Чары, путы и кровные узы
Шрифт:
Егор, как мог, оправдывал Марусю. Говорил, что чертов Вернер, вскружил ей голову, иначе разве пошла бы она на такой отвратительный шаг? Что когда Маруся поняла что сказала, было уже поздно. А когда сам он пытался Алю оправдать перед родными, его как пострадавшую, но предвзятую сторону, слушать не стали.
В общем, расстались они на том, что Аля обещала подумать — прощать или не прощать парня. Все ее планы расстаться с ним отодвинулись под влиянием новых обстоятельств.
Егор приезжал каждый день после работы. Сначала Аля смирилась с его визитами, ведь это была возможность до самого позднего вечера
Таким образом, спустя три недели заключения Аля уже ждала Егора, нетерпеливо посматривая на дорогу, и когда видела знакомый автомобиль, сердце ее трепетало от счастья. Намерения расстаться с парнем забылись, выбивший почву из-под ее ног Богдан Вернер, тоже. Аля вспомнила, как спокойно и безмятежно жила она до встречи с ним и ей отчаянно захотелось вернуть то время. Может быть, в старых сказках невесты стаптывали медные башмаки после одной-единственной судьбоносной встречи. Аля эти башмаки топтать пока еще была не готова. Богдан Вернер и его поцелуй слишком дорого ей обошлись, теперь, по прошествии месяца в глуши, она это понимала, как никогда.
Через месяц ей позвонила мать и сообщила, что Егор, все это время изводивший ее просьбами простить дочь, заявляет, что она совершенно раскаялась в том, что натворила. Аля была бы и рада еще раз пояснить, что не натворила по своей воле совершенно ничего плохого, но вовремя прикусила язычок.
Хочешь вырваться отсюда, кивай головой и соглашайся со всем, что они тебе приписывают, — это она поняла четко. Хочешь жить спокойно, вспомни, кто твой жених, а все прочие от лукавого. Егор — это пропуск в безмятежное прошлое и в стабильное будущее. И с этим придется смириться, потому что бороться с установившейся в ее семье системой Аля не была готова.
Пока не была….
Складывая сумки в багажник машины, Аля чуть не приплясывала от радостного возбуждения. «Домой! Домой! — пело все ее существо. — Наконец-то домой!». Вот только Егор ужасно раздражал ее сегодня. Словно испытывал на прочность ее терпение, а девушка слова против ему сказать боялась. Ну, а вдруг передумает, психанет и уедет. И оставит ее здесь. Он вообще сегодня был странным и излишне нервным. У Альки было такое чувство, что он ищет повод сорваться на нее. Совсем как тогда, в клубе.
Он не спешил, торопливость девушки не разделял, словно делал все ей назло. Зная, как торопится она вернуться домой, он долго распивал чаи с ее дедами, что-то с упоением им рассказывал. Аля прислушалась и поняла, что он несет какую-то ахинею, которой сроду не было в его практике. Девушка внимательно смотрела на него и словно видела перед собой чужого человека. Но понять, что не так она не могла, как не старалась.
Может Егор перегрелся на солнце?
Верхом странностей стало то, что Егор вдруг прилег на ее постель и вырубился. Словно сознание потерял. Когда обеспокоенная девушка растормошила его, пытаясь привести в чувства, он взглянул на нее мутными глазами и сказал что-то об интересном фильме, помешавшем его сну
Когда она, распрощавшись со стариками и без зазрения наврав им, что обязательно приедет еще, села в машину, все тревоги отпустили ее, и на сердце воцарилось неповторимое тепло от скорой встречи с домом. По дороге они с Егором почти не разговаривали — он следил за дорогой, а она, до самого низа опустив стекло, наслаждалась теплым ветром, дующим в лицо и трепавшим распущенные волосы. Представляла, что летит.
Они стояли на светофоре, в нескольких кварталах от дома, когда тишину летнего вечера нарушил рев мотоцикла.
Он остановился около ее двери, парень-мотоциклист приподнял ветрозащитный экран шлема, и девушка почувствовала, как вдох застрял в горле. Потому что сейчас ее сверлил знакомый взгляд голубых глаз. Она их не забыла, как казалось ей весь этот месяц. И их владельца тоже. Похоже, и он ее не забыл, судя по тому, как улыбались его глаза. Как он подмигнул ей и кивнул на место за своей спиной, словно приглашая прокатиться. Аля едва уловимым движением покачала головой.
Нет.
Богдан стрельнул глазами на попутчика девушки, резким движением опустил пластиковый непрозрачный экран и, как только загорелся зеленый свет, резко тронулся, пуская мотоцикл в дыбы. Погарцевав пару секунд, опустил переднее колесо и умчался вдаль по почти безлюдному проспекту.
А Аля так и смотрела ему вслед. Никогда еще парни не выражали радость от встречи с ней таким вот образом, и подобный номер поразил впечатлительную девушку до глубины души. Она поняла, что злость на парня, которую она пестовала в течение этого месяца, прошла. Но вот понимание, что запустил маятник, который раскачиваясь, менял ее жизнь, нагромождая проблему на проблему, запустил именно он, все же осталось.
Девушка повернулась к Егору, ожидая взгляда полного осуждения и готовясь врать, что не узнала парня, но с удивлением поняла, что он вообще ничего не заметил.
На пороге квартиры, встречала мама. Аля споткнулась на секунду и вгляделась в лицо женщины, пытаясь угадать, чего ей от нее ждать. Но мама улыбнулась и раскрыла объятия. Аля скинула легкие туфли и прижалась к ее груди.
— Ну, привет, декабристка, — смеясь, говорила мама, гладя ее по голове, — мы так скучали по тебе, ты не представляешь.
«Не представляю, — думала девушка, — вы же ни разу меня не навестили»
— Господи, Алевтина, что с твоими волосами? — Мама перебирала пальцами густые пряди. — Они высохли и секутся. Наверняка ходила там под солнцем распустив косы и без панамы. Для кого я стараюсь, лечу их, ухаживаю, берегу? Для себя что ли?
«Иногда мне кажется, что для себя», — все так же про себя думала Аля.
— Иди, разбирай вещи и ванную.
Засыпая в ту ночь в своей постели, Аля чувствовала себя стоящей на пороге каких-то грандиозных изменений. Все что с ней произошло, навсегда изменило ее мир. И, как бы ни хотела она вернуть прошлую спокойную жизнь, это было уже невозможно. Слишком много нового познала она за это короткое лето и, наверное, именно сейчас по-настоящему начала взрослеть.