что-то носили, собирали, укладывали, иные кого-то искали, коротко окликая их по именам…
Асур Вулкан шёл в тронный зал, где намеревался собрать старших четников и вдруг! В конце длинного коридора он увидел Лесного и согнувшегося над безчувственным телом Тарины сайвока Мироту. Мир рухнул в глазах любящего отца.
— Что с ней?! — громыхнул Вулкан и в один миг оказался возле дочери.
Мирота поклонился и невозмутимо ответил:
— Пресветлый, она в обмороке. Я дал ей понюхать соли, сейчас она придёт в себя.
— О, Род-Заступник! — взмолился асур, присаживаясь на корточки и взяв в свою ладонь холодную руку дочери. — Когда же? То ли, что нужно, ты дал ей понюхать, лекарь?
— Не надо спешить, Пресветлый, — спокойно ответил сайвок, — ещё немного — и царевна будет с нами.
Вулкан гладил руку дочери. Он и представить себе не мог, что пышущая здоровьем Тарина может заболеть. Она от рождения имела бледное лицо, унаследовав это от матери, но хворь всегда обходила её стороной. Вершина говорил, что светлый лик Тары — это дар Небес. Само имя Тарина — имя Богини, младшей сестры самого Дажьбога, Хранительницы Свещенных Рощ, Дубрав и Лесов, знак прямого Покровительства Небесных Сил есть её защита.
— Скажи мне, Мирота, — слёзно вопрошал царь, — как отцу, я всё вынесу, что за хвора тянет мою дочь к земле?
— Боги с тобой, — испуганно замахал руками сайвок, — хвори и близко нет, поверь моему слову. Так, перегорела кровушка маленько, сердечко и расходилось, но то всё благое, и в этом мире и за ним. В том Огонь Рода и Свет Его, а Хвора, как известно, сторонится этого Света.
— Отчего ж возгореться крови? — не понял асур.
— Мало ли…. Может, увидела чего… или кого. У Огнии-девы разные бывают позывы. Да ты вот у юноши спроси. Это он принёс её сюда за помощью.
Вулкан грозно посмотрел на Чабора. Тот готов был сквозь землю провалиться. Редкий выдержит такой взгляд:
— Что случилось, Лесной?
— Там Ратибор, у оружейной, — замялся юноша, — он это, …того. Худо с ним, …помирает, наверное, а она увидела это …и упала вот…
— Как это? — не поверил своим ушам грозный асур. — Не понял я, погоди... Ратибор помирает?! Я не ослышался?
В ответ Чабор отрицательно покачал головой.
— Что за напасть? — всё ещё не верил услышанному царь. — С чего это ему вдруг помирать-то? Боги праведные, чем я вас прогневал? То «жёлтые» люди на Свентоград наседают, то дочь, то Ратибор?!
— Это я его, — ответил вместо Богов Лесной. — Наконечник с меча сорвался и Ратибору в лоб…. Он упал, а Мирослава к нему…
— Мирослава?! — не выдержал Вулкан, — Что с ней? Ну, говори?
— Ничего, — неуверенно ответил Чабор. — Только вот если с горя…
— У-у-у! — по-волчьи взвыл царь. — За что ты Ратибора-то?
— Он сам…
— Сам?! — неистовствовал Вулкан. — Сам себе набалдашником?
— Нет, — замотал головой Чабор, — я же говорю, что это я ему…
— А, значит, всё-таки ты?
— Асур, — легко смягчая своим непроницаемым умиротворением эту непростую ситуацию, вступил в разговор Мирота и указал в конец коридора. Там появился Ратибор. Голова у него была перевязана, а сквозь повязку проступали бурые пятна крови. За ним шла бледная, словно полотно, Мирослава.
В это же самое время рука Тарины шевельнулась, и девушка открыла глаза…
— Тара, доченька, — сжимая её в объятиях, прошептал асур, — ну, что ты? Разве можно так пугать? Посмотри: Ратибор живой… вроде…
Тарина посмотрела на подошедшего начальника дворцовой стражи и не могла его узнать. Его нос, глаза — всё, что было ниже повязки, распухло и заплыло отёками. Ратибор, на котором все остановили своё внимание, сделал шаг назад и с трудом поклонился.
— Пресветлый, — обратился он к царю, — я сам во всём виноват, заигрался. Грех было не заиграться с таким соперником. Давно не встречал подобного. Будь милостив, Великий асур, отдай мне в ученики этого юношу, я сделаю из него настоящего воина.
— Что ж, — задумчиво ответил Вулкан, — ему это не помешает, но всему своё время, сейчас же нам, милый друг, не до того. Не к месту твои болячки, встрепенись, нужно поднимать дружины. На Свентоград снова пришли «жёлтые» люди, …да и не ко мне эта просьба, а скорее к Вершине или Говару. Мирота, — обратился царь к сайвоку, — скажи им о просьбе Ратибора.
Сайвок поклонился в знак того, что передаст это поручение.
Тарина с помощью отца поднялась. В сопровождении его и Мироты она отправилась к спальне…
У стен замка трубили в боевые рога. Четники седлали коней, время не позволяло ждать. Асур решил вести войско сам, а в подмогу взять Кратора и Светозара. Дворцовые дружинники прямо рвались в бой, у людей накипело. «Жёлтые» люди давно безобразничали на восточных склонах гор. В этот раз их наглость перешла все границы, ведь они стали угрожать осадой самому Свентограду.
Понять «жёлтых» немудрено. Белый город или как его ещё называли Свентоград — лакомый кусочек. Не город, а сказка. К слову сказать, в рипеях подобных городов с два десятка наберётся, пращуры строили, на века. Каждый город со своим именем, со своим наследием, своими особенностями. В Свентограде, к примеру, росли сказочные голубые цветы. Бывавшие в иных землях говорили, что во всём свете они алые или белые и только здесь — голубые, а иногла даже синие. Смотреть на первозданную красоту этих цветов можно было вечно. Заблудившиеся странники с далёких западных земель называли их Ружы[i] и всегда дивились их цвету пуще любого чуда.