Чего боятся ангелы

Харрис К. С.

– Они становятся все младше год от году, – вздохнул Гибсон, заводя Себастьяна в маленький холодный альков, отведенный ему управляющими. – Вряд ли хоть одной больше шестнадцати.

Сквозь грязное окошко в свинцовом переплете Себастьян смотрел, как последняя пациентка доктора стрелой несется через улицу. Девочке было на вид лет двенадцать.

– Такой род занятий не способствует долголетию.

– Увы, это так, – согласился Гибсон. К счастью, глаза его нынче утром были ясными и яркими. – Мне пришло в голову, что местные filles de joie могут оказаться хорошим источником информации о

джентльмене с определенными грязными склонностями, но пока не удалось найти ничего значительного. – Гибсон отер руки полотенцем и запер дверцу шкафчика, где держал свои скромные медицинские средства. – Но вот одну вещь ты должен знать. Все время, пока я делал вскрытие трупа Рэйчел Йорк, у меня было ощущение, что я что-то упускаю. Долго не мог понять, что это, но прошлым вечером, когда в госпитале Сент-Томас я читал лекцию о мускулатуре, до меня наконец дошло.

Себастьян отвернулся от окна, впившись взглядом в лицо друга.

– Что именно?

– Обмывая тело Рэйчел Йорк, я заметил, что у нее сломана рука. Характер перелома указывал на то, что он имел место после наступления трупного окоченения, вот я и не обратил на него надлежащего внимания. Это могла сделать женщина, которую наняли выпрямить тело – обычная практика, понимаешь ли… Но прошлым вечером я решил…

– Да?

– Если обмывальщице пришлось сломать руку Рэйчел, чтобы ее разжать, то, значит, она была стиснута. – Гибсон поднял сжатый кулак. – А нам известно, что Рэйчел оцарапала убийцу. – Вот так. – Он расслабил руку. – Если она была изнасилована до смерти, то я бы сказал, что она стиснула кулаки в самом конце, как поступает человек, вынужденный переносить сильную боль. Но мы знаем, что тут не тот случай.

– Так ты хочешь сказать, что она умерла, сжимая в руке какой-то предмет?

Гибсон кивнул.

– Подозреваю, что именно так и было. Конечно, это могло быть что-то совершенно бесполезное, вроде клока волос, вырванного у убийцы.

– Или что-то куда более значительное. Но нам никогда не узнать.

– Может быть, да. А может, и нет. Я пытаюсь найти женщину, которая готовила труп Рэйчел к погребению. Если мне удастся ее убедить, что я не собираюсь посадить ее за кражу, она, возможно, и расскажет мне, что там было.

Себастьян снова подошел к окну и глянул на узкую, заваленную отбросами улицу. Темные серые облака тяжело нависли над городом, суля дождь. Через мгновение ирландец встал рядом и вместе с другом уставился на низкое небо.

– Ты не думаешь все-таки съездить на каникулы в Америку?

Себастьян тихо рассмеялся.

– Вряд ли мне удастся отыскать убийцу Рэйчел Йорк в Балтиморе и Филадельфии, так зачем мне туда?

– Я переживаю не за Рэйчел Йорк. Она мертва. Меня беспокоит судьба Себастьяна Сен-Сира.

Себастьян покачал головой.

– Не могу я уехать, Пол. Это дело серьезнее, чем казалось поначалу. Гораздо серьезнее.

Пол Гибсон уселся на стул, пока Себастьян излагал ему вкратце историю взаимоотношений Рэйчел и Лео Пьерпонта.

– И что ты решил? – спросил ирландец, когда Себастьян закончил рассказ. – Что Пьерпонт обнаружил, кто украл документы, и покарал воровку за содеянное?

– Либо он, либо один из тех, на кого этот француз собирал

компрометирующую информацию. Не думаю, чтобы Рэйчел связывалась только с лордом Фредериком и моим отцом. Ее мог убить любой из тех, кого она шантажировала.

Доктор кивнул.

– Эта девушка впуталась в темные дела. В темные дела с опасными мужчинами.

– Подозреваю, что вырванные странички из ее записной книжки касались лорда Фредерика и Пьерпонта, но начинаю сомневаться, что когда-нибудь это узнаю. – Он резко выдохнул. – Возможно, что бумаги Пьерпонта вовсе не связаны с ее смертью, как и поздний визит в церковь.

Гибсон смотрел на него прищурившись.

– Ты ведь еще кое-что обнаружил? Себастьян взглянул прямо в глаза другу и кивнул.

– Мой племянник Баярд, похоже, был до одури влюблен в эту женщину. Преследовал ее повсюду.

– Ну, это достаточно частое явление, если дело касается красивой актрисы или оперной танцовщицы и неоперившегося юнца.

– Возможно. Да вот только вечером последней субботы перед смертью Рэйчел Баярд впал в ярость у Стивенса и угрожал ее убить. Намеревался оторвать ей голову.

– Ага. Это уже не совсем обычно. А он на такое способен, как ты думаешь?

– Я его с детства не любил. Злой мальчишка. Иногда омерзительно жестокий… – Голос Себастьяна упал. – Но мне все же не кажется, что он мог такое сделать, поскольку вечером буянил у всех на глазах в весьма людном месте, пока не напился до чертиков и не отключился прямо перед заведением Гриббза. Его отвез домой собственный отец.

Гибсон немного посидел в задумчивости.

– Нет, это вряд ли возможно. А другая женщина, Мэри Грант? Зачем Баярду выслеживать и убивать ее?

Себастьян покачал головой.

– Незачем. Хотя то же самое можно сказать и о Хью Гордоне. Рэйчел была ему должна, а он достаточно сильно проигрался, так что мог убить ее в порыве ярости, если она отказалась платить. Но служанку-то за что? Совершенно бессмысленно. Разве что… – Себастьян осекся.

– Разве… что?

Себастьян внезапно сел.

– Разве что Гордон выслеживал Мэри Грант, поскольку искал бумаги, украденные Рэйчел. Подумай – актер знал, что Рэйчел связана с Пьерпонтом и французами. А если он догадывался о том, что она украла документы? Он мог решить сам наложить на них руку и продать.

– И где, по словам мистера Гордона, он провел вечер прошлого вторника?

Себастьян встал.

– Он говорит, был дома, учил роль. Хотя пьянчужка ирландец Пэдди О'Нил утверждает, что Гордон уехал в карете где-то прямо перед девятью вечера.

– А куда он поехал? Есть мысли?

Себастьян улыбнулся.

– В Вестминстер.

Себастьян нашел Хью Гордона в модной лавке на Хаймаркете, где актер рассматривал тонкое сукно на полке у боковой стены.

– О боже. Снова вы, – сказал он, когда Себастьян подошел к нему. – Какого черта вам теперь-то надо?

– Ну, например, правду, ради разнообразия. – Себастьян прислонился к темной стене и улыбнулся. – Вы следили за Рэйчел до церкви Сент Мэтью в тот вечер.

– Что? – Гордон бросил нервный взгляд через плечо. – Да нет, конечно же. Я же говорил вам, что был в ту ночь дома, учил роль.