Часовня "Кловер"

Перри Девни

— Я чуть не потерял тебя, — прошептал он. Когда он поднял голову, его глаза были влажными. — Я не могу жить в мире без тебя.

По моим щекам тоже текли слезы.

— Ты и не будешь. — Я протянула руку и положила ее на щеку Ника, мой большой палец нежно поглаживал его мягкую бороду.

— Тук, тук!

Наш посетитель выбрал неподходящее время. Смахнув слезы с лица, я сделала несколько успокаивающих вдохов. Ник сделал то же самое.

— Привет, Сайлас, — сказала я, когда он вошел в комнату.

— Я

не вовремя?

Я покачала головой, в то время как Ник встал, чтобы пожать ему руку.

— Нет. Заходи.

— Принес вам обоим кое-что, что можно надеть завтра домой, — сказал Сайлас, снимая с плеча большую спортивную сумку.

— Спасибо, — сказал Ник, роясь в сумке. Первое, что он вытащил, была одна из его фланелевых рубашек. — Ты можешь наклониться вперед? — спросил меня Ник.

Я кивнула и наклонилась вперед, насколько это было возможно с тугой повязкой вокруг моих сломанных ребер. Ник накинул рубашку мне на плечи и продел каждую руку в рукав. Затем он заправил заднюю часть мне за спину и помог застегнуть переднюю.

Когда я сделала глубокий вдох, я почувствовала запах Ника и мгновенно почувствовала себя лучше. Боль в моем боку ослабла, и ломота в мышцах уменьшилась.

Магия.

Глава 23

— Почему ты проезжаешь мимо школы? — прямой путь к дому Ника лежал прямо по шоссе через Мэйн-стрит. Ехать мимо школы означало, что мы делали крюк.

— Я хотел, чтобы ты это увидела, — сказал он, указывая на переднее окно.

На вывеске школы черные буквы были изменены таким образом, чтобы было написано:

— Скорее выздоравливайте, мисс Остин!

— Я люблю Прескотт, — сказала я.

Был день вторника, и меня только что выписали из больницы. Я испытала облегчение, выйдя на улицу, но нервничала из-за предстоящего неизбежного разговора. Мы с Ником не говорили о нашей ссоре, о документах о разводе или о том, что он меня бросил.

Мы оба отдохнули, и я исцелилась.

Мои ребра все еще болели, но я снова могла двигаться, не чувствуя острой боли. Я наслаждалась ощущением полного вдоха без хрипов или кашля. И мой глаз теперь был красивого зеленовато-желтого цвета, такого же, как у Ника.

Когда мы проехали через город и направились к холмам, узел в моем животе затянулся. Мое беспокойство достигло пика в ту секунду, когда он свернул на свою подъездную дорожку. Время, когда мы могли игнорировать наши проблемы, прошло.

Ник помог мне войти, но я застыла на пороге. Я стояла у двери и смотрела на то место, где я наблюдала, как он уходил, и рухнула на пол. Мои глаза наткнулись на конверт из плотной бумаги с документами о разводе, все еще лежащий на кофейном столике. Дверь за мной закрылась, и Ник шагнул в мое пространство.

— Мы не можем больше откладывать, — сказала я. — Нам нужно поговорить.

—

Да. Я знаю, — тихо сказал он. — Заходи и садись.

Я покачала головой и прикусила нижнюю губу, чтобы унять дрожь в подбородке.

— Я не думаю, что смогу.

Войти внутрь означало, что я могла потерять Ника из своей жизни. Он может не простить мне документы о разводе. Не простить то, что причинила ему боль. Если бы стояние в дверном проеме могло предотвратить это, я бы с радостью осталась здесь на всю оставшуюся жизнь.

Он переплел свои пальцы с моими и наклонился, чтобы поцеловать меня в макушку.

— Давай. — Он мягко потянул меня за собой к дивану.

Я открыла рот, чтобы извиниться, но он опередил меня.

— Мне жаль, Эммелин. Мне так чертовски жаль. Я не знаю, что еще сказать.

Эмоция поднялась из моей груди к горлу, почти задушив меня.

— Нет, это мне жаль. Это моя вина.

Он протянул руку и схватил документы о разводе.

— Я собираюсь подписать их. И тогда я отпущу тебя.

Мое сердце ухнуло в желудок. Я начала качать головой, но он был так сосредоточен на бумагах, что не заметил. Его прерывистый голос наполнил мои уши.

— Мне жаль, что я подвел тебя, — сказал он. — Что не остался. Ты заслуживаешь кого-то, кто сдерживает свои обещания. Я подпишу бумаги, и ты будешь свободна.

Слезы текли по моему лицу.

— Остановись. Пожалуйста, — сказала я, прижимая пальцы к его губам. — Это не твоя вина. А моя. Мне следовало давным-давно поговорить с тобой о том, что я чувствовала.

— Нет. Нет, Эмми. Я никогда не должен был оставлять тебя в Вегасе. И что я сделал, когда ты просила меня не делать этого снова? Ничего из этого с тобой бы не случилось, если бы я остался. Это все моя вина.

— Я тебя не виню, — сказала я.

— Ты должна.

— Я так не думаю.

Он покачал головой и наклонился вперед, схватив ручку со стола. Затем он быстро вытащил документы о разводе и начал листать страницы.

— Что ты делаешь? — ахнула я.

— Я сказал тебе, что подпишу их, — прошептал он. — Если между нами все кончено, давай покончим с этим. Ты можешь двигаться дальше. Давай подпишем их, а потом я отвезу тебя туда, куда ты захочешь. Домой. В мотель. В аэропорт. Куда угодно.

Почему он не слушал меня? Я сказала, что мне жаль, что я не поговорила с ним о решении, которое повлияло на нас обоих. Он не давал мне шанса простить его. Он просто сдавался. Как он посмел отпустить меня без боя? Моя печаль и замешательство превратились в гнев.

— И это все? Конец разговора? Ты почти не дал мне ничего сказать! Откуда ты знаешь, что я тебя не прощу? Ты просто предполагаешь, что я не должна, и все? Теперь ты просто принимаешь решение, что между нами все кончено?

— Я предполагал, это то, чего ты хочешь, — сказал он.