Чехов. Книга 2
Шрифт:
— А вы в вашем возрасте уже мастер, — мечтательно вздохнула Наталья. — Моя сестра в мои годы тоже уже была мастером.
— Значит, у нее было много практики, — улыбнулся я.
— Да, она привыкла быть лучшей во всем, и ей часто приходилось это доказывать, — ответила девушка и осмотрелась по сторонам. — А где ваша сумка?
А это ловко она сменила тему. Ничего не скажешь.
— Я живу в паре кварталах отсюда, — ответил я. — Так что…
Глаза Натальи округлились от удивления:
— Разве вы не живёте в особняке родителей?
— Нет. Я решил поселиться отдельно и снимаю дом здесь, неподалёку.
— Грустно, — вздохнула Наталья.
Уточнять, что именно она имела в виду, я не стал. Встал с лавки и произнес:
— Простите, Наталья, но мне нужно идти.
— А, да, — спохватилась собеседница. — Извините, что вас задержала. Я тоже пойду в зону отдыха. У вас здесь абонемент? По каким дням вы посещаете зал?
Последние два вопроса она задала с плохо скрываемым любопытством.
— Пока нет, — покачал головой я, и поправился. — Абонемента нет. Сейчас у меня плотный и ненормированный график на работе.
— Ясненько, — вздохнула девушка, и в ее голосе прозвучало явное разочарование. — Ну тогда может быть ещё увидимся здесь. Удачи вам, Павел.
Она встала со скамейки и быстрым шагом направилась к холлу.
— И вам того же, — пробормотал я ей в спину и пошел к выходу.
Потом все же не удержался и оглянулся, чтобы заметить, как девушка тоже развернулась, чтобы посмотреть мне вослед. Я махнул ей рукой и вышел прочь.
Карету мне, карету!
Дома я наскоро принял душ и решил, что в следующий раз освежусь в тренировочном зале, чтобы не идти по городу в не презентабельном виде.
Одежду я засунул в стиралку и понадеялся, что правильно рассчитал количество порошка. В общежитии я сдавал белье в чистку и сам этим не занимался.
Накинув домашний костюм, вышел в гостиную и занял удобное кресло перед окном. С кухни доносился звон посуды.
— Чаю будете, барин? — раздался голос Фомы.
— Еще и перекусил бы, если есть чем, — согласился я.
— Конечно же есть, вашество.
Парень внес поднос и довольно ловко установил его на столик. На деревянном поддоне лежал разрезанный на ломтики рулет с творожной начинкой, чайник с чашкой и свернутая льняная салфетка.
— Промокация на сегодня от бабы Вивы. На ужин она передала также горшок тушеной телятины с репой. Пахнет очень аппетитно. А с пекарни принесли ржаной хлеб с семечками и зеленью.
— Отлично.
— Надобно завтра рассчитаться с пекарем. У нас договорено об оплате раз в неделю.
— Хорошо.
— Я буду во дворе, вашество. Пойду мастерить машину.
— А что с ней не так? — удивился я.
— Да все не так, — вздохнул парень
— Не подведет машинка-то? — уточнил я.
— Кое-чего подкручу в ней, и мы еще покатаемся, — пообещал помощник и вышел.
Я же попробовал рулет и признал, что он был замечательным. Расплавленный творог тянулся за тестом и удивил нежным сливочным вкусом. Стоило записать в ежедневнике, что баба Вива может стать нашим фаворитом на роль кухарки. Если еще и блюдо в горшке окажется таким же вкусным, то судьба нашего пропитания будет решена.
Размышления мои прервал звонок телефона. Старинный аппарат на столике разразился трелью, и я взял трубку.
— Слушаю, — произнес я.
— А должен говорить и делать это в моей гостиной, — четко произнесла Софья Яковлевна. — Как можно игнорировать старую женщину, которая ждет дорогого внука в гости?
— Старой тебя бы не назвал никто, — тепло улыбнулся я. — Ты для этого слишком хорошо выглядишь.
— Лесть тебе не поможет, — немного смягчилась бабушка.
— А что поможет?
— Самый скорый визит. Я жду тебя в гости с новостями. Почему я должна узнавать о твоих успехах от посторонних? В курсе, что ты вызволил какого-то парнишку из острога.
— Все так.
— Не вздумай мне рассказывать подробности по телефону. Я хочу вызнать все подробности из твоих уст, попивая чай в своей гостиной. Ясно?
— Как скажешь, — с готовностью согласился я.
— Хотя ты можешь поведать мне как твое здоровье, и хорошо ли ты кушаешь.
— Кушают дети, — поправил я бабушку. — А я уже вышел из этого возраста.
— Это не ответ.
— На данный момент я выбираю кухарку. Ем сытно и со вкусом.
— Надеюсь, не с уличных лотков еду берешь? — спохватилась Софья Яковлевна. — Если с этим проблема, то могу распорядиться и тебе будут возить блюда с моей кухни.
— Не стоит беспокоиться, — отмахнулся я и сунул в рот очередной кусочек рулета.
— Я не могу не беспокоиться, — возразила собеседница. — Тем более что ты ведешь себя неосмотрительно.
— О чем речь? — насторожился я.
— Скажи-ка мне, что слухи не правдивы, и ты не катаешься по городу на жутком ведре с болтами пошлого красного цвета?
— Предположим, все так, как тебе сообщили.
— Скажи, что ты шутишь, — страдальчески произнесла бабушка.
— Не понимаю в чем проблема.
— Павел Филиппович, — строго начала собеседница и я невольно распрямил плечи.
Бабушка редко звала меня по полному имени и делала это только в исключительных случаях.
— Да, Софья Яковлевна.
— Ты ведь должен понимать, что обязан держать лицо и ни в коем случае не портить репутацию фамилии, которую носишь.
— Каким образом на реноме семьи может повлиять цвет машины? — попытался пошутить я.