Чао
Шрифт:
Егор сидел на левом командирском кресле. Сперва он подвигал ручкой управления: лопасти ротора изменяли свой наклон. Тогда Егор взялся левой рукой за рычаг управления мотором и осторожно потянул его вверх.
Лопасти завертелись быстрее, ротор превратился в прозрачный круг с красной светящейся каймой. Вертолет легко оторвался от пола и стал набирать высоту.
Набрав метра два, Егор накренил машину и выполнил левый вираж, потом — правый и пошел жужжать по всей комнате. То он взлетал под потолок, то камнем падал вниз, то у самого пола вновь
— Как приятно! — вырвалось у Елочки.
Она ни капельки не боялась, потому что сама была отважной и верила в юного, но умелого летчика.
Дедушка распахнул форточку и отошел в сторону. Вертолет сделал прощальный круг и исчез в ночном небе…
Глава четвертая. — Говорит «Снежинка»!..
Они летели через всю Москву. Вверху мерцали тысячи звезд, а на земле до самого горизонта как бы раскинулось второе небо — столько огней зажгла ночная столица!
Широкие улицы обозначились гирляндами огней. По ним скользили темные жучки-автомобили с белыми усиками — лучами фар.
Разноцветные огни площадей то и дело смешивались с потоками искр фейерверков: москвичи весело праздновали Новый год.
Вот и Ленинские горы. Университет. Он напоминает сооружение из серого льда и светится сотнями окон. А вот и световая дорожка Внуковского аэропорта. Сперва красные огни, потом зеленые, потом белые.
Сюда беспрестанно прилетают самолеты всех стран мира. Жители далекой Африки и островов Полинезии, Америки и Австралии стремятся к нам. Отсюда во все концы вылетают самолеты Аэрофлота.
На земле — в аэровокзале Внуково — тепло и уютно. А на воздушных трассах, да еще ночью, одиноко и сумрачно. Только невидимые радиолучи связывают тех, кто в полете, с теми, кто руководит их движением, то есть диспетчерами.
Ни один самолет или вертолет не должен появляться в воздухе без радиосвязи. И так же, как водители машин на улицах городов и сел соблюдают правила езды, летчики подчиняются своим особым правилам.
Егор включил радиоаппаратуру и, нажав кнопку передатчика, произнес:
— Внуково, Внуково, говорит «Снежинка». Разрешите нам выйти на южную кавказскую трассу.
— Выход на трассу разрешаем, — ответили ему с земли. — Занимайте эшелон тысячу восемьсот метров и следуйте через Серпухов, Венев и Воронеж.
— Все понял. «Снежинка». Занимаю высоту тысяча восемьсот.
Эшелоном в авиации называется заданная высота полета. Дело в том, что каждому самолету и вертолету дается определенная высота, на которой он должен лететь, чтобы не столкнуться с другими машинами.
Серпухов встретил их яркими огнями, а вот город Венев они еле отыскали, несмотря на ясную погоду. Наверное, веневцы привыкли рано ложиться спать или закрывают окна ставнями.
От Венева они полетели на Воронеж. Через пять-шесть минут внизу показались белое замерзшее озеро и город на берегу с заводами и дымящими трубами. Это Иван-озеро, откуда берет начало река Дон, а город называется Новомосковск.
В этих местах ночью так много огней, что даже опытный летчик не сразу скажет, какой из поселков как называется.
Несмотря на сильный попутный ветер, вертолет летел так спокойно, а мотор работал так ровно, что Елочка даже вздремнула на своем сиденьи и не просыпалась до самого Воронежа.
По всей южной трассе Аэрофлота знали о полете «Снежинки», и все старались помочь Егору правильно рассчитать курс и о ходе полета докладывали самому Начальнику Главного управления Гражданского Воздушного Флота СССР.
А должен вам сказать, друзья мои, что даже для того, чтобы из Москвы до Кавказа пролетел хоть один самолет или вертолет, многим людям надо изрядно потрудиться. Заняты бывают и диспетчеры, и штурманы, и метеорологи, и радисты…
Не знаю, все ли мои читатели любят арифметику, математику, физику, географию или не все, но теперь летать просто так, как птица, нельзя.
Впрочем, сами-то птицы, например, в облаках летать не умеют… Неучи!
Зато таким ученикам, как Егор, и в воздухе не страшно. Он не только умел производить все расчеты, но и читал географическую карту, как книгу, и легко запоминал даже те районы, где еще никогда и не бывал. Он называл Елочке города и реки по памяти и ни разу не ошибся.
Кто летал, мои юные читатели, тот знает, как приятно ощущение полета, как широко открывается взору земля с высоты, как величественно движется она далеко внизу.
А задумывались ли вы над тем, сколько неожиданностей дарит нам длительный перелет? Ведь погода почти никогда не бывает одинаковой на большом пространстве.
То мрачные горы облаков преграждают вам путь в воздухе, то невидимые вихри стремятся перевернуть машину, как волны на море, то крохотные капли влаги, прилипая к вертолету или самолету, мгновенно превращаются в крепкий, тяжелый лед…
Такие неожиданности появлялись и на пути Егора и Елочки.
Ростов-на-Дону они пролетали в десять часов ночи, и едва под ними показался южный берег Дона, как маленький вертолет вошел в облака и началось обледенение.
Вертолет затрясло, как в лихорадке, и потянуло к земле. Пришлось увеличить обороты мотора, но машина отяжелела, лететь становилось опасно. Егор пустил в лопасти ротора горячий воздух, и куски льда теперь таяли и с шумом срывались с воздушного винта.
— Мы попали в обледенение, — доложил по радио маленький летчик.