Чехов. Книга 2
Шрифт:
Я поднялся в гостиную, устало опустился в кресло. День выдался очень уж интересным. Тяжело вздохнул. Достал из кармана рисунок и принялся его рассматривать.
— Осталось только узнать, кто ты такой, — задумчиво пробормотал я, глядя на рисунок. — И что творится в Васильевской лавке, раз тебя наняли убить простолюдина и девочку.
И тут я чуть не подпрыгнул от неожиданной идеи. Квартира Левина! Может быть, там найдется что-то?
Возможность этого была призрачной. Времени прошло много, и на месте наверняка побывали и жандармы и «чистильщики». И те и другие могли обыскать
Усталость как рукой сняло. Я торопливо встал с кресла, вынул из кармана телефон. Набрал номер Фомы:
— Слушаю очень внимательно, вашество, — послышался из динамика голос слуги.
— Нам нужно кое-что доделать, — произнес я.
— Понял. Пригнать «Империал»?
— Нет. Идеально подойдёт твоя машина.
— На дело едем? — с азартом уточнил Фома.
— Угадал, — улыбнулся я.
— Сделаю, — ответил слуга и я нажал на сброс вызова.
Быстро скинул с себя светлый костюм и натянул темный тренировочный. Поверх футболки накинул кожаную куртку, в которой когда-то выезжал на полевые занятия. Осмотрел себя в зеркале и подумал, что вполне впишусь в образ своего парня в красной машине Фомы. Когда я вышел из дома, ласточка уже была припаркована у крыльца. Помощник ожидал меня у открытой двери:
— Куда поедем барин? — уточнил он, когда я сел на сиденье.
— К отделу Иванова, — ответил я.
— Подкараулим жандарма и нападем, чтобы ему больше неповадно было людей беспокоить, — предположил Фома и закрыл дверь. Обошел машину и сел за руль. Завел двигатель.
— Это вы хорошо придумали, вашество. Нечего обижать добрых людей. Наподдать ему надо. Пусть потом собирает выбитые зубы сломанными руками.
— Ты вычитал эту прибаутку в той умной книжице? — усмехнулся я.
— Это наш староста любил говорить. Так я прав?
— Почти. Хочу встретиться с одним шпионом в отделе, чтобы кое-что узнать.
Фома отвлекся от дороги и удивлённо покосился на меня:
— У вас есть шпион в отделе жандармерии?
— Надеюсь, что все ещё остался, — пробормотал я.
Слуга усмехнулся, но ничего не ответил. И машина полетела по вечернему шоссе.
* * *
У отделения было практически пусто. Только несколько жандармов выводили из авто закованного в наручники праздного гуляку. Видимо, тот был очень пьян. Сквернословил и горланил песни. Пока это было правонарушение. С утра заплатит штраф и поедет себе домой. Но если он начнет оскорблять Императора или Великого князя, тогда бедолагу вполне могут отправить в острог.
Жандармы довели парня до двери, у которой дежурили несколько правоохранителей, поздоровались с ними, один из конвоиров открыл створку, и они завели буяна в отдел.
— Останови здесь, — попросил я Фому. И слуга послушно свернул на обочину.
Я вышел из машины, обошел здание. На мое счастье, напротив кабинета Иванова росло несколько деревьев. Я укрылся за одним из них, взглянул на окно, в котором горел свет. Не бережет себя парень. Вон, даже поздним вечером работает.
Осторожно щелкнул пальцами,
«Явись».
Призрак тотчас выглянул из окна, совершенно по-человечески свесившись через подоконник. А затем прошел сквозь стену и спустился ко мне. Это был парнишка лет двадцати, в черном спортивном костюме с лампасами. На голове призрака красовалась кепка-восьмиклинка, из-под которой торчали рыжеватые вихры. Лицо было широким и покрытым рытвинами от оспин. Он остановился напротив меня, усмехнулся. И я заметил, что одного из передних зубов у парня не хватает:
— Слухаю, барин.
— Мне нужна твоя помощь, — осторожно начал я.
— За то представление, которое вы устроили в кабинете этого гада, я сделаю все, что смогу, — с уважением ответил призрак. — Давно я так не веселился.
— Тогда посмотри дело Бориса Левина. Мне важно все касающееся Василевской лавки. И адрес самого Левина.
— Это ведь не для того, чтобы кого-то из порядочных бандитов прижать? — подозрительно уточнил парень.
— Хочу наказать подонка, кто в спину убил и подставить решил другого парня, — честно пояснил я.
Призрак снял кепку и поклонился:
— Уважаю такое. Сделаю.
Он развернулся и направился к отделу. Прошёл сквозь стену и исчез в здании. Я же оперся спиной о дерево и принялся терпеливо ждать.
Призрак вернулся через двадцать минут. Засунув руки в карманы и насвистывая незатейливую песенку, он вышел сквозь стену и подошёл ко мне:
— За лавку в деле почти ничего. А адрес, где этот Левин жил, в домах на Студёной улице. Дом тридцать шесть, квартира пятьдесят.
— Протокол обыска в деле был?
Призрак покачал головой:
— Не. Я слышал, Иванов хотел кого-то отправить, да потом сообщили, что во дворе адвоката Чехова трупы нашли. Вот жандарм и возбудился. Видели бы вы, барин, как он радовался и руки потирал. Люто Иванов вас невзлюбил. Прям до скрежета зубовного.
— Что поделать, — я пожал плечами.
— А потом расстроился и забыл про обыск, — усмехнувшись, продолжил он.
— Как тебя зовут? — поинтересовался я.
— Ленькой кликали, — парень ловко сплюнул через прореху между зубами. — Но теперича при мне только Искупителя поминают.
— Тебе не надо помочь перейти на другую сторону? — спросил я.
— Не, — он даже головой мотнул для надежности. — Я тута развлекаюсь по-своему уже почитать годков восемь.
— И чем питаешься? — подивился я.
— Когда жандармов поносят, мне так сладко на душе становится. Жаль, что я не могу двигать ничего. Только подвывать в темноте и шептать всякие гадости.
— А как так вышло, что тут никого из твоей братии больше нет? Неужто никто не помирал?
— Все просто, — парень зябко поежился. — Вызывают тута время от времени Синодников в рясах. Они ходят по комнатам, молитвы читают и трясут всяким.