Чеченец. На разрыв
Шрифт:
Это общение жесткого зверя со своим любимым детенышем оставило в моей душе теплый след, напомнив, что даже в самых трудных и запутанных отношениях всегда есть место для светлых моментов и что каждый человек несет в себе и свет, и тень. В тот вечер, оставшись одна в своей комнате, я, как и многие разы до этого, рассматривала свое отражение в зеркале. Но на этот раз мой взгляд зацепился за нечто, что вызвало во мне тревожное предчувствие. Моя грудь казалась необычайно пышной, и при малейшем прикосновении я ощущала боль. В голове начала зарождаться догадка, от которой мне становилось плохо. Я не осмеливалась даже произнести ее вслух, но одна лишь мысль о возможности быть беременной заставляла меня дрожать от ужаса. Мне казалось, что под ногами расступается земля. Все мои страхи, сомнения и неопределенность о будущем внезапно обрели новый, ужасающий смысл. Как я могла оказаться в таком положении? Что теперь будет? Что скажет Марат? Как отнесется Зулейха и остальные обитатели дома? Божеее …как я скажу ему? А может все-таки нет. Может быть, я хорошо
С трудом собравшись с духом, я попросила, чтобы меня отвезли в город, мне было нужно кое-что купить. Марат, не задавая лишних вопросов, послал со мной молчаливого бородатого мужчину, имя которого мне было неизвестно. В этот момент мне было совершенно всё равно, ведь в моей голове кружилась только одна мысль – убедиться, что я ошибаюсь. Я молилась, я умоляла Боженьку сжалиться надо мной, пусть это просто сбой, гормоны, стресс, что угодно. Вначале мы заехали в аптеку я купила несколько тестов на беременность. И попросила водителя завезти меня на заправку. По приезду на заправку я нашла туалет, где собиралась сделать проверку. Мои руки дрожали, когда я открывала упаковку, мое сердце колотилось так сильно, что я боялась, его слышат все вокруг. Сделав тест, я ждала, стараясь унять бешеный стук своего сердца. И когда я увидела две полоски, подтверждающие мои худшие опасения, мир вокруг меня рухнул. Сделала еще несколько тестов…все они показали две полоски. Яркие, жирные. Я беременна... и, скорее всего, не от Марата. Это осознание ударило по мне с такой силой, что я почувствовала, как в груди сжался комок, и я начала задыхаться от внезапно накатившей истерики. Какая-то женщина, заметив моё состояние, помогла мне умыться и вывела на свежий воздух. Я не могла остановить слезы, которые лились ручьем, когда я оседала на землю под тяжестью понимания, что я жду ребенка от насильника. В этот момент мне казалось, что вся моя жизнь рухнула, что все мои надежды прийти в себя, начать понемногу дышать и жить, разбились вдребезги. Мне было так одиноко и страшно, как никогда раньше. Я не знала, что делать дальше, как жить с этой новостью, какой будет моя судьба и судьба ребенка. Мои рыдания сливались с шумом проезжающих мимо машин, и мне казалось, что я потерялась в этом хаосе, не зная, как найти дорогу обратно. Вернувшись в свою комнату, я не могла остановить слезы. Я рыдала навзрыд, ощущая как на меня словно наваливаются гранитные стены, меня давит обратно под землю, меня буквально размазывает таким страшным унижением, которое еще хуже насилия. Когда Марат вернулся, я впервые нашла в себе силы позвать его поговорить. Мне было трудно представить, как я выскажу всё, что накопилось у меня внутри, но молчать больше я не могла. Марат, очевидно, не был рад перспективе разговора. Он выглядел усталым и раздраженным, но, к моему удивлению, он все же согласился и пригласил меня к себе в кабинет.
Сердце мое колотилось, когда он плотно закрыл за нами дверь. В кабинете витала напряженная атмосфера, и я почувствовала, что следующие минуты могут стать последними в моей жизни. Я была готова умереть. Какой-то части меня этого даже очень хотелось. Собрав в кулаке остатки своего мужества, я посмотрела ему в глаза.
– Марат, мне нужно с тобой поговорить. Это важно, – начала я, стараясь держать свой голос как можно более уверенным, хотя внутри меня всё тряслось от страха.
– Мы здесь как раз для этого. Давай быстрее, Алиса. У меня еще много дел. Что произошло?
– Я…я сегодня была в городе. Купила тест на беременность. Он…он положительный. Я беременна.
Когда я высказала Марату своё признание о беременности, он на мгновение замер, словно не веря своим ушам. А потом, неожиданно для меня, его реакция была взрывной. Он начал бить кулаками по стене, издавая глухие звуки ударов, сопровождаемые его адским ревом. Эмоции, которые он держал в себе, словно наводнение прорвали плотину. Он буквально орал, сжимая окровавленные кулаки. Дыша сквозь стиснутые зубы со свистом. После минуты безумной ярости он внезапно остановился и, глядя мне прямо в глаза, сказал:
– Утром мы едем к врачу.
– Его голос был хрипл, холоден и решителен, не оставляя места для возражений. Я сидела молча, чувствуя себя еще более грязной и раздавленной, погруженная в свои мысли и страхи, пока он метался по кабинету, негромко бормоча угрозы:
– Убью тварей, раздеру их на части... Сукиии…я оторву им яйца и заставлю сожрать. Немного времени…немного гребаного времени и они будут ползать на обрубках и молить меня о пощаде. В какой-то момент он остановился прямо напротив меня, его дыхание было тяжелым и неровным. Я видела, как его рука взметнулась, и вся внутренне сжалась, ожидая удара. Но удара не последовало. Марат медленно опустил руку, словно сам себе не веря, что собирался её поднять. Я не могла скрыть своего облегчения, когда он, наконец, выскочил из кабинета, оставив меня одну с моими мыслями и страхами. Ночь прошла без сна. Марат в спальню так и не пришел, и я провела всю ночь, ворочаясь то от одной тревожной мысли то от другой, пытаясь представить, что нас ждет утром. Что скажет врач и что решит Марат. Были мгновения, когда мне становилось все равно, а были моменты когда от ужаса и паники бросало в холодный пот и перехватывало дыхание.
На утро Марат, уже сдерживая свои эмоции, отвез меня к врачу. Всю дорогу я сидела молча, ощущая взгляды прохожих сквозь стекла машины, как будто они могли видеть мою боль и страх. Могли видеть грязь внутри меня, могли понимать, что я ношу в себе проросшее семя проклятого насильника.
– Ничего не рассказываешь. Не спрашиваешь, поняла? Попробуй только сказать, что он не мой! Я тебе голову оторву! Нас здесь все знают! Поняла?
– Поняла… я не дура.
– Правда? Ты… - он осекся и отвернулся от меня, вцепившись в руль обеими руками, его челюсти были сжаты, а на скулах играли желваки. Прием у врача был наполнен напряжением. Врач внимательно осмотрел меня, задавал вопросы, которые казались бесконечными. Он собрал мой анамнез, включая мою предыдущую потерю ребенка, что было для меня крайне болезненной темой. После долгих минут молчания, врач, наконец, высказал свое заключение.
– Учитывая ваш прошлый опыт и потерю ребенка, если сделать аборт, то детей у вас больше никогда не будет, – его слова прозвучали как приговор. Я чувствовала, как в моей груди сжимается сердце, а в ушах стоял непрекращающийся звон. Марат стоял рядом, но в тот момент он казался мне далеким, как будто мы находились в разных мирах. Я пыталась сдержать слезы, которые наворачивались на глаза, и на мгновение мне показалось, что я чувствую его руку на своем плече, словно попытку поддержки. Но когда я обернулась, его лицо было непроницаемым. Он и не думал меня поддерживать. Он с трудом держал себя в руках. Выйдя из кабинета врача, мы оба молчали. В машине, возвращаясь домой, я смотрела в окно, стараясь сосредоточиться на пролетающем мимо пейзаже, чтобы хоть как-то отвлечься от бури эмоций внутри. С каждой минутой мне становилось всё тяжелее дышать от осознания, что выбор, который мне предстоит сделать, изменит всю мою жизнь.
Между нами царила мертвая, черная, тяжелая, как свинец тишина. Марат казался замкнутым в себе, словно боролся со своими мыслями. Я чувствовала, как накапливающаяся боль и разочарование заставляют меня сжиматься изнутри. Его решение оставалось неизменным – аборт.
Он сказал об этом врачу, а тот не задавал вопросы, выписал направление на анализы, на УЗИ. Сказал, что надо все проверить и потом назначить дату аборта. Внезапно Марат нарушил молчание, слова вырвались из него сухо и бесстрастно:
– Я все равно спать с тобой не буду и детей от тебя не хочу.
Эти слова поразили меня, словно удар ножом. Такой резкий, прямо в грудь, в самое сердце, кромсая его на куски. Мне было больно не только от мысли об аборте, но и от осознания того, как легко он отрицает любую связь между нами, даже потенциальную. Я молча согласилась с его решением, хотя моё сердце кричало от боли и отчаяния. В этот момент, когда я старалась смириться с неизбежным, перед нашей машиной неожиданно выскочил джип. Марат резко затормозил, и на мгновение показалось, что время замерло. Мы оба молча смотрели на внедорожник, который блокировал нам путь, пытаясь понять, что происходит. Ситуация была настолько внезапной и непредсказуемой, что на мгновение все мои проблемы отошли на второй план. В голове крутились только вопросы: кто эти люди? Что они хотят? Неужели…это те. Только не это. Пожалуйста. Только не они! В этот момент моё внимание было полностью сосредоточено на настоящем, на опасности, которая внезапно возникла на нашем пути, и я ожидала дальнейших действий Марата, пытаясь предугадать, как он поступит в этой неожиданной ситуации. Рядом с ним мне было не так страшно. Я невольно вцепилась в его руку.
– Все будет хорошо, не бойся. Я выйду поговорю с ними и мы поедем. Из джипа вышли те самые головорезы, которые были в тот ужасный день в подвале. Они обступили нас, и в их глазах читалось нечто мерзкое и очень мрачное. Один из них, с иронией в голосе, обратился к Марату:
– Ну что, брат, как насчет денег? Время идет, часики тикают. Шах не будет долго ждать!
Его слова были полны скрытого угрозы. Затем, с явным издевкой, добавил:
– Поздравляем со свадьбой. Когда твоя невеста примет ислам? Кстати, пусть выйдет из машины. Посмотрим на твою сучку!
Прежде чем он дернулся к машине, Марат сам подал мне руку и я вышла. Он продолжал крепко держать мою ладонь, глядя на отморозков из-под нахмуренных бровей.
– Скоро отдам долг и спасибо за поздравления. Все остальное вас на хрен не касаается! Свалите с дороги!
– Ты оборзел, сука? – лысый сделал выпад в сторону Марата и тот весь напрягся.
– Рот закрой, падла. Сука – твоя мама! Ситуация накалилась до предела, когда один из них, похоже, лидер группы, вдруг заявил:
– Может, лучше оставить тебя вдовцом? Прямо сейчас закроем твоей тупой овце рот. Смотрю ты нам голову морочишь. Расписался с ней и все?