Чародейка. Часть первая

Смолин Михаил Борисович

Когда Доля Свет Ладушка обучала кудесам Хитру она в классе сидела одна. Притоманы занимались другими делами, это обучение им было без надобности. Да и вообще девочка заметила, что, в отличие от неё, они частенько бездельничают.

Вот и на этот раз Доля Свет Ладушка расхаживала по классу с одной единственной неподвижной партой, с указкой в руке. Школьную доску заменял экран. Ученики питомника называли его «дальнего ума».

Хитра сидела за партой смирно как паинька и слушала. Записывать запрещалось: исключительно запоминать. И в голове вертелось -

детская память самая крепкая. Это взрослые уже выдумали помнить, и забыть, обычно удачно, вовремя и к месту.

– Привожу пример, - не обращая внимание на флегматичность Хитры, продолжала говорить Доля Свет Ладушка и помахала указкой у экрана: - Кудесы на дружбу. Знаки на экране.

Не померкнет огонёк

Верности и чести

Пусть качается брелок

Этих знаков вместе.

– Запомнила?

– Запомнила, - ответила Хитра и повторила про себя четверостишие.

– Вчера… Ты обещала, что сама придумаешь кудесу.

– Да, Доля. Но я сотворила уже её.

– Ничего страшного. Покажи и я скажу правильно или нет.

– Не телефон и не улыбки

Нам не заменят тех минут

Когда приходят к вам открытки

Которых вроде бы не ждут.

Обычной весточкой, картинкой

Что просто выбросить не жаль

Из глубины спешат в глубинку

На миг прервать и сблизить даль.

Удары сердца участились -

Достаточно им похвалы –

Открылись для моей открытки

Непроторённые миры.

– И что эта кудеса означает?

– Я послала поздравление подруге. У неё завтра День Рождения.

– Н… да. Правильно. Получилось, не переживай.

– Растём и во сне и наяву.

– На сегодня всё. Занятия закончены, ты свободна. За дверями тебя ждут; топчутся.

Дверь приоткрылась и в класс заглянула русалочка.

– Долюшка, погулять бы нам. Луна в перигеи, Плутон в афелии, Юпитер в Скорпионе. Погулять бы.

Осёдланных коней Растатут и Кудла держали недалече. Растатут подсадил Хитру, но та, оказавшись в седле, натянула поводья.

– Стойте ребята! Надо сначала к Горыне зайти.

– Зачем?
–  Удивилась Нечёса.

– Когда мы были у неё с Растатутом, она попросила через два дня зайти. Прошло два дня.

– Не два, а четыре, - поправил Растатут.

Русалочка засмеялась.

– Ух, учиться. Два дня за один. Поехали, луна в перигеи. Потом к Горыне зайдём.

– К чёрту ваш перигей, - обиженно буркнула Хитра и в ответ прозвучало.

– Ну, извините, мне этот перигей тоже болело-ехало.

Лучи заходящего солнца обжигали еловый лес. Кони, хрипя, пересекли заросшую камышом поляну и выскочили на древний вал. На горизонте в виде тонкой золотой каёмки рождался закат. Полное отсутствие перигея, афелия и Юпитера в Скорпионе, как в шутку заметила Хитра, ничем её не расстроило. Ложащееся спать небо пахло полевыми травами и опережающими события снами. Чем дальше они ехали по насыпи, тем ниже ложилось на землю тёмно синее одеяло.

Негромкий рокот работающего завода тёк по просеке, перехлёстываясь с гулом

высоковольтных проводов. Старинные, красивые строения показались как вынырнувший из потайной бухты Летучий Голландец. Бетонный кое-где покосившийся забор и выглядывающие из-за него ангары на должном уровне портили парадную перспективу. Изрытая ямами и слегка припорошенная грязно-жёлтой щебёнкой подъездная дорога завершала вид.

– Безобразие, - зашипела русалочка. Хорошее настроение у неё пропало. Остались нетерпение и невыносимость видеть происходящее.

– Люди работают, зачем приставать, - молвила Хитра.
–  Поехали дальше, ребята.

– Нет, не поехали. Праздник, а они работают.

– Какой праздник, Нечёса?

– Какой-какой, жизнь им дарована, а они… Кто так работает - с утра до ночи. Им деваться некуда и не знают они, что благодаря лени появились мозги, а собачья работа это их отсутствие. А воспитание детей, а беседы вечерами о том, о сём, а кино посмотреть, а здоровье поправить? Кто так работает? Радости не вижу! Самого основного - радости, что никакими деньгами не заработаешь!
–  Крикнула русалочка.
–  А это там кто? Начальник стоит? Тоже мне, индюк. Цигарку за цигаркой - своё здоровье не умеет ценить, ни чужое беречь.

– Успокойся, Нечёса. Ребята, куда мы вообще попали? На мой мир смахивает.

– Нет, это не твой мир, - Кудла показал на небо.
–  Насколько я знаю, в вашем мире подобных летательных аппаратов не делают.

Хитра глянула в сторону, куда указывал её лохматый друг. По небу плыла бочка, как мельница, размахивая двумя колёсами. Её вертикальное положение и сооружение в виде веранды на верхней крышке возвышенно гармонировали. Из украшенного флагами, транспарантами и гирляндами летательного приспособления лилась жизнерадостная, танцевальная музыка.

Из ангара удушливого предприятия выкатился мотоблок с тележкой. На тележке лежал гроб. Машиной управляла женщина. У ворот проходной она остановилась и подождала. К ней вразвалочку направился человек, которого русалочка назвала начальником. Он, не спеша, покуривая, подошёл к вдове. Было видно, как отсчитал денег, и протянул журнал. Она в нём расписалась.

– Претензий не имею, - слегка опустив веки, отвлечённо сказала русалочка непонятно кому, самой себе или друзьям.
–  Ну и ну. Ходячий пожизненный перекур - одна мысль, как вон на ту бочку попасть.

Мотоблок тронулся, и медленно поехал по дороге кое-как объезжая ямы.

– Утопится она завтра, и твоя будет, а Нечёса, - поигрывая уздечкой, бросил Кудла, намекая на легенду о том, что утопленницы становятся русалками, но Нечёса не ответила на его высказывание и продолжала бормотать:

– Праздник, а они… Отвратительно, глупо…

Хитра больше не стала ждать. Выражение её лица приняло недетский вид. Девочка развернула кобылку и поскакала по насыпи к поблёскивающей вдали реке.

На повороте дороги показалась кучка детей. Они шли по обочине к проходной завода, неся в руках узелки с домашней едой.