Чайка ? принцесса с гробом. Книга 5
Шрифт:
К тому же, с учетом того, что уже пропавшие девушки стали своего рода заложницами, жители попросту не могли оказывать какого-либо сопротивления.
— Понятно, — сказал Тору, оборачиваясь.
За ним на полу лежали связанные мужчины, попытавшиеся атаковать его и Чайку.
Кстати, веревку он взял у них же. Именно ей они планировали связать Чайку, чтобы увести с собой.
Другими словами…
— Короче, вы не хотите отдавать ваших жен и дочерей и поэтому пытаетесь вместо них выдать чужеземку?
— …
Продавец
Он будто бы хотел что-то ответить… но не смог.
В конце концов, жители не понимали, для чего герцогу нужны все эти женщины… и дело здесь в том, что их арестовывали совершенно без разбора.
Не влияли ни возраст, ни внешность, ни воспитание. Ничего.
«Ему что, нужны вообще любые девушки?»
Жители быстро пришли к такому выводу.
Отряд, посланный герцогом Гавани, довольствовался арестом не только членов семьи и возлюбленных, но и «жертвенными» девушками. Когда горожане поняли это, они, не найдя другого выхода, начали закупать у работорговцев девушек… и иногда ловили приходивших в город посторонних девушек, чтобы выдавать их вместо своих.
Именно поэтому Чайка и привлекла их внимание.
Но…
— Сопротивление? Отпор? Нет? — удивленно спросила Чайка.
— И правда, раз уж дошло до такого, то даже армия должна взбунтоваться, — добавил Тору, нахмурившись.
Не все войска на этой территории подчинялись лично герцогу Гавани. Вернее, простых солдат должно быть во много раз больше, чем «оперативных отрядов», причем у многих наверняка есть родственники среди обычных жителей. Если их родных и возлюбленных начали арестовывать, они должны возмутиться.
— Один раз… было, но…
Отряд из другого города попытался вернуть захваченных девушек.
Но это выступление моментально подавили… убив всех солдат.
После этого случая оперативный отряд начал свирепствовать и попросту убивать всех тех, кто пытался мешать их арестам. Другими словами, стало только хуже.
— Понятно. В ногу выступить не смогли, значит.
— … — продавец бессильно кивнул.
— Тору? Нужно пояснение. В ногу? — спросила Чайка, подергав Тору за рукав.
— Если каждый будет выступать порознь, то победить даже в легкой битве не удастся. Здесь то же самое. Если они так и будут сопротивляться порознь, то их просто задавят числом, — сказал Тору, окидывая взглядом связанных мужчин. — Пусть все они недовольны поведением своего правителя, у каждого недовольства свой уровень и свои нюансы.
Территория герцога Гавани славилась производством сухого топлива, и речь не только об Ивеко.
В среднем, люди здесь жили куда лучше, чем в остальном Вимарке.
Поэтому люди привыкали к такой жизни. А привыкая, не хотели ее терять.
Выступление против своего правителя означает крах всей их жизни. Даже если им вдруг удастся свергнуть его, исчезнет человек, который держал в узде производство и торговлю сухим топливом… и вместе с ним рухнет уровень жизни людей.
Не существует тех, кто может с легким сердцем сопротивляться или бежать.
А уж если есть люди, считающие, что с помощью «жертв» можно отвести от себя удар… то шансы у населения выступить против герцога единым фронтом практически никакие. При наличии выбора откупиться от проблемы всегда проще, чем ставить на кон свою жизнь.
— Сдаете… семью? Ради жизни? — вопросила Чайка, словно не веря тому, что слышала.
Наверняка этой девушке, ради похорон своего отца жившей в бегах, казалось совершенно невозможным то, что кто-то может сдать члена своей семьи, чтобы его оставили в покое.
— Не такое уж и редкое дело, — отозвался Тору, кисло улыбнувшись.
Часто, очень часто попадаются родители, продающие своих детей в рабство.
Даже в той же Акюре жили дети, которых деревня выкупила за гроши. Несмотря на идеалы Чайки, в реальности семейные узы и узы родителей и детей не такие уж и крепкие. Во всяком случае… деньгами их перерубить можно.
Однако Тору, будучи диверсантом, не имел права рассуждать о том, хорошо это или нет.
Как бы там ни было…
— Бежать из земель… невозможно?
— Думаю, это непросто.
Как уже говорилось, бегство означало полный отказ от привычной жизни.
Так просто в беженцы не подаются.
К тому же, маршруты для бегства весьма ограничены… а ключевые точки, вроде городских врат, основных и побочных дорог, охраняются солдатами герцога Гавани. Вслед за пойманным беженцем могут казнить не только его семью, но и всех знакомых.
К тому же…
— Уведенные девушки просто «не возвращаются».
— М-м?
— Нет доказательств, что их убивают.
Если они просто исчезают, остается надежда на то, что девушки еще живы.
Бежать с земель герцога Гавани — значит, бежать от семьи, которая, возможно, еще жива. С учетом того, что никто не видел ни единого трупа, трудно ощутить, что над тобой нависла опасность такого уровня, что нужно все бросать и бежать. К тому же, с учетом изолированности этих земель от остального мира люди здесь связаны друг с другом крепкими узами… и мысль о том, чтобы сбежать самостоятельно, может казаться им кощунственной.
— Та еще история, — со вздохом проговорил Тору. — И что… похищенные девушки совсем-совсем не возвращались? Ни одной? И солдаты не проговаривались ни о чем?
Даже сквозь ежовые рукавицы просачиваются слухи. Казалось бы, солдаты, которые приходят за девушками, должны иногда проговариваться на тему того, что происходит с ними…
— Ничего… ни единого слова…
Солдаты даже не открывали рта и лишь демонстрировали жителям указы герцога.
— И никто не ходил в поместье, чтобы посмотреть, что там происходит?