Чеченец. На разрыв
Шрифт:
– Хорошо. Не волнуйся, я постараюсь быть нормальной.
– Да уж. Постарайся. Вначале привыкнешь дома, а потом начнем выходить. Я осталась лежать некоторое время после его ухода, стараясь собрать воедино свои мысли и чувства. Марат всегда был для меня загадкой, но в этот момент я почувствовала к нему нечто большее, чем просто страх или отвращение. Возможно, это была жалость, или даже какая-то странная форма сочувствия. Но я понимала, что эти чувства могут быть опасными в нашей сложной и напряженной ситуации. Мне нельзя к нему что-то чувствовать. Он самое главное чудовище и это из-за него все случилось. Лучше бы я никогда его не встречала.
Одевшись в одежду, которую мне принесли, я ощущала себя еще более чужой в этом мире. Голову пришлось накрыть, и молчаливая девушка помогла мне правильно надеть хиджаб. Она не разговаривала со мной, и я тоже не искала с ней разговора. Моё сердце сжималось от ощущения изоляции и непонимания, окружающего меня здесь молчания. Какой-то тяжести, парящей даже в воздухе. Пройдя в сторону гостиной, я вдруг услышала голоса. Голос Зулейхи был полон возмущения:
– Он привел в дом чужую. Привел в дом неверную.
– Нет, моя госпожа. Я ничего не узнал. Вся информация уничтожена. Это подтверждало мои худшие опасения – Марат действительно стер всю информацию обо мне, оставив меня без прошлого в глазах его семьи.
– Значит, мой внук постарался, – заключила Зулейха. – Значит, есть что скрывать. Ничего, рано или поздно мы узнаем кто она такая эта девка. Прижавшись к стене и закрыв глаза, я пыталась стать невидимой, стереть себя из этого мира хотя бы на мгновение. Я понимала, что здесь меня ненавидят, что я чужая среди них. Но слова Марата эхом звучали в моей голове – если я уйду, меня убьют как свидетеля, человека, который много знает. Чтобы выжить, мне нужно было оставаться в доме Марата, играть по его правилам, притворяться. Но как мне это делать? Я была так далека от умения скрывать свои чувства, от игр и интриг, которые, казалось, были обыденностью для этого дома. Каждый день здесь становился испытанием, каждый шаг – борьбой за выживание. И в этой борьбе я была совершенно одна.
Стоя в тени коридора, я продолжала слушать разговор, каждое слово которого было для меня ударом.
– Эта женщина не станет матерью Шамилю. Она вообще никем не станет. Это ненадолго. Внук поиграется и уберет ее... – слова Зулейхи были полны презрения и уверенности в том, что мое присутствие здесь – лишь временное. Мужской голос спросил:
– Как Мадина восприняла это?
И ответ Зулейхи заставил меня замереть:
– Ужасно, бедная девочка проплакала всю ночь, я не отходила от нее. Марат поступил ужасно... ведь был договор. Мы с детства знали, что они поженятся. Разрушил ее мечты…придется искать жениха и выдавать замуж. А ведь мы ждали ее совершеннолетия. Я стиснула кулаки и закусила губу, пытаясь сдержать слезы. Так вот что... Мадина, двоюродная сестра Марата, должна была стать его женой. Сколько же еще врагов у меня здесь, в этом доме? Внезапно Зулейха вышла из-за угла и увидела меня. Ее глаза округлились от удивления, а я, не зная, как себя вести, склонила голову и тихо произнесла:
– Доброе утро, бабушка, - глядя в пол. Мне было тяжело смотреть ей в глаза, зная, что она видит во мне не человека, а преграду на пути к счастью ее внучки. В этот момент я ощутила себя еще более одинокой и ненужной, чем когда-либо. Мне хотелось убежать оттуда, скрыться от всех этих взглядов и слов, но я понимала, что мне некуда бежать. Я была поймана в ловушку обстоятельств, из которой не было выхода.
Зулейха возвышалась надо мной, и я чувствовала её властное присутствие каждой клеткой своего тела. Её оливковые глаза смотрели на меня с непроницаемым выражением, губы были плотно сжаты. Когда она, наконец, произнесла
– Доброе утро, в её голосе звучала едва уловимая нотка раздражения. На её руках лениво расположилась толстая черно-белая кошка, которая безразлично осматривала окружающих. Не зная, как правильно себя вести, я инстинктивно протянула руку и начала чесать кошку за ушами. Животное приоткрыло один глаз и уставилось на меня.Ее глаза были ярко-желтого цвета, очень хитрые. Но у меня с детства слабость к кошкам. Я обожаю животных. Любых. Любое живое существо вызывает во мне умиление. На мгновение в комнате воцарилась тишина. Управляющий и Зулейха замерли, наблюдая за происходящим. К моему удивлению, кошка приподнялась и позволила мне её погладить. Неожиданно она потерлась об мою руку и прикрыла глаза, словно проявляя благосклонность. Этот небольшой жест от животного вызвал удивление у Зулейхи и управляющего, которые обменялись быстрыми взглядами.
– Доброе утро, – повторила Зулейха, на этот раз её голос звучал чуть теплее, когда она отпустила кошку на пол. Животное начало тереться о мои ноги, вызвав легкое поднятие брови у бабушки Марата. Как будто они ожидали, что кошка меня сожрет. Затем Зулейха скомандовала:
– Быстро завтракать!
***
За завтраком атмосфера оставалась напряженной, но в то же время каким-то образом в ней чувствовалась официальность и порядок, которые, видимо, были привычны для этого дома. Стол был накрыт изысканно, каждая деталь – от скатерти до сервировки – подчеркивала статус и вкус хозяев. На столе красовались блюда из тонко нарезанных фруктов, свежевыжатые соки, ароматные круассаны и разнообразные местные деликатесы. Лаура и Мадина также присутствовали за столом. Лаура встретила меня взглядом, в котором читалось любопытство, но не лишенное некоторой доли скептицизма. Ну не презрения и уже хорошо…Интересно если бы они узнали какая я на самом деле грязная и что со мной произошло они бы сели со мной за один стол? Наверняка бы нет. И от этой мысли меня затошнило. Мадина, девушка, влюбленная в Марата, смотрела на меня с совершенно иной эмоцией. В её глазах я увидела боль, разочарование и что-то вроде тихого отчаяния вместе с адской ненавистью ко мне. Она была красива, её черты лица были нежными и изящными, но грусть омрачала её красоту. Зулейха сидела во главе стола, внимательно наблюдая за всеми и контролируя ход завтрака. Она время от времени задавала вопросы, поддерживая разговор. К ней явно относились с огромным уважением. Было видно какое огромное влияние имеет эта женщина в доме. Я старалась вести себя как можно более нейтрально, не показывая своего внутреннего волнения. Каждый кусочек пищи на моем языке казался безвкусным, и я еле заставляла себя глотать. Я ощущала на себе взгляды всех присутствующих, и это чувство наблюдения делало меня еще более напряженной. Завтрак проходил формально, но в тоже время каждый словно наблюдал за другим. В воздухе витало ощущение невысказанных слов. В мой адрес. Я явно ощущала это напряжение. Это было похоже на молчаливую битву взглядов и эмоций, где каждый старался скрыть свою истинную сущность за маской вежливости и благопристойности. У меня появилось ощущение, что я нахожусь в серпентарии. И самая главная змея – во главе стола. Меня что-то тронуло под столом и ко мне на колени мягко запрыгнула черно-белая кошка.
– Николь! – Зулейха от удивления аж вилку положила. Кошка повертелась и устроилась у меня на коленях. Я погладила ее и подняла взгляд на бабушку. Та была в явном недоумении. Лаура усмехнулась.
– Бабушка, кажется, Николь тебе изменяет. Удивительно, что она не вонзила в нее свои когти.
– В этом доме одни предатели! – прошипела Мадина и уткнулась в тарелку.
Глава 31
Когда одиночество и тоска стали невыносимыми, я решила прогуляться по саду, чтобы мысли не сводили с ума, а после бессонной очередной ночи перед глазами стоял туман. Марат держался от меня на расстоянии, и каждый день в этом доме казался мне вечностью. Сад был одним из немногих мест, где я могла найти уединение и покой.
Он был островком роскоши и изысканности, местом, где природа встречалась с великолепием человеческого творчества. Прогуливаясь по его извилистым дорожкам, можно было по-настоящему потеряться среди великолепия и красоты. Я с детства любила природу, растения. Все времена года казались мне одинаково прекрасными. И сейчас свежий воздух отвлекал от грустных мыслей, давал возможность вдохнуть полной грудью. В центре сада возвышался фонтан, украшенный изящными скульптурами, из которых струились хрустальные потоки воды, переливаясь на солнце всеми оттенками радуги. Звук падающей воды наполнял пространство, создавая атмосферу спокойствия и умиротворения. Наверное, мне именно этого не хватало, потому что внутри царила тьма и хаос. Вокруг фонтана раскинулись аккуратно подстриженные кусты, формирующие зеленые аллеи и тайные красивые уголки, где можно было укрыться от жаркого солнца и насладиться прохладой и тишиной. Беседки, разбросанные по всему саду, были выполнены в различных архитектурных стилях, от классицизма до восточных мотивов, каждая из которых предлагала свой уникальный вид на сад и его окрестности. Они были украшены резными панелями, покрыты пышными вьющимися растениями, создавая идеальное место для уединения. То. Чего мне очень хотелось именно сейчас. Спрятаться от всего мира, почувствовать хотя бы немного спокойствия, чтобы тревога улеглась и не сводила с ума так сильно. Аллеи сада были выложены камнем, а между ними расстилался мягкий зеленый газон. Вдоль дорожек росли цветники, в которых соревновались в красоте розы, пионы, лилии и множество других цветов, создавая неповторимый ароматный букет. Деревья в саду были посажены таким образом, чтобы в жаркие летние дни они предоставляли спасительную тень и прохладу. Среди них можно было найти как местные виды, так и экзотические, каждое из которых было аккуратно ухожено и обрезано, демонстрируя внимание к деталям, которое характеризовало весь сад. Наверное, в этом вся Зулейха. Я даже не сомневалась, что именно она присматривала за домом. Такой сад был не просто местом для прогулок, он был произведением искусства, где каждый элемент, каждая деталь была продумана и гармонировала с остальными, создавая уникальное и неповторимое пространство, полное красоты, изысканности и роскоши. Гуляя по извилистым дорожкам, усеянным падающими лепестками цветов, я наткнулась на мальчика, который играл в одиночестве. На вид ему было около пяти лет. Он выстраивал машинки в ряд, полностью погруженный в свои детские забавы. Я остановилась, наблюдая за ним. В его чертах было что-то знакомое, что-то от Марата. Такие же темные волосы. Но они не пострижены, а буйно растут в разные стороны. Очень хочется подойти и пригладить. Попытавшись заговорить с ним, я поняла, что он даже не смотрит на меня, как будто я не существую в его мире. Это усилило мое чувство невидимости и отверженности, которое я испытывала в этом доме каждый день. Мальчик был красив, его волосы переливались на солнце, а глаза были глубокими и задумчивыми. Он вроде бы играется, а вроде и погружен в свою вселенную.
– Как тебя зовут? – спросила я, надеясь пробудить в нем хоть какой-то интерес. Но мой вопрос остался без ответа. Мальчик продолжал свою игру, не обращая на меня никакого внимания. Его больше волновало, чтоб красные машинки стояли вслед за синими, и ничего не путалось. Я присела рядом, пытаясь найти в себе силы не воспринимать его игнорирование как очередной удар по уже истерзанной душе. В глубине души я понимала, что этот маленький мальчик, так похожий на Марата, мог бы стать связующим звеном между мной и этим миром, если бы только он позволил мне войти в свою жизнь. Кто он? Брат? Племянник? Наблюдая за его увлеченной игрой, я задумалась о будущем. Что ждет меня впереди? Сможем ли мы с Маратом найти общий язык, или наше сосуществование будет наполнено только ненавистью и непониманием? Вопросы кружили в моей голове, но ответы оставались скрытыми за непроницаемой стеной как и молчание этого маленького мальчика в саду.
Неожиданно, я поняла, что позади меня кто-то стоит. Вздрогнув, я обернулась. Стоявшая за моей спиной Зулейха, словно читая мои мысли, произнесла:
– Это Шамиль. Сын Марата. У него аутизм. Он не разговаривает и ни с кем не общается. Шамиль невербальный. Так что твои попытки завести с ним знакомство равны нулю. Шамилю никто не нужен. Ему хорошо в своем мире. Обернувшись к Зулейхе, я увидела в ее глазах нечто, что трудно было определить: это было не совсем равнодушие, не совсем сострадание. Она смотрела то на правнука, то на меня. Ей было явно любопытно, какой станет моя реакция на ее слова. Тогда я, несмотря на внутреннее сопротивление, решила спросить о том, что теперь меня мучило: