Часовые Запада
Шрифт:
– Но мне потребовалось больше времени, чтобы это понять, Горим, - с сожалением произнес Релг.
– Я упрямее многих других. Иногда я удивляюсь, как еще Ул не потерял со мной терпения. Прошу меня простить, но мне нужно к жене и сыну. Я их уж много дней не видел.
– И он, повернувшись, быстро зашагал прочь.
Бельгарат усмехнулся.
– Он поразительно изменился.
– Женитьба часто преображает мужчин,а у нашего Релга жена - просто чудо, - согласился Горим.
– Ты уверен,
Горим кивнул:
– Ул это подтвердил. Нашлись такие, кто против этого возражал, поскольку Таиба - марагийка, а не дочь улгов, но Ул заставил их замолчать.
– Не сомневаюсь в этом. Ул своим голосом кого угодно усмирит. Ты хотел меня видеть?
Лицо Горима сразу посерьезнело. Он указал в сторону домика в форме пирамиды.
– Давай зайдем. Нам нужно обсудить одно неотложное дело.
Эрранд вошел в дом вслед за стариками. Комната была тускло освещена свисающим с потолка на цепочке мерцающим хрустальным шаром, посередине стоял стол с низкими каменными скамьями. Они сели за стол, и старый Горим торжественно посмотрел на Бельгарата.
– Мы не похожи на людей, что живут наверху при свете солнца, друг мой, - сказал он.
– Для них шумит ветер в деревьях, бурлят потоки, птицы пением наполняют воздух. А мы здесь, в наших пещерах, слышим лишь звуки самой земли.
Бельгарат кивнул.
– Земля и скалы говорят с улгами на своем особенном языке, - продолжал Горим.
– Звук может дойти до нас, пройдя полмира. И вот один такой звук несколько лет отдавался эхом по скалам, с каждым месяцем становясь все громче и отчетливее.
– Может быть, это разлом?
– предположил Бельгарат.
– Может, где-то смещается каменная кора материка?
– Не думаю, друг мой, - покачал головой Горим.
– Звук, который мы слышим, - это не движение всей беспокойной земли. Это звук, вызванный пробуждением одного-единственного камня.
– Я, наверное, тебя не совсем правильно понял, - нахмурился Бельгарат.
– Камень, который мы слышим, живой, Бельгарат.
Волшебник пристально поглядел на своего друга.
– Есть только один живой камень, Горим.
– Я и сам всегда так думал. Я слышал, какой звук издает Шар Алдура, двигаясь вокруг земли, и знаю, что этот новый звук - тоже голос живого камня. Он пробуждается, Бельгарат, и ощущает свою силу. И он несет зло, друг мой, - такое зло, что сама земля стонет под его тяжестью.
– Как давно ты начал слышать этот звук?
– Это началось вскоре после смерти проклятого Торака.
Бельгарат поджал губы.
– Нам известно, что в Маллорее началось какое-то шевеление, - сказал он.
– Однако мы не знали, насколько это серьезно. Что ты еще можешь рассказать об этом камне?
– Только как его зовут, - ответил Горим.
– Этот шепот донесся до нас через пещеры и подземелья, прошел сквозь толщу земли. Его имя Сардиус.
Бельгарат вскинул голову.
– Ктраг-Сардиус? Тот самый Сардион?
– Ты о нем слышал?
– Бельдину это имя встретилось в Маллорее. Оно также связано с чем-то по имени Зандрамас.
Горим судорожно глотнул воздух, и лицо его мертвенно побледнело.
– Бельгарат!
– испуганно вскрикнул он.
– В чем дело?
– Это самое ужасное проклятие в нашем языке.
Бельгарат в недоумении уставился на него.
– Я думал, что хорошо знаю язык улгов. Почему же я раньше никогда не слышал этого слова?
– Потому что никто его при тебе не произносил.
– Не думал, что улги вообще умеют ругаться. А что оно означает, если попытаться объяснить?
– Оно значит сумятицу - хаос - полное отрицание. Это ужасное слово.
Бельгарат нахмурился.
– С какой стати бранное слово улгов появилось в Маллорее в качестве какого-то имени или названия? И какая тут связь с Сардионом?
– Может, эти два слова используются для обозначения одного и того же?
– Я об этом не подумал, - признался Бельгарат.
– Очень может быть. Смысл, во всяком случае, очень похож.
Польгара очень обстоятельно внушила Эрранду, что нельзя прерывать старших, когда они разговаривают, но речь шла о деле такой важности, что он решился нарушить это правило.
– Это не одно и то же, - вмешался он.
Оба старика с удивлением повернулись к нему.
– Сардион - это камень, так?
– Да, - отвечал Горим.
– Зандрамас - это не камень. Это существо.
– А как же ты это можешь знать, мой мальчик?
– Мы встречались, - тихо ответил Эрранд.
– Не совсем лицом к лицу, но...
– Трудно это было объяснить.
– Это было как тень, только человек, который отбрасывал тень, находился в другом месте.
– Проекция, - объяснил Гориму Бельгарат.
– Нехитрая уловка, к которой часто прибегают гролимы.
– Он снова повернулся к мальчику.
– Эта тень тебе что-нибудь говорила?
Эрранд кивнул:
– Она сказала, что собирается меня убить.
У Бельгарата перехватило дыхание.
– Ты сказал об этом Польгаре?
– спросил он.
– Нет. А надо было?
– Тебе это не показалось довольно серьезным?
– Я думал, что она мне просто угрожает, чтобы напугать меня.
– Ей это удалось?
– Напугать меня? Нет, вряд ли.
– Не слишком ли ты самоуверен, Эрранд?
– спросил Бельгарат.
– Или тебя так часто угрожают убить, что тебе это уже надоело, или как?