Чародейка. Часть первая
Шрифт:
Несколько кристаллов берилла и кварца высотой с игрока баскетбольной команды громоздились вдоль стен, за ними стояли два гроба из темно-коричневого камня.
Рядом, у костра, в воздухе висела перевёрнутая пирамида цвета отполированного льда. Горыня вышла из-за неё, поведя рукой, укротила огонь и в мурье потеплело. Спросила:
– Как тебе у нас, нравится?
– Ещё бы, - ответила Хитра и прикоснулась рукой к пирамиде. На гладкой поверхности вспыхнули маячки - непонятные ей знаки. Они рассыпались и замерцали блёстками. Девочка прошептала:
– Сказка.
– Да, это не ваш мир.
– Я уже догадалась.
– И хочешь знать, почему ты сюда попала?
– Хочу.
– Начну с того, что у нас есть недостойный нашего внимания враг и пропитанный ложью соперник. Мы презираем его, и он нас боится, и считает, что мы у него в печёнках сидим. Егибиха её зовут. Силой огромной обладает. Содержит большой штат слуг: стражников под названием ворварды и так называемых притворных. Жилище её - Дворец, и влияние его абсолютно противоположно влиянию Пещеры. Дворец был построен давным-давно, чтобы соединить два мира - ваш и наш. Но так получилось, что вышло наоборот. Его хозяином стала Егибиха и повернула его жизнь по-своему.
Дворец обладает своими чарами. Как мы на него глядим? А никак. Он нам не интересен, но мешает вам - людям. Многим от него нет спасения в вашем Несуразном мире. Извини меня, обаяшка, но ваш мир мы называем именно так. К сожалению, наверно, поэтому без дворцовых чар в нём и не прожить. Видишь, как всё запутано, но мы поможем тебе во всём разобраться. Ворвардов мы не боимся, а над притворными можно смеяться и сожалеть им, но и они как сказочные существа нас тоже не волнуют. Они живут во Дворце для того, чтобы Дворец не пустовал…
Никакой особой угрозы ворварды и тем более притворные нам не несут, но их недооценивать нельзя. А Егибиха опасна, она запросто уничтожит любого из твоих друзей: на это у неё сил и ума достаточно, - Горыня закончила монолог, сделала передышку и продолжила: - А теперь о том, почему ты попала сюда. Ты попала сюда потому, что у нас случилось несчастье.
– Несчастье?
– Да, так уж получилось. Какое это несчастье, я тебе сказать сейчас не могу. Мы вынуждены держать всё в строгом секрете. Ты узнаешь это после учёбы, в определённое время и в определённом месте, если у нас с тобой всё получится, и если я буду уверена в успехе, но то, что ты должна будешь нам помочь, об этом я обязана предупредить уже сейчас. В данный момент у тебя есть время всё обдумать и осмыслить, но когда придёт час и всё будет готово, думать мы тебе не дадим, - Горыня усмехнулась, наблюдая за испуганно-внимательным выражением лица Хитры.
– Некогда будет…
– Нетушки, Горыня, я сюда не для того добиралась, чтобы к маме и папе проситься. Да, я уже по дому скучаю… но ничего.… Так это я из-за Егибихи должна накидку носить и кикиморой претворяться.
– Да, шпионов у неё достаточно и если она узнает, что ты у нас в питомнике, меры примет: надо догадываться, какие. Поэтому, чтобы не бояться её и уметь противостоять дворцовым чарам, тебе надо, сначала как можно больше впитать нашего волшебства, и тогда я разрешу тебе накидку-надевашку обратно Козыле отдать.
– И когда я начну впитывать волшебство?
– А это с тобой происходит с того момента, как ты вошла в нашу Пещеру. И ещё запомни, на будущее, чародейки вопросов не задают: сами догадываются. Наш сказочный мир полон диковин. Он большой. Тебе трудно представить его размеры. У него свои беды и свои победы, подобные вашим, поскольку наши миры очень близки и как видишь, соприкасаются.
– Всё-таки, Егибиха, она кто – великая ведьма?
– Бесспорно, по отношению к тебе. Егибиха одна из ведьм, чьё влияние на ваш мир огромно. Но вот для меня она не ведьма… У неё много титулов - она их любит - Магистр Смерти, Владычица Агрессии и Эгоистичных Покоев, Хозяйка Равнодуший и Безразличий, Власть Духовной Пустоты. Это что-то тебе сказало? Разумеется, было бы справедливо, если бы мы с ней жили в различных мирах и, желательно, не параллельных. С одной стороны для того, что творит Егибиха, вовсе не надо быть ни чародеем, ни ведьмой, ни другим сказочным существом. С другой стороны, себя она так никогда не назовёт и предпочтёт другое слово - волшебница.
– Ни чё себе. Кроме того, что она могущественная, значит она ещё и хитрая?
– И хитрости разные бывают, обаяшка. С разными векторами. В её мире неправильный вектор.
– Я поняла.
– Тогда, можете идти. Через два дня ты вернёшься в мурью и ляжешь в гроб.
– В какой гроб?
– Вон в тот, - Горыня указала на каменную домовину: - Не пугайся. Мне надо познакомить тебя с темнотой, а этом помещении абсолютно темно.
Прохаживаясь, Горыня разговаривала с Хитрой, а Растатут сидел в вертящемся кресле, вырезанным из глыбы гематита. Ножка кресла представляла собой одну массивную кошачью лапу. Создавая яркий контраст, белоснежная мягкая подстилка свешивалась со спинки и с краёв сиденья. Бесёнок сидел в позе, похожей на позу мальчика, вытаскивающего занозу, и пилочкой дня ногтей подравнивал раздвоенное копытце, выглядывающее из штанины. Его чобот на высокой подошве валялся на полу.
– Не буду вас больше задерживать. Вижу, вы куда-то собрались?
– Подвела черту Горыня: - Растатут, перестань. Ты и так у нас красивый.
– Быть можно дельным притоманом и думать о красе копыт, - перефразировал Анчутка, бросил пилочку на столик и сладко потянулся: - Жар костей не ломит. Настоящая жизнь начинается с огня.
– Растатут обещал мне показать настоящий огонь, - ответила Хитра продолжая подозрительно глядеть на гробы, из тёмной горной породы. Их крышки украшали кустики ягод, крест-накрест пересекающиеся линии, завитушки и прочие символы древнего орнамента. Неприятное ощущение, связанное с атрибутами смерти остановилось рядом, но и оно же подсказывало, что это, та самая нехоженая тропочка. На неё надо свернуть и идти, чтобы увидеть сказочное и загадочное.
– Я жду тебя, - добавила Горыня.
– Так надо, чтобы ты подтвердила своё окончательное решение.
– Слушаюсь!
– Пятки вместе, носки врозь, руки по швам, по-мальчишечьи смело выкрикнула Хитра. Развернулась на месте и в сопровождении выдумщика исчезла в раздвижных скалах.
В конце нижней штольни они нашли лаз и углубились в кривые коридоры, о каких мечтает любой, а не только самый фанатичный спелеолог. Здесь Растатут впервые показал Хитре, что такое светляк. В руках ребят загорелись огоньки. Огонь не обжигал кожу. Хитра перевернула ладонь и с интересом наблюдала за своим светляком. Языки холодного пламени свободно полыхали вниз и ярко освещали пытающееся скрыться в темноте пространство.
– Нам это как-то болело-ехало, - раздался из глубины пещеры голос чёрной силы, питающей слабость к огню.
– Мы в темноте видим. А вот вам, людям, это надо знать. И ещё, что хорошо - светляк темноту не пугает. К слову сказать, что такое свет без темноты, да ничего, пустое место. Свет познаётся в сравнении с темнотой, а темнота без света - это темнотааа! Не надо ни с чем сравнивать. Темнотааа! Темнотааа!
Хитре почудилось, что она уже лежит в гробу и густая темень прикасается к ней, ощупывает её, пробует на зуб, чтобы понять, кто она такая, из чего состоит. Ну как, не боишься меня, как бы спрашивала она.