Чародей как еретик
Шрифт:
— Еретиком.
— Угу, — кивнул крестьянин. — И будет отлучен.
Выделить чьи-то отдельные мысли у Рода получалось ничуть не лучше, чем у Корделии, но он хорошо чувствовал, как вокруг кипят эмоции — возбужденные, фанатичные, на пределе насилия.
— А вы все, стало быть, принадлежите к Греймарийской Церкви?
— Ага. Наш лорд, граф Флоренцо, повинуется своему лорду, герцогу ди Медичи, а тот заодно с архиепископом.
Теперь крестьянин уже беспокойно хмурился, до него наконец дошло, что рядом — чужаки.
Сквозь толпу протолкнулся широкоплечий, приземистый и нечесаный крестьянин.
— Я староста этой деревни, лудильщик. Отвечай, что ты за человек.
— Еретик, — просто ответил Род.
— Я думала, они тебя повесят, папа.
— Сожгут на костре, радость моя. Таково наказание за ересь. На мой взгляд, чересчур суровое.
— Слава Богу, что нас не сожгли!
— Естественно, мне не стоило вот так срываться. Хорошо, что какой-то хозяйке понадобился новый котел.
— Ага, и потом еще мальчишка-поваренок из замка, который принес столь нужную новость, — кивнула Корделия. — Как здорово, что повару в замке срочно потребовались два противня и сковорода! И кто бы мог подумать, что он купит их у еретика?
— Видишь ли, даже в таком отсталом обществе, прежде чем подходить к решению таких мелочей, как вопросы истинной веры, сначала заботятся о насущных делах. Но, вообще-то, это хорошо, что у нас нашелся повод улизнуть от них до того, как они решат вновь вернуться к религиозным дискуссиям.
Он оглянулся на замок, оставшийся позади.
— В первый раз слышу, чтобы лудильщики не остались после работы перекусить и промочить горло.
— Зато мы снова на свободе, — с облегчением вздохнула Корделия. — Я многое поняла, папа.
— Ты о чем это? — вскинулся Род. — О стадном инстинкте? О стремлении сожрать неудачника?
— Нет, я поняла, почему мама волнуется, когда ты пускаешься в путь один.
Род уже было собирался съехидничать, но тут из-под куста выскочил эльф.
— Лорд Чародей!
— Тсссс! — Род лихорадочно огляделся по сторонам, но кажется, никого из местных поблизости не было. Он облегченно вздохнул.
— Послушай, сейчас я Оуэн-лудильщик, ясно?
— Как прикажете, лорд Чародей. Я принес весть от Его Эльфийского Величества.
— Что, от Брома? — нахмурился Род. — Что там еще — Туан и Катарина снова его достают?
— В некотором роде. Новый архиепископ провозгласил…
— Что кто не с ним, тот против него. Да, мы уже слышали. Только не говори мне, что Их Величества не знают, чью сторону занять!
— Нет, но им нужен ваш совет.
— Опять? — воскликнул Род. — Слушай, я у них не последний чародей. Потом, я и Корделия
— Но не может же оно быть важнее, чем…
— В самом деле? Так вот, если мы не выполним его, причем скоро, то призраки и оборотни завоюют весь Греймари!
— Конечно, это весомый аргумент… — насупился эльф.
— Тонны две, не меньше! Послушай, они прекрасно могут обойтись без меня — у них под рукой есть Гвен. Только пусть найдут няньку, чтобы присмотреть за детьми!
— Вы просто осчастливили нас своим посещением, леди Гэллоуглас, — кисло пробормотал Туан. — Как мило с вашей стороны прийти к нам на помощь.
— Не обращайте на него внимания, — Катарина стиснула запястье мужа, потом похлопала его по руке. — Эти мужчины считают, что только они могут справиться с важными делами.
— Я понимаю, — улыбнулась Гвен. — Конечно, ему бы хотелось, чтобы вместо меня пришел мой муж.
Тут ведьма подняла руку, останавливая попытавшегося было возразить Туана.
— И не спорьте, Ваше Величество, хотя с вашей стороны очень мило видеть такую попытку. Чтобы облегчить ваше сердце, я немедленно передам лорду Чародею все, о чем мы будем говорить, и сообщу вам его мнение.
— Благодарю вас, — Туан заметно успокоился.
— Столь же мудра в делах государственных, сколь и тактична, — заметила Катарина, перемещаясь к полированному ореховому столику у окна в эркере. — Прошу вас, садитесь, леди Гэллоуглас. Я хочу поговорить с вами о многом, очень о многом.
— Сжальтесь, Ваше Величество, — проворковала Гвен, грациозно опустившись в кресло и оглядываясь по сторонам. — Ваши покои всегда радовали глаз.
— Благодарю, леди Гэллоуглас, — Катарина села рядом. — Правда, обставляла не я.
— Все равно, вы выбирали ковры и гардины, — Гвен наклонилась вперед. — Но вернемся к вашим заботам. Что обеспокоило вас больше всего — что дети обнаружили колдуна-шпиона?
— Прежде всего это, — нахмурилась Катарина. — Должна признать, ваш муж оказался прав насчет того, что новый архиепископ использует ведьм. И это меня серьезно тревожит. Мы должны воспитывать наших детей согласно учению Церкви, иначе они не смогут отличить добро от зла, и их души будут потеряны.
— И как же они смогут отличить хорошее от дурного, — кивнула Гвен, — если даже сама Церковь действует против собственного учения? Да, Ваше Величество, это беспокоит и меня. Если не будет согласия в Церкви, то не будет согласия и в наших домах.
— Меня куда больше беспокоит согласие в моем королевстве, — Туан не особенно скрывал нетерпение.
— Это одно и то же, — парировала Гвен. — Как в наших домах, Ваше Величество, так и в вашем. И пусть ваш дом — целое королевство, он, тем не менее, покоится на фундаменте Церкви.