Чеченец. На разрыв
Шрифт:
А еще…еще мне хочется узнать каково это быть любимым ею. Каково это узнать как она любит не своего конченного мужа, а меня.
А внутри какой-то паршивый гнусавый голос «кому ты на хер нужен, чеченец? Кто будет любить тебя по настоящему? Ты разве достоин? Что хорошего ты сделал, Марат? Когда ты в последний раз видел свою семью? Что ты им дал? Бабло? Говорят, что за деньги можно купить что угодно…даже гребаную любовь. И плевать, что рядом с тобой будут претворяться, играть, отрабатывать. За иллюзии надо хорошо платить как и за фантазии. Есть деньги – мечты сбываются.
Не знаю какого хера я сейчас думал об этом, стоял у стены, сжимая челюсти и понимал, что она тоже продажная. Но мне по хрен. Я готов раскошелиться чтобы она для меня играла. Вот так гладила, кончала подо мной, заливала своими соками и
Сука! Ничего плевать я хотел на ее чувства. Не любит меня – куплю ее любовь! Мне хватит денег!
Выдохнул и вышел из комнаты с яростью услыхал как она с облегчением выдохнула.
***
Лежа в темноте, я чувствовала каждый удар своего сердца. Марат вернулся в спальню. Все мое тело напряглось, когда он приблизился к кровати, разделся и лег рядом со мной. Он дернул меня к себе, я сделала глубокий вдох и притворилась спящей, чувствуя, как его рука окутывает меня и прижимает к своей груди. Его дыхание было тяжелым и ровным, а я продолжала лежать неподвижно, прижимая веки в надежде, что он поверит в мое притворство. Он уложил мою голову себе на плечо, и я почувствовала его шелковистую горячую кожу под своей щекой. Его прикосновения были требовательными, заставляя меня чувствовать себя еще более уязвимой. Зачем ему это? Зачем укладывать меня к себе, обнимать? Чтобы что? Создать иллюзию чего? Я не могла понять…он менялся и эти перемены пугали и настораживали. Каждая секунда казалась вечностью, пока я ждала, чтобы он уснул. Его дыхание становилось все более ровным и глубоким. И наконец по расслабленному телу и сопению я поняла, что он крепко спит. Только тогда я позволила себе вздохнуть и осторожно, стараясь не разбудить его, начала высвобождаться из объятий. Как только я оказалась на свободе, медленно поднялась с постели, стараясь не издавать ни звука. Мое сердце бешено колотилось в груди, каждый мой шаг был очень осторожным. Я огляделась в комнате, погруженной в полутьму. Мне нужно было действовать очень тихо, чтобы не привлечь внимание. Я чувствовала, как адреналин заполняет мои вены, придавая мне сил и решимости для того, что я собиралась сделать дальше.
Осторожно, стараясь не издавать ни звука, я прокралась к шкафу Марата. Мои руки тряслись, когда я начала ощупывать его одежду, исследуя каждый карман, каждую складку в поисках той самой флешки. В комнате стояла глубокая тишина, нарушаемая лишь моим едва уловимым дыханием и биением собственного сердца. Не найдя ничего в одежде, я медленно направилась к кабинету Марата. На носочках, едва ступая босыми ногами, прикрывая за собой дверь и жмурясь каждый раз, когда меня слышно.
В коридоре никого. Переждать и точно убедиться, что никого нет.
Вздохнув, я осторожно открыла дверь и вошла внутрь. Лунный свет, проникающий через окно, освещал комнату бледными лучами, позволяя мне разглядеть контуры мебели. Подойдя к столу, я начала тихонько отодвигать ящики, надеясь, что их скрип не разбудит Марата и не привлечет еще кого-то из охраны. Когда я добралась до среднего ящика, мои пальцы наткнулись на что-то маленькое и плоское, спрятанное под футляром с часами. Это была флешка. Я взяла её в руки и осмотрела со всех сторон. Она была совершенно обычной, такой, которую можно купить в любом магазине. На ней не было никаких отличительных знаков или надписей, только нейтральный черный корпус. Пока я держала её в руках, в моей голове крутились мысли о последствиях. Я знала, что взяв эту флешку, я переступлю точку невозврата. Но я не могла взять её сейчас. Мне нужно было продумать каждый шаг. Я вернулась в постель, оставив флешку на месте. Лёжа рядом с Маратом, я смотрела в потолок, пытаясь успокоить бушующие мысли. Я представляла себе, как уеду далеко-далеко отсюда, начну новую жизнь, где меня никто не найдет и не сможет причинить вред. Но эти мечты были смешаны со страхом и сомнениями. Что если мой план провалится? Что если Марат узнает о моих намерениях? Часть оставшийся ночи я провела в бессоннице, обдумывая каждый возможный исход моего решения.
На следующее утро, когда Марат уже уехал, я решилась на рискованный шаг. Найдя Валида, я сказала ему, что хочу поехать в город за покупками, чтобы обновить свой гардероб. Валид посмотрел на меня с недоверием и удивлением, явно не ожидая такого запроса, особенно учитывая мои протесты в прошлый раз.
– Марат об этом знает? – спросил он, явно не особо доверяя мне. Проницательный гад. Я его боялась не меньше, чем Марата. Если не больше. Я кивнула, пытаясь казаться уверенной в себе, хотя моё сердце колотилось от волнения.
– Мне действительно нужно кое-что купить, – добавила я, стараясь звучать как можно более убедительно. Валид на мгновение задумался, а затем достал телефон и позвонил Марату. Я стояла рядом, пытаясь не выдать своего волнения, пока Валид разговаривал с чеченцем. Мои мысли метались, я боялась, что Марат откажет, и мой план рухнет. Ведь он только недавно купил мне много новой одежды. Однако, к моему удивлению, после короткого разговора Валид отключил звонок и обернулся ко мне.
– Марат сказал, что я должен выполнить любой твой каприз, – сказал он, хотя его голос и звучал уважительно, но я ему явно не нравилась. Я почувствовала, как внутри меня вздымается волна облегчения и радости. Это было больше, чем я могла ожидать. Мне удалось и теперь у меня была возможность вырваться на свободу, пусть даже на короткое время.
– Спасибо, Валид. Я постараюсь очень быстро все выбрать, – сказала я, стараясь скрыть своё волнение и радость. Вскоре мы выехали в город, и я чувствовала, как с каждой минутой становлюсь всё более свободной. Эта поездка была моим шансом, и я была полна решимости использовать его по максимуму. Купить флешку…точно такую же как лежит в ящике стола в кабинете Марата. Вот что я хотела сделать.
Глава 23
Лежа в кровати и глядя на утренние лучи света, пробивающиеся сквозь шторы, я не могла избавиться от мысли о прошлом вечере. Впервые за всё время, что я провела здесь, Марат показался мне по-настоящему человечным. Был момент, когда что-то глубоко его тронуло, вызвало в нем переживания, которые я не могла объяснить. В ту секунду я была уже уверена, что он разорвет на мне всю одежду, что предъявит свои права. Но он отпустил меня и долго стоял у стены, дрожа всем телом. Я чувствовала, как от него исходят волны дикого напряжения, которые заставляли меня замереть на месте. Его словно корежило, выкручивало. Он страдал, он трясся всем телом и сжимал руки в кулаки, по его вискам струился пот. Казалось, он словно что-то увидел, вспомнил. Что-то заставившее его провалиться в пропасть.
Сама не понимая, почему я это делаю, я подошла к нему и обняла. Мои руки охватили его широкий торс, и я почувствовала, как его тело содрогается под моим прикосновением. В тот момент между нами возникло какое-то странное чувство единения, несмотря на всю боль и сложность наших отношений. Не знаю сколько времени мы вот так стояли. Обнимая Марата, я испытала нечто, чего никогда раньше не ощущала. Как будто я глажу зверя, зная, что в любой момент он может обернуться и загрызть меня. Это было страшно и одновременно завораживающе. Я почувствовала его уязвимость, его человечность, скрытую за маской силы и власти.
Словно откровение. Потому что раньше я видела в нем только отвратительное, жаждущее власти грубое чудовище. Этот момент оставил во мне глубокий след, заставив задуматься о том, кто на самом деле Марат и что заставляет его быть таким, какой он есть. Возможно, в его жизни были моменты, которые сломали его, превратили в того человека, который стоит передо мной сейчас. Ведь я ничего о нем не знаю. Интернет не раскрывает личной жизни Марата. Нет никаких сведений о его семье, родителях. Совершенно ничего. Пустота. Как будто все это вычеркнуто, изъято, уничтожено. Лежа рядом с ним сегодня утром, я пыталась разгадать эту загадку, понять, что движет им на самом деле. Что скрывает Марат…что сделало его таким. Хотя что это может изменить? Для меня ничего совершенно. Только знание, которое мне ничего не даст.