Часы
Шрифт:
– Отрадно сознавать, что хоть кто-то из нас все еще способен беспокоиться о подобных вещах,- Хег закашлялся и сплюнул на пол обильную мокроту, а потом провел ладонью по плащу в районе правого подреберья.
– Аливо - святой вор!- весело воскликнул Хуго.- Надо же!
– А вот и я!
Воры синхронно обернулись и уставились на Подругу-воровку. Велвор машинально отметил, что одета она опять с большим вкусом. На Подруге был обтягивающий кожаный плащ с огромным капюшоном из которого всего на пять или семь пальцев выглядывал длинный козырек кожаного кепи. С правой стороны в длинном кожаном плаще имелся очень глубокий разрез из которого сейчас выглядывала идеально обтянутая кожаным ботфортом нога. У ботфорта был острый носок и очень высокий каблук, и это настолько не вязалось с предстоящим
– Что?- глухо спросила Подруга-воровка.
– Ничего,- встрепенулся Велвор.- Пора отправляться. Капитано этот самый...
– Шиндук, сир,- послышалось из темноты.
– Да, именно Шиндук. Отправляемся. Выступаем немедленно!
– Так точно, сир!
***
Зеленая жижа доходила Велвору почти до середины икры, а в некоторых местах и до колена, и он удивился тому, как быстро погружается Канализация. Процессия брела по мокрому туннелю уже около двух часов, причем почти в полной темноте, так как около часу назад капитано Шиндук приказал своим ворикам погасить факелы из-за слишком густого зеленого тумана.
Велвор брел по жиже прямо за широкоплечим вориком-охранником в рыбацком комплекте, изо всех сил стараясь ступать за ним точно след в след. Ворик быстро орудовал большим посохом, тщательно прощупывая пол туннеля. Впрочем, это уже был не пол туннеля, а скорее дно подземного ручья или даже не ручья, а неглубокой подземной речушки с сильно заиленным каменным дном.
Омерзительного запаха канализации Велвор пока не чувствовал, так как крепко прижимал к своему лицу обильно надушенный кружевной платок. Капли, срывающиеся с потолка, частой дробью барабанили по его кожаной шляпе и этот звук вместе с журчанием под ногами сильно угнетал.
Подумать только - ведь еще год назад этот туннель был абсолютно сухим и чистым, и в его примыканиях жили простые воры. А теперь вот, думал Велвор, а теперь.
Впрочем, сейчас даже мокрые коллектора нельзя было назвать абсолютно необитаемыми и пустынными. Даже среди этой сырости, удушливого запаха и огромных плавающих повсюду крыс (вот тоже - живые существа, с горечью подумал Велвор) до сих пор кто-то жил. Как правило, это были разного рода воровские отщепенцы - свихнувшиеся на чем-то воры, все эти воровские гадалки, предсказатели, адепты запрещенных воровских культов, скрывающиеся от воровского правосудия преступники - убийцы воров, воровские насильники, сочинители подрывных воровских куплетов, лунные еретики и прочая воровская нечисть.
Да, воровское сообщество было сейчас больно, мало того, оно страдало и с каждым годом подобных отщепенцев становилось все больше и больше. Убийц и насильников иногда ловила воровская стража и их тут же, прямо на месте топили в зловонной зеленой жиже, это никак не противоречило Древнему Правилу, а вот с лунными еретиками, предсказателями, гадалками и сочинителями подрывных воровских куплетов дела обстояли непросто.
Особенно с сочинителями подрывных куплетов.
Согласно Правилу весь этот сброд следовало сначала изловить, затем выслушать перед представительным воровским собранием, и только потом их можно было осудить и умертвить через утопление, удушение или удар ножом в горло с непременным отрезанием злопыхательского языка в назидание будущим поколениям воровских куплетистов. Или же их следовало, согласно все тому же неумолимому Древнему Правилу Канализации, оправдать и отпустить на свободу, что часто и происходило, так как членам представительного собрания в большинстве случаев очень нравились все эти глупые до невозможности воровские предсказания, идиотские гадания, воровские философские рассуждения и особенно - подрывные воровские куплеты. Все это творчество воровских масс часто вызывало у Велвора икоту омерзения, а вот многим простым ворам оно почему-то нравилось.
Иногда воровская охранка с большим риском для собственного здоровья и с огромными издержками различного свойства ловила очередного воровского стихоплета в мокрых туннелях и в полном соответствии с Правилом добросовестно доставляла его на суд представительного воровского собрания, а он начинал там с большим искусством разглагольствовать о разных вещах и с выражением читать там свои мерзкие куплеты, и ему вдруг начинали аплодировать, а потом отпускали на все четыре стороны прямо из судебного коллектора. И это бы еще ничего, да дело в том, что проклятые стихи иногда выходили у них слишком уж запоминающимися и даже какими-то прилипчивыми что ли, и, однажды вылетев из горла проклятого стихоплета, они начинали гулять и бродить по Канализации, пролезать так сказать во все воровские щели, просачиваться во все воровские уши и души. А пробравшись, просочившись в эти самые уши и души они начинали то там, то сям вылетать из воровских ртов и носиться по всей Канализации с невероятной скоростью и передаваясь от вора к вору, и как бы перелетая из уст в уста. И длилось это годами, десятилетиями и даже столетиями, и никакая воровская охранка ничего не могла с этим поделать.
Велвор на минуту прикрыл глаза и вспомнил один такой, очень популярный в прошлом году, куплет:
Ехал Велвор на метле,
Рассыпал коврижки,
Не досталось только нам,
Ни дна, ни покрышки.
Кому это ни дна, ни покрышки, не досталось спрашивается? Но здесь хотя бы безлично, упоминается какой-то "Велвор" и все, еще поди - попробуй пойми кто это. Да и куплеты так себе, не пробирают. На такое творчество простое, но мудрое воровское сердце вряд ли откликнется.
А вот:
Замокрел коллектор,
Заслезились очи,
Слышишь, ты, Счастливчик?
Нету больше мочи!
Горклая селедка
Раздирает горло,
Нищая воровка,
Завывает горько.
Как же нам не плакать?
Как не убиваться?
Знай, кричат проклятые -
"Все должны стараться!"
Разве ж мы не бегали?
Разве не старались?
Разве наши пальцы
Внутрь не загибались?
Токмо нету мочи,
Замокрел коллектор,
Заслезились очи,
Опустились руки.
Слышишь, ты, Счастливчик?
Не-ту боль-ше мо-чи!
Здесь уже не так безлично, ведь всем отлично известно - кто такой этот самый Счастливчик. Мочи у них нет, понимаешь, а у кого она сейчас есть? Воровать нужно лучше, правильно его дорогая Подруга говорит. Стараться нужно тщательнее, здесь она тоже абсолютно права.
А вот еще:
Наша доля проклятая,
Наши спины горбатые,
Наша каша прогорклая,
Наши песни невнятные,
Его каши медовые,
Его вина душистые,
Его пальцы холодные,
А душа его мшистая.
Тьфу! Ну, здесь точно прослеживается утечка по линии добытчиков Консорта Могро. И ведь что обидно - работаешь день и ночь, хочешь, чтобы всем было хорошо, стараешься, а они в ответ - вот что и прямо наотмашь. Мерзавцы.
В общем, у воровской охранки уже давно на руках был его личный тайный приказ - всех пойманных куплетистов на представительный воровской суд не вести, а топить их прямо на месте, в мокрых коллекторах, и языков им не резать, чтобы никто не догадался. А если на месте жижи не хватит, то уводить их на глубокие места и топить уже там. И все это вовсе не из-за его, Велвора, личной жестокости, или там - нетерпимости, совсем нет. Все это только ради сохранения стабильности Канализации еще хотя бы на год. А там Мать Луна даст и начнется Исход, и тогда всем будет уже не до этих дурацких куплетов, а сейчас топить их, только топить, пока они рот свой поганый на всю ширину раскрыть не успели.