Частное лицо
Шрифт:
– Тебе трудно было сказать, куда мы поедем? – накинулся я на Клименка. – Я бы хоть оделся более подобающим образом.
– Не парься, – отмахнулся Клименок. – Здесь всем до одного места, как ты выглядишь, лишь бы не лез на линию огня.
И точно, никто из охотников не обратил на несоответствующий моменту мой внешний вид ни малейшего внимания.
– По машинам! – громко скомандовал председатель клуба, маленький тощий старичок с больше похожим на гранатомет, чем на ружье предметом, и охотники организованной толпой полезли в два арендованных для охоты автобуса. В салоне собаки затеяли собачий спор.
– Хуже детей, – пробурчал я.
– Не скажи, хуже детей не может быть никого по определению, – отреагировал на мои слова охотник спереди.
Не желая продолжать разговор, я оставил его реплику без внимания.
Наиболее активные охотники, едва автобусы тронулись с места, открыли упаковку одноразовых стаканчиков и откупорили бутылки из первого ящика водки.
– За охоту! – рявкнули все хором, когда выпивка была роздана всем желающим.
Потом выпили за охоту еще и еще.
После третьей охотники грянули до идиотизма бессмысленную помпезную песнь, которая, скорее всего, была гимном клуба. Притихшие, было, собаки начали активно подпевать своим хозяевам.
Наконец, автобусы прибыли на какой-то жуткий пустырь, поделенный на части лесополосами, превращенными местными жителями в филиал городской свалки. Счастливые, как дети, у которых отменили уроки, охотники вывалились из автобусов.
– Господа! Попрошу внимания! Господа! – завопил председатель клуба.
Отпустив собак побегать на воле, охотники собрались полукругом вокруг председателя, который разродился получасовой пафосной речью о роли охоты в жизни и становлении Человека. С его слов получалось, что только благодаря охоте наш предок из обычной бесхвостой обезьяны превратился в человека разумного, создал науку и технику и даже отправился покорять космос. Пока он разорялся, охотники накрыли импровизированный стол, и речь председателя плавно перешла в первый тост. Я уже собирался обратиться к председателю с просьбой принять меня в клуб (такая охота была мне по душе), когда Клименок взял меня за руку и оттащил от стола.
– Пойдем, пора занимать позицию, – сказал он.
– А что, здесь еще что-то планируется? – удивился я.
– Мы же на охоте. Или ты забыл?
Этот совершенно очевидный аргумент заставил меня почувствовать себя идиотом.
– Располагайся, – сказал Клименок, приведя меня на чердак непонятно зачем построенного и давным-давно заброшенного двухэтажного сарая.
Через прореху в крыше охотничий пустырь был виден, как на ладони.
– Держи, – вручил он мне мощный военный бинокль, а сам занялся своим «ружьем», которым оказалась снайперская винтовка.
– А разве тут можно кого-нибудь подстрелить? – удивился я. Как ни старался, я так и не смог увидеть никого кроме охотников, даже вездесущие воробьи и вороны десятой дорогой облетали это место.
– При желании хороший охотник везде найдет, куда разрядить ружье, – назидательно сказал Клименок.
Тем временем охотники разбились на группы по интересам. Добрая половина, резонно решив, что в этом и состоит суть охоты, продолжала поглощать запасы еды и спиртного, изредка постреливая по пустым бутылкам. Недобрая часть разделилась на более мелкие группы по интересам. Несколько клинических оптимистов бродили с ружьями наизготовку по пустырю, надеясь встретить залетного воробья или дятла. Еще несколько окончательно наохотившихся товарищей отправились спать в автобус. Минут через пять созерцания ближних, мне стало скучно. Клименок на удивление очень внимательно рассматривал что-то в прицел своей снайперской винтовки.
Конец ознакомительного фрагмента.