Чара силы
Шрифт:
— Врет он все, — не выдержал Агрик. — Сам же на меня кинулся!
— А ты поговори еще. — Державшие его дружинники заломили Агрику руки назад. — По виду ты чужой, так, может, чего против хозяев замыслил? Ну, говори живо, пока спрашивают! Потом сам молить будешь, чтоб позволили слово сказать!
— Пуганый я, не боюсь, — огрызнулся Агрик.
Падуб почти успокоился, только дышал тяжело.
— Вы бы, други, проводили его ко двору-то, — обратился он к дозорным, — а я чуток передохну и дальше своей дорогой отправлюсь. Недосуг мне!
— Этого мы проводим, — пообещал старший, — а ты что ж, не пойдешь к хозяйке докладываться?
— Не, — мотнул головой Падуб. — Дело непростое попалось. Пустите меня, братцы!
Он вывернулся было, но воины лишь крепче вцепились ему в локти. Старший оглядел его внимательным взглядом.
— Чего ж ты тут околачивался, коли у тебя где-то там дело осталось? — молвил он. — Ой, темнишь, темнишь!.. Прогуляйся-ка с нами!
Падуб начал было громко возмущаться, но Агрик уже понял, что ничего не получилось. Дозорные не поверили.
У пленников отобрали оружие. Длинный меч Даждя, который нес с собой Агрик, долго переходил из рук в руки. Воины цокали языками, разглядывая диковинку, пробовали его силу и крепость, приставали с расспросами, откуда у них такое оружие. Агрик счел за лучшее промолчать, но Падуб уже вылез вперед и сообщил, что этот меч и есть одна половина его тайного дела, за которым он лазил аж к самому князю Волхову. На сей раз ему не поверили совсем.
В окружении стражей с обнаженными саблями они отправились ко двору.
— Прости, — шепнул Агрику Падуб. — Не рассчитал я немного. Это все колдовство Марены. Ты молчи и на своем стой, а лишнего не болтай. Я попытаюсь тебя выгородить, а ты ночью уходи. Не получится у меня сбежать — возвращайся назад. Тогда с мастером Криком другой дорогой пойдете. Это дольше и опаснее, зато наверняка.
— Погоди причитать, — оборвал его Агрик. — Я-то, чай, не заколдованный пока!
— А от ее колдовства не спастись, коль она решится!
— Не болтать! — прикрикнул на них старший.
Опасаясь, что пленники могут о чем-то сговориться, их разделили. Теперь каждого окружало кольцо наемников.
Из-за широких спин и плеч Агрик не разглядел самого двора. Увидел только под скалой строение, похожее на крепость, огороженное стеной из плотно пригнанных глыб. Черепа подземных тварей торчали на верхушках, скаля чудовищные пасти.
Охрану несли оборотни и несколько тварей–полукровок. Они настороженно оглядели пленников, и Агрик почувствовал, что под их взглядами волосы у него встают дыбом.
Просторный двор был вымощен камнем. Со всех сторон его окружали высокие стены и надворные постройки, а надо всем этим возвышалась гора, к которой прилепился терем. Вероятно, добрая половина его покоев находилась под землей. Строение поражало своей величественностью, но от него веяло страхом. Падуб сжал зубы, сдерживая дрожь.
Их остановили у высокого крыльца, и старший помчался докладывать хозяевам о поимке. Пользуясь передышкой, Падуб обратился к Агрику.
— Бежать тебе надо, — одними губами произнес он. — Пока они не вышли. Я смерти не боюсь, а ты жить должен.
Один из наемников замахнулся на него, и юноша замолк, послушно опустив глаза.
Агрик и сам чувствовал, что он долго тут не задержится. Не для того он тогда, в подвалах Ехидны, давал себе зарок больше не попадаться. Хватит с него!
Он осторожно огляделся, делая вид, что его снедает любопытство. Они стояли у крыльца, на самом виду, и все, кто ни проходил, озирали их внимательными взглядами. До ближайшего угла, куда можно было нырнуть, он не добежит — вон сколько дозорных со стен смотрит. А у каждого лук, да оборотни-псы его след наверняка учуять могут.
Падуб заметил его взгляд.
— Направо… — услышал Агрик его шепот.
Послушно повернув голову, он увидел стену терема. Она тянулась прямо, без углов и выступов, до того места, где соединялась со скалой. Приглядевшись, отрок увидел в стене низкую дверцу. Вход в подземелье?
Его толкнули в спину — на крыльце показался хозяин.
Агрик впервые видел Кощея и уставился на него во все глаза. Он не ожидал, что враг Даждя будет так молод — наверное, ровесник Падубу. Одетый просто, Кощей стоял на верхней ступеньке, засунув ладони за пояс. Видимо, он только что вышел из-за стола, потому что узкое, изрытое оспинами и ранними морщинами лицо его хранило сытое выражение. Но когда его взгляд упал на пленников, глаза сразу стали ледяными.
— Ты жив? — прошептал он, глядя на Падуба.
Бывший холоп закусил губу. По капелькам пота, внезапно выступившим на висках Падуба, Агрик догадался, что тот борется с собой.
Глаза пекленца полыхнули огнем сдерживаемой ненависти.
— Простите, — выдавил он.
Кощей не шевельнул и пальцем — он словно превратился в истукана, но Падуб вдруг упал на колени и завалился на бок, корчась в судорогах. Белое лицо его исказилось от ужаса, глаза вылезли из орбит, оскаленные зубы стучали. Он попытался что-то сказать, но из горла его вырвался только хриплый стон.
Агрик шарахнулся прочь, едва судорога скрутила Падуба. Наемники стояли, во все глаза глядя на кару, и не все сразу отреагировали на порыв отрока. Но потом чьи-то руки подхватили его и бросили на землю подле корчащегося Падуба.
Агрик споткнулся о бьющееся на земле тело и с трудом удержался на ногах. Какая-то сила заставила отрока поднять глаза на Кощея — ив тот же миг он понял, что больше не боится.
— Ты! — услышал он свой звенящий от ненависти голос. — Ты не сможешь победить нас! Падуб мой друг, и Тарх тоже. А тебя я ненавижу, и ты умрешь. Я ли тебя убью или нет, сейчас или потом, но ты горько пожалеешь о том, что сделал! Я ненавижу тебя и не боюсь!