Чаша цикуты. Сократ
Шрифт:
— Правда? — смутилась Феодата.
— Правда, — ответил Сократ и спросил: — Итак, ты ведь не думаешь, что Тимандру убил человек, о котором мы сейчас говорили?
— Конечно, я так не думаю.
— Но ты думаешь, что Тимандру могли убить по его приказу?
— Да.
— Почему ты так думаешь?
— Он очень злился на Тимандру.
— За что, Феодата? Ведь не только за то, что она не сказала ему правду о моём с ней разговоре?
— Да.
— За что же злился?
— Не знаю, как
— Правда, Феодата. Но я помогу тебе. Ты хотела сказать, что тот человек требовал от Тимандры любви, а она отказывала ему в этом. За это он на неё злился.
— Как раз за это.
— Он домогался её любви. Его злила её неуступчивость. И так разозлила, что он приказал её убить. Разве за это убивают, Феодата?
— Филомел говорит, что убивают.
— Филомел пугает тебя. А что ты думаешь сама?
— Сама я думаю, что тот человек открыл Тимандре страшную тайну.
— Ты так только думаешь или знаешь?
— Я слышала, — призналась Феодата, опустив голову.
— Он опять говорил слишком громко?
— Fie очень.
— Но ты слышала?
— Да, — вздохнула Феодата.
— И какую же страшную тайну он открыл Тимандре?
— Он сказал: «Ты знаешь, Тимандра, почему я убил его. Я убил его, потому что страстно люблю тебя». Он надеялся этим признанием покорить Тимандру, мою госпожу. Но она сказала: «Я никогда не полюблю убийцу Алкивиада!»
— Глупцы всегда жестоки, — сказал Сократ. — А ты умница, Феодата. Хочешь, я скажу об этом Филомелу?
— Нет, нет, — запротестовала Феодата. — Ему нравится называть меня глупенькой. Он любит объяснить мне то, чего я не понимаю.
— И то, что твоя госпожа погибла из-за тайны, которую она знала, тебе объяснил Филомел?
— Куда ему! — засмеялась Феодата. — Ему до этого никогда не додуматься.
— А ты можешь додуматься до всего. Ты умница, — ещё раз похвалил Феодату Сократ и тут же спросил: — А кто был тот, который нанёс Тимандре удар и выпрыгнул из окна в перистиль?
Феодата не знала.
— Его никто не впускал в дом, — ответила она. — Должно быть, он пробрался тайно, через ограду. И так же затем ушёл. Одно лишь знаю: после него в комнате госпожи остался запах очень дорогих благовоний. Моя же госпожа всем благовониям предпочитала розовое масло.
Сократ только теперь уловил слабый запах розы, который исходил от юной Феодаты. И это неудивительно, потому что в мастерской Симона никакие другие запахи, кроме тяжёлого запаха кожи, существовать не могли.
Симон слышал весь их разговор. Когда Феодата ушла, он вышел из-за полога и сказал:
— Если хочешь, я сделаю хорошее древко для наконечника копья.
— Не надо, — ответил
— Запомнил, — тихо ответил опечаленный Симон. — Ты собираешься... куда-нибудь уехать? Ты хочешь покинуть Афины? Но если ты заболеешь, я стану навещать тебя каждый день.
Никуда я не собираюсь, — успокоил Симона Сократ. — И болеть не намерен. Но жизнь наша полна превратностей. Только об этом я и сказал.
V
Скиф прискакал к Сократу на следующий день. Сократ сгребал в саду листья, когда увидел у калитки спешившегося скифа.
— Тебя вызывает Критий! — крикнул скиф ещё издали. — Велено привести тебя немедленно.
Сократ узнал скифа. Это был Тевкр.
— А, старый знакомый, — сказал он Тевкру, когда тот приблизился к нему. — Поздравляю тебя с новой службой — теперь ты посыльный у Крития. Ведь это не то же самое, что торчать на часах возле тюрьмы, верно?
— Ты сильно постарел, — усмехнулся Тевкр, довольный тем, что Сократ узнал его. — Да, теперь я не торчу у тюрьмы. Теперь у меня есть лошадь и жильё. И платят мне больше. Жизнь стала лучше. Я этим доволен.
— Так велено прийти немедленно?
— Что делать, — сказал Тевкр, — приказ.
— А я и готов, Тевкр.
— Не станешь приводить себя в порядок? — удивится Тевкр. — А я рассчитывал, что посижу здесь у тебя, выпью вина. Куда торопиться? Это только так говорится: привести немедленно. Но ведь тебя могло не оказаться дома. Кстати, лучше б тебя не было дома.
— А что так? — спросил Сократ.
— Когда вызывает Критий, лучше исчезнуть. Говорю тебе как старый знакомый. — Тевкр с удовольствием повторил эти слова Сократа. — В таких вызовах мало хорошего. Они плохо кончаются. Для тех, кого вызывают.
— Ко мне это не относится, Тевкр, — сказал Сократ, очищая землю с подошв. — Критий — мой ученик, а я его учитель. Так что со мною ничего плохого не случится.
— Тогда угости вином. Я думал, что скачу к тебе с дурной вестью, но оказалось, что с доброй. За это, видит Вакх, стоит выпить.
Сократ вынес Тевкру кружку вина и, сказав жене, что идёт повидаться со своим учеником, отправился с Тевкром к Критию. Тевкр из уважения к Сократу сопровождал его пешком, ведя за собою лошадь.