Час Орды. Волчонок
Шрифт:
– Там не на что смотреть, – покачал головой адъютант. – Разве что на кратер.
– Как вы считаете, какое количество антиматерии было использовано? – спросил Джим.
Гарн опять покачал головой.
– Я не эксперт, сэр, – произнес он. – Общее количество примерно таково, что вы смогли бы удержать его в кулаке. Но это сравнение только для удобства. Эффективный элемент мог быть не более песчинки или зернышка… Сэр?
– Да? – сказал Джим.
– Если я могу спросить, сэр, – сказал Гарн, – почему вы предположили, что в этом лагере может
– Это была догадка, адъютант, – мрачно сказал Джим, – основанная на множестве фактов, как здесь, так и на Тронном Мире.
– Значит, это была ловушка, – произнес Гарн, абсолютно бесстрастным голосом. – Ловушка для моих… прошу прощения, сэр, – для ваших Старкиенов. Они хотели, чтобы мы вошли в открытую дверь – поэтому ими этот район перед зданием и не охранялся. Весь полк Старкиенов был бы сметен с лица земли.
Он замолчал.
– Но, сэр, – сказал Адок, глядя сначала на него, потом переведя свой взгляд на Джима, – ведь колониальные войска должны были знать, что они при этом тоже будут уничтожены?
– С чего ты это взял, Старкиен? – спросил Гарн. – Для того, кто их снабдил антиматерией, не было никаких причин оставлять их в живых, чтобы они потом смогли указать на него, как на своего сообщника.
Адок смолчал. Через несколько минут Гарн вновь заговорил с Джимом.
– Сэр, – сказал он, – могу ли я спросить командира, что такое «нойо»?
– Социальные группы, адъютант, – сказал Джим. – Семейные кланы, чьим главным занятием является грабеж, оскорбления и война с другими семейными кланами, – по любому поводу, к которому только можно придраться…
– Эти… – Гарн искоса метнул взгляд на губернатора, – составляют «нойо»?
– Только главные семьи, – сказал Джим. – Обычно они занимаются этим лишь ради того, чтобы чем–то заниматься, потому что подсознательно в них не возникает желания вредить друг другу, вне зависимости от того, насколько они убеждены, что должны отстаивать свои права до последнего. Но все дело в том, что «нойо» никогда не доверяют друг другу. Когда этот солдат, очутившийся на территории Клуфа, был захвачен и допрошен, Клуф немедленно пришел к выводу, что его предал кто–то на Тронном мире – тот самый человек, который снабжал его антиматерией. Он сделал попытку забрать все это обратно, вне зависимости от того, стояла там охрана или нет, и какая–то случайность привела к взрыву. Я надеялся вовсе не на это, а на то, что моя инсценировка приведет к расколу в лагере противника. Тогда мы смогли бы спокойно разбить Клуфа и отобрать у него эту антиматерию, которую он к тому времени, несомненно, хранил бы у себя.
– Понятно, сэр, – сказал Гарн. Потом он с секунду молчал. – А что сейчас, сэр?
– Сейчас, – хмуро сказал Джим. – Нам надо вернуться на Тронный Мир как можно быстрее.
– Сэр! – воскликнул Гарн.
После этого он не произнес ни одного слова. Джим с Адоком также сидели в молчании. В маленьком аэроплане наступила тишина, пока губернатор, придя в сознание, не начал оплакивать своего погибшего брата, шепча имя «Клуф» и жалобно всхлипывая.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
1
Корабль, на котором Джим со Старкиенами прилетел сюда, был уменьшенной копией того, на котором они прилетели с Альфы Центавра III на Тронный Мир. Все же, он был достаточно большим, чтобы разместить полк солдат, а принцип его действия был достаточно простым и экономичным, как и все у Высокородных. Командир корабля просто представлял себе в уме место назначения, а все остальные расчеты, вплоть до самых сложных, проделывал сам корабль. Когда они снялись с Тронного Мира, корабль направлял Гарн II, так как Джим не знал места назначения. Но сейчас, когда они летели обратно, Джиму помощь была не нужна. Он мог просто представить в уме любое место на Тронном Мире – хоть свою собственную комнату – и корабль опустился бы точно там. В уме Джима возникла яркая картина, и корабль устремился в пространство.
Перед самым приземлением он отозвал адъютанта и Адока в сторону.
– Адъютант, – обратился он к Гарну, – я хочу, чтобы вы оставили своих людей на корабле, когда мы приземлимся. Вам не надо возвращаться в казармы и посылать рапорт о своем прибытии. Подождите в корабле, пока я не позову вас.
Гарн стоял неподвижно, долгое время не произнося ни слова.
– Это против обычных правил, – наконец произнес он. – Скажите, это приказ?
– Да, приказ, – подтвердил Джим.
– В таком случае, – продолжал Гарн, – единственное, что может служить причиной его невыполнения – другие приказы Императора, или предположение, что пребывание на корабле противоречит желанию Императора. После того, что с нами случилось, я не думаю, что этот ваш приказ может противоречить желаниям Императора.
– Можете мне верить, адъютант, – медленно проговорил Джим. – Я забочусь только о благополучии Императора. А этого можно достигнуть, только если вы со своими людьми останетесь на этом корабле, а не вернетесь в казармы.
– Сэр, – многозначительно сказал Гарн. – Вы возвращаетесь к себе?
– Да, – подтвердил Джим. – И беру с собой Адока.
Он коснулся руки последнего и переместил его в свою комнату. Его квартира была пуста. Джим немедленно отправился к Ро.
Ро была у себя и возилась с питомцами – своими и Афуан, – подрезала когти у какого–то обезьяноподобного создания. Но вид Джима вызвал у нее такой взрыв чувств, что она отбросила свои инструменты и буквально забыла о них.
– Джим! – вскричала она. – О, Джим!
Он на секунду прижал ее к себе, затем легонько оттолкнул назад. Наконец, нежно поглаживая ее по голове, освободился из ее объятий.
– Прости, – нежно сказал он, держа ее руки, – но мне надо спешить.
Она захихикала, почти зло, не обращая внимания на то, что он держит ее руки. Ее глаза окинули его фигуру.
– Это твоя Старкиенская форма? Какой ты в ней большой! Скажи, эти полосы, которые ты носишь, все еще заряжены?