Чай с жасмином

Рам Янка

Оглядываю квартиру.

— Ты чего… делаешь?…

Нет, у меня бардака никогда не бывает, но… Вылизано все!! До слепящего глаза блеска!

Растеряно смотрю на нее.

— Зачем?…

— Не надо было?.. — испуганным шепотом.

— Ясь… да ты что?! Ты — гостья! Зачем ты, в самом деле?.. Мне неудобно. Я могу сам убраться! Ты как себя чувствуешь?

— Зачем сам? Женщина в доме… — опускает глаза.

Скидываю кроссовки, подхожу ближе, она обходит стойку, пятясь

от меня.

— У тебя щеки горят. Я лоб потрогаю и все. Посмотрю — есть ли температура. У меня градусника нет.

— Тем-пера-тура? — непонимающе.

— Жар. Ты горишь, по-моему. Болеешь.

Пытаюсь объяснить я.

— Нельзя трогать.

Чуть заметный шаг подальше.

Желудок урчит, реагируя на запахи. Я опять сглатываю слюну. Бросаю взгляд на плиту. Боже ты мой!! У нас что — банкет на двенадцать персон?!

— Можно я… стол накрыть? Кушать.

— Можно… — растерянно разглядываю, как она оживает.

— Здесь? — показывает на широкую барную стойку.

— Да. Давай, помогу?

— Зачем? — подозрительно.

— Окей… — сдаваясь поднимаю руки. — У нас какой-то праздник?

— Праздник?..

— Ты столько наготовила! Ты сама что ли все это?.. — в недоумении разглядываю как стойка заполняется различными блюдами.

Ну, конечно же, сама… Не «двое из ларца» же у нее тут в подчинении!

Мою руки. Она отступая в сторону ждет, пока я закончу, соблюдая дистанцию.

— Что положить?.. — внимательно смотрит на меня.

— Поставь себе прибор.

— Я после…

— Нет. Сейчас. Со мной. Не буду без тебя есть.

Хмурясь ставит напротив меня себе тарелку.

Немного неловкости от моих попыток перехватить инициативу, поухаживать, и я сдаюсь!

Пусть, если ей так комфортнее.

— Ммм… — зажмуриваюсь я от удовольствия, пробуя очередное яство. — Ты знаешь, а я когда смотрел на тебя, думал, что… ты сама ничего не делаешь — не убираешься, не готовишь. Просто красивая Богиня. И штат прислуги у тебя.

— Зачем прислуга, если жена есть? Бо-ги-ня?

— Богиня. Как Бог, только женщина.

Распахивает шокировано глаза.

— Не говори так!

— Почему?

— Осквернение. Женщины… порок… грязные… плохие… нельзя сравнивать!

— Глупости. Дело в не том, какого ты пола, а какой ты человек.

— Не так, — прищуривается. — Мужчины чище, умнее. Они от Бога.

— А если мужчины умнее, тогда верь мне! — улыбаюсь я. — Ты — не плохая, не порочная, не грязная. Ты чудесная девочка. Чистая, хорошая.

Краснеет.

— Нет.

— Нельзя с мужчиной спорить? — подмигиваю ей.

— Нельзя, — вздыхает, отводя глаза.

— Про это не спорь больше.

Про другое — пожалуйста.

Не смотрит в глаза.

— Все очень вкусно. Очень! Спасибо.

Отрицательно качает головой.

— Специй нет нужные. Как получилось…

— Скажи, какие ты любишь, я все куплю.

Вяло ковыряет вилкой в плове. Глаза болезненно блестят.

— Ясенька, ты как себя чувствуешь?

Пожимает плечами, закрывая глаза. Прикасаюсь тыльной стороной руки к ее щеке.

Вздрагивает, дергаясь назад.

Горячая.

— Тебе нужно выпить таблетку!

— Таблетку… — замирает она, глаза опять испуганно распахиваются. — Таблетку…

Лицо идет пятнами.

Закрывает ладонями.

— Мне нужно таблетку…

Опускает руки…

Заторможено и не мигая смотрит перед собой.

— Мне нужно идти отсюда. Домой. Никак нельзя здесь. Я глупая… — слезы текут из глаз. — Не подумала. Женщина! — словно оправдываясь. — Все.

Глава 8 — Новая версия мира

Кладу на стол вилку. И что это такое? Мне показалось, мы договорились.

Женщины… — вздыхаю я. — "Семь пятниц на неделе!"

Наблюдаю, как она обувается и бросив взгляд на свои драгоценности на несколько секунд застывает. Опускает плечи, взгляд и идет к двери, захватив свою сумочку.

Молчу.

Дергает за ручку. Естественно, закрыто.

Поворачивается, не поднимая глаз.

— Закрыто…

— Закрыто, Яся.

Растеряно стоит.

Перевожу взгляд на ее золото.

— А почему ты не взяла свои драгоценности?

— Ты забрал… Теперь не мои.

Закрываю глаза. Как же это сложно будет!

— Ясь, я не забрал. Я с тебя их снял, чтобы ты отдохнула. Они твои.

— Я могу надеть? — поднимает глаза.

— Можешь. Но я прошу тебя — не надо. Убери их в свою сумочку и пусть полежат пока там.

Нерешительно мнется у двери.

— Иди сюда. Я помогу.

Подходит к столу, открываю ее сумку, складываю аккуратно все внутрь.

— Это твое.

— Дверь… — оглядывается.

— А дверь не могу открыть, — отрицательно качаю головой. — Садись, поговорим.

А это — мужчины, да.

Сажусь напротив ее, на кресло.

— В каждом доме, Яся, свои правила, так?

— Так… — неуверенно.

— В моем доме такие правила — никто никуда не убегает. Если есть какая-то проблема, то мы садимся, обсуждаем и решаем ее. Вместе. Что за проблема с этими таблетками?

— Они дома.

— Что за таблетки?

— Не могу говорить такое, — категорично качает головой.