Чародей с гитарой. Том 1
Шрифт:
Глава 11
День ушел на приготовления, закончившиеся только к вечеру. Посреди центральной палаты Древа на деревянном полу нарисовали круг. Он был испещрен криптограммами и знаками. Возможно, это были вычисления, а может, и всякая ерунда. Талее, Погу и Маджу приказали не путаться под ногами. Повторять не
Пришлось. Клотагорб стал на другой стороне круга напротив Джон-Тома, нервно барабанившего пальцами по дуаре. ... — Что мне делать?
— Ты чаропевец. Пой.
— О чем петь?
—
— А что, — с опаской проговорил Джон-Том, — ездовая змея, может, у меня получилась случайно? Сам не знаю, как это вышло. Может, не надо, а?
— Не время, — коротко молвил волшебник. — Старайся. Пой естественно, и волшебство свершится. Таков обычай чаропевцев. Значит, так — у тебя свое дело, у меня свое.
С удивительной скоростью чародей погрузился в неглубокий транс и начал читать заклинания и чертить в воздухе знаки. До Джон-Тома доносилось нечто неразборчивое о пространственных вихрях, связях между измерениями, а также о теории контролируемой катастрофы.
Джон-Том же, напротив, в полной нерешительности перебирал струны дуары. Он искал нужный мотив... От струн исходило голубое свечение. Он был в полном смятении... К тому же приходилось вспоминать все, о чем говорится в песне.
Наконец он прекратил поиски — нужно же хоть на чем-то остановиться — и начал петь «Мечту Калифорнии».
Он ощутил ритм, обманчивую силу слов, голос его окреп, аккорды сделались богаче, и всю свою тоску по дому он вложил в слова: «Там, в Лос-Анджелесе, мне было бы тепло и уютно». В Древе сделалось темно. В центре круга сгустились яркие желтые облака. Как бы отражая их свет, по полу пополз густой изумрудный туман.
Из облаков дождем хлынули желтые капли — сгустки энергии; зеленый дождь потек к небу из ленивой туманной пелены. Встречаясь, капли сливались, рождая единый вихрь, тут же начинающий распухать и раздуваться.
Голос Джон-Тома отдавался в стенах палаты, пальцы его порхали над струнами. Могучая мелодия, столь похожая на гитарную, грохотала, сливаясь со звучным и ровным голосом Клотагорба. Далекие отголоски глубокого низкого звона ревом могучего космоса наполнили комнату — словно бы магнитофон проигрывал запись на два порядка медленнее, чем положено. По телу Джон-Тома бежали мурашки, ослепительный теплый блеск исходил от него.
Он продолжал играть, хотя пальцы его теперь, пожалуй, проходили сквозь струны, не прикасаясь к ним. На рабочей скамье Клотагорба звякали пустые бутылки, книги падали с полок — сама сердцевина Древа сотрясалась от звуков.
Близилась кульминация, приближался конец баллады, а Джон-Том еще оставался внутри Древа. Он попытался передать свое ощущение беспомощности Клотагорбу... спросить, что делать дальше. Наверное, волшебник понял, о чем говорил тревожный взгляд юноши. А может, так случилось и потому, что они просто очень четко взаимодействовали.
Могучая желто-зеленая вспышка истребила и облака, и туман, и кружащий меж ними сгусток. Огромный незримый кулак ударил в солнечное сплетение Джон-Тома... Перегнувшись, он двинулся вперед, но, сделав несколько шагов, ударился о противоположную
Джон-Том не стал обращать на это внимания. Он видел этот круг — а ведь не должен был бы. Потрясенный и взрывом и падением, он все-таки понимал, что видеть внутренности Древа уже не может. Он должен был очнуться дома — лучше всего в собственной комнате... Или в аудитории, или, на худой конец, хотя бы на асфальте Уилширской транспортной магистрали.
А он лежал на животе внутри Древа.
— Не получилось, — громко пробормотал Джон-Том. — Я не вернулся домой. — И он почувствовал себя героем фильма о войне, поджегшим пороховой погреб и взлетевшим на воздух вместе с врагами.
Внутри круга таял последний свет. Джон-Том невольно задержал дыхание. Жалость к самому себе начала отступать на второй план. В центре круга, широко расставив ноги, сидела высокая молодая женщина, разве что на волосок ниже шести футов. Она опиралась о пол отведенными назад руками и очумело озиралась по сторонам. Длинные черные волосы были завязаны сзади в конский хвост.
На ней была абсурдно короткая юбка, из-под которой выглядывали шорты из такого же материала... Гольфы, теннисные тапочки и длинная фуфайка с четырьмя вышитыми спереди буквами. Лицо ее являло собой ошеломляющую смесь профессионалки с Тижуаны и Мадонны Тинторетто... Угольно-черные глаза, как у Маджа, и кофейного цвета кожа.
Она поднялась на дрожащие ноги, отряхнулась и принялась оглядываться.
С помощью Пога Клотагорб перевалился на живот. Тут он сумел пустить в ход все четыре лапы и подняться. Потом чародей попробовал нашарить очки, свалившиеся при падении. В стене Древа осталась вмятина, отмечавшая место, куда он врезался.
— Что случилось? — решился спросить Джон-Том, так и не сумевший отвести взгляд от женщины. — Что же у нас не вышло?
— Ты, как и сам понимаешь, остался здесь, — прозаичным гоном отвечал Клотагорб. — Ну а к нам притянуло еще кое-кого. — Волшебник, поглядев на новоприбывшую, озабоченным голосом спросил: — Дорогая моя, а вы случайно не эн'джинеер? Или, может быть, вы чародейка, колдунья или ведьма?
— Sangre de Christo [9] , — хрипло буркнула девица, отодвигаясь подальше от разговорчивой черепахи. Потом она остановилась — смятение и первый испуг уступили место приступу гнева.
— Где я, a? Comprende tortuga [10] ? Ты понял? — Она медленно отвернулась. — В каком это аду я очутилась?
Сузившиеся глаза ее остановились на Джон-Томе.
— Ты... А мы с тобой не знакомы?
— Итак, если я правильно тебя понял, ты не эн'джинеер? — переспросил приунывший Клотагорб.
9
Кровь Христова (исп.).
10
Понимаешь, черепаха (исп.).