Часть третья
Шрифт:
Матильда вела себя как ребенок: прыгала, пряталась за деревья от Бориса, и если он находил ее и ловил, награждала его поцелуем. Водитель Гена с Вероникой Семеновной остались у машины и принялись готовить шашлык.
Молодые надолго затерялись в лесу, а потом явились с красными лицами, но тихие умиротворенные. Гена сразу понял, что молодая супруга соблазнила мужа прямо на природе ради спортивного интереса.
Шашлык подали с сухим вином и свежими помидорами. Матильда уплетала больше обычного, и все подмаргивала Борису, словно он был ей не мужем, а любовником.
29
Свадебное
Получилось так, что первую неделю они загорали в Салониках в тех самых местах, куда не так давно ездил Борис с Тимуром, чтобы отдохнуть, а заодно проверить и Анастасию. В том, что Борис купался теперь не только в солнечных лучах древней Эллады и целебных водах Эгейского моря, но и в сказочных лучах любви юной Афродиты, которая, казалось, отдавала ему не только свое тело, но и свое дыхание, основную роль сыграл Тимур. Он с кавказской настойчивостью и прямотой взялся за разоблачение очередной женщины, которая по природе своей слаба и безвольна, если только на ее глаза попадаются мнимые сильные личности, и доказал, что это так и есть на самом деле. Поэтому он и к Тамиле относился с неким пренебрежением, зная, что и она небезгрешна.
Но Матильда, практически еще юная и не успевшая подпортить свой внутренний мир такими липкими и въедливыми бациллами современной цивилизации, как что хочу, то и ворочу, держалась своего мужа, как растение влаги. Для нее Борис был самым лучшим пловцом, самым изящным кавалером, а что касается любовника, поведения его в постели, то о лучшем она просто не мечтала. Она была всегда рядом и ему не позволяла отлучаться ни на шаг.
Прекрасное знание английского языка пригодилось им как нельзя лучше. Она всегда брала инициативу в свои руки и договаривалась с любым иностранцем.
Как-то на танцплощадке к ней подошел белобрысый парень, он был немного под мухой, и оригинальным способом пригласил ее на танец.
– - Я танцую лучше всех в Америке. Если вы хотите, чтоб нам вся танцевальная площадка аплодировала, пойдемте, потанцуем.
– - Спасибо, но я во время быстрого танца могу натворить..., короче, у меня проблемы с кишечником. Извините, пожалуйста.
Американец захлопал глазами и отошел.
– - Что ты ему сказала?
– - спросил Борис.
– - Я не хочу повторить то, что сказала человеку, которого больше никогда не увижу.
– - Тогда, ладно, пойдем, потанцуем.
Матильда предпочитала медленные танцы. Борис это знал. И сейчас она обвила его шею тонкими длинными руками и прилипла к нему всем телом.
– - Скажи, Матильда, а если бы я отправил тебя одну сюда, где сам воздух пропитан любовью, что бы ты делала? только честно.
– - Не знаю. А зачем ты спрашиваешь?
– - И все же?
– - Не могу сказать. Хотя...-- Матильда задумалась.
– - Я бы сюда одна не поехала. Зачем испытывать судьбу? Человек сам себя не знает до конца. Человек это сложная живая машина с непредсказуемым поведением. Надо избегать подобных прецедентов, дабы бес не попутал, как говорится. И ты не пытайся куда-нибудь от меня уехать надолго. То, что ты был в Бресте, еще мириться можно: служебный долг, а что касается всяких там экскурсий -- ни, ни.
– - Но нельзя быть рабом любви.
– - Можно и даже нужно. Любовь -- расширяющийся сосуд. Когда мне будет под тридцать, я, возможно, изменю свою точку зрения, а пока я остаюсь в стане консерваторов. Есть такая партия в Англии. Это хорошая партия. Многие традиции прошлого она сохранила, это хорошие традиции. Люди не должны превращаться в животных в половых
– - Я расстался с Асей именно здесь, в Салониках. Я послал ее сюда подлечиться после неудачных родов, а месяц спустя, решил навестить ее. Когда мы приехали с Тимуром, он еще со мной поспорил, что Ася тут берет от жизни все, оказалось, что это на самом деле так. Тимур поймал ее с поличным, я даже не показывался ей на глаза. Мы вскоре с Тимуром улетели в Мадрид отсюда.
Матильда долго молчала. Она только теперь поняла, что в том, что она рядом с Борисом, в качестве жены, заслуга Аси. Именно Ася уступила ей место. Добровольно, по собственной инициативе.
Они уже сидели за столиком под большим навесом. Матильда постукивала пальчиками по столику и едва заметно покусывала пухлую нижнюю губу.
– - Ты и сам виноват, -- наконец высказалась она.
– - Мог послать ее в Подмосковье и самому чаще наведываться, а то послал...к черту на кулички. Хотя, после такого стресса, как неудачные роды, броситься в объятия первому встречному поперечному..., я это не могу объяснить и конечно, не могу одобрить. Твоя Ася хорошая кошка..., прилипла к тугому кошельку. Но я не Ася и никогда ею не стану. Надеюсь, ты мне не дашь повода мстить тебе в вопросах верности друг другу.
– - Матильда, твои слова музыкой отдаются в моих ушах. А как бы ты вела себя в случае моей длительной болезни? Все ведь может быть?
– - Как бы я себя вела? Да нормально. Изменить человеку, который прикован к постели это просто кощунство. На это способны только животные, а мы, надеюсь, к ним не относимся, не так ли? Без секса человек может прожить, как без табака, например, или без сала, скажем, хоть это и не способствует нормальной психике, но люди от этого не слепнут.
Эти слова, сказанные Матильдой, резанули по живому грешного тела Бориса. Он помнил, как дурно вел себя, когда его жена Люда была прикована к постели тяжелой болезнью. Даже перед тем, как поехать к ней на Донбасс, провел ночь с проституткой Мариной в сауне, а затем и с Анастасией, высосавший из него все соки, и он как пустой сосуд, с опустошенной душой, спешил в аэропорт, чтоб не опоздать на рейс самолета, вылетающего в Донецк. И это было тогда, когда она его так ждала. И если у нее не было здоровое тело, то был здоровый дух, гораздо лучше, чище, чем у него самого.
Борис тут же схватил бутылку с вином, налил себе полный фужер и выпил залпом, как путник прохладную воду после длительного похода. Он и второй бокал порывался наполнить, но Матильда схватила его за руку.
– - Что с тобой, рыцарь мой на белом коне?
– - спросила она, глядя ему в глаза.
– - Подлец я, вот кто я есть, -- процедил Борис сквозь зубы.
– - Этого не может быть. Я не могу поверить в то, что ты сейчас сказал. Ты кому-то сделал подлость и решил покаяться? Но здесь не место, Борис Петрович, опомнись.
– - Я дурно вел себя в тот период, когда моя жена лежала почти на смертном одре...Ты со своими взглядами, правильными взглядами, которые свойственны только цельным натурам, таким, как ты, задела мое больное место, дремавшее где-то на дне души.
– - Ты путался с Асей в это время, не так ли? А она знала, что творится с твоей женой? Если знала, значит, она сама виновата. Вот Бог и наказал ее. Я помню ее жалкий вид, когда я передавала ей тысячу долларов возле твоего офиса незадолго до твоего приезда. Передо мной она стояла как нищенка с протянутой рукой. Я ее жалела, а теперь не жалею. Что касается тебя и твоей бывшей жены, то...поставь ей хороший памятник на могилу. Это будет незначительной реабилитацией в собственных глазах, по крайней мере.